Призрак Миноса

– Тогда почему ты проводишь со мною время? – вдруг стала серьезной она.

Вопрос оказался неожиданным. Пимен покраснел и смутился.

– Потому, что нравишься, – пробормотал он.

– Хм, только ли нравлюсь? – на тонких губах вновь заиграла улыбка.

– Не только, – промямлил юноша, смутившись еще больше.

– Пимен, неужели это так сложно сказать? Неужели я зря учила тебя красноречию?

– Не зря, но… все равно сложно.

– Хорошо, – Элпида подмигнула, – раз не хватает смелости на слова, быть может, их хватит на дело?

– Не понял, – искренне изумился тот.

– Найди меня! Закрой глаза и досчитай до ста, если помнишь, как это делается. Сможешь – получишь то, чего желаешь.

– А не обманешь? – тут же оживился Пимен.

– Разве я тебя хоть когда-нибудь обманывала?

Юноша уже хотел сказать, что вот недавно, но вовремя прикусил язык.

– То-то же, – хмыкнула Элпида и, взмахнув руками, поплыла к берегу, – ищи меня в Лабиринте Миноса, будь моим героем. Достойному герою – достойная награда!

– Только не прыгай на меня больше из кустов, ладно? – хмыкнул Пимен и закрыл глаза.

Ответом ему был звонкий девичий смех.

– Один, два, три, – он услышал всплеск воды, и как девушка выходит на берег, – четыре, пять…

***

– Девяноста восемь, девяноста девять, сто, – Пимен отвел ладони от лица и открыл глаза, – ну, я иду искать!

Он обвел взглядом местность. Маленький пляж был пуст. На желтом песке отчетливо виднелись следы от эндромид и одежды Элпиды. Самой девушки, разумеется, не оказалось.

– Надеюсь, не станет опять выпрыгивать из кустов и пугать до усрачки, – проворчал юноша, взмахнул руками и поплыл к берегу.

Полуразрушенные стены Кносского дворца нависали над ним в полном безмолвии.

Выйдя на берег, Пимен отряхнулся, надел рубаху через голову и прислушался. Где-то позади среди холмов стрекотали кузнечики. В небе ухала сова. В остальном же округа погрузилась в тишину.

– Фух, – выдохнул Пимен и окинул взором руины дворца.

Оставшись один, юноша вновь почувствовал себя неуютно. Эти старые стены будто давили на него, прижимали своей массой. А мрачный проход, ведущий с берега на центральный двор, снова пробудил неприятные воспоминания.

– Да ладно тебе, – вслух сказал Пимен, чтобы отвлечься, – лучше думай о теле прекрасной Афродиты.

Приободрившись, юноша смело шагнул под свод и начал спешный подъем. Сердце невольно ускорило ритм, в душе начало было зреть плохое предчувствие. Пимен бросил опасливый взгляд вверх, но тут же выдохнул. Тьма не сгущалась впереди. Отсюда вполне можно было разглядеть стены внутреннего двора. Юноша сразу почувствовал, как к нему возвращается отличное настроение. Он даже стал тихо насвистывать под нос и перешел на бег трусцой. В два счета преодолел подъем и осмотрелся. Элпиды нигде не было видно.

– Так, – снова вслух начал рассуждать он, – вряд ли прячется в ветвях тамариска, это слишком просто… хм…

Взор Пимена оглядел соседнюю стену, поросшую сорняком, прошелся по треснутой кладке и устремился влево. В паре сотен локтей виднелся северный проход, тонувший в сумраке. По обе стороны высились полуосыпавшиеся колонны со следами копоти на мраморе. Слева с трудом можно было разглядеть широкую лестницу. Часть ее уходила вверх на второй этаж, другая – вниз, теряясь во мраке. Юноша посмотрел под ноги и увидел следы эндромид. Они вели к лестнице, уходившей вниз, и исчезали во тьме.

На губах Пимена заиграла торжествующая ухмылка:

– Ага-а-а, попалась!

В предвкушении прекрасных минут, что он проведет наедине с Элпидой, юноша смело шагнул вперед и остановился в пролете. Широкие ступени растворялись в непроницаемой мгле. Оттуда шел неприятный и затхлый воздух.

– Фух, – выдохнул Пимен и спустился на несколько шагов.

Как только тьма окутала стопы, он замедлил шаг и оперся правой рукой о глиняную стену. Та оказалась шершавой и прохладной.

– Надеюсь, я не навернусь и не сломаю шею, – проворчал юноша, – эх, огня бы…

Он осторожно продолжал спускаться, ведя пальцами по стене. Сандалии тихо шуршали по ступенькам. Пимен ступал очень медленно, боясь оступиться и полететь вниз. И неизвестно еще, сколько пришлось бы падать. Тьма впереди не позволяла разглядеть ровным счетом ничего. Юноша почувствовал, как хорошее настроение помимо воли начинает улетучиваться, ибо в памяти вновь всплыли похождения в северном проходе. Как мрак никак не намеревался рассеиваться… Сердце невольно ускорило ритм, хоть Пимен и приказал себе выкинуть глупости из головы.

«Конечно, здесь будет темно. Это же подвал заброшенного дворца!».

– Элпида, – осторожно позвал он, – нашла, то же мне, где прятаться. Выходи, давай! Я видел твои следы.

Его голос громким эхом отразился от стен. Как будто впереди под землей находился широкий зал.

– Хм, здесь минойцы хранили свое вино?

Тем временем его зов остался без ответа. Девушка молчала.

– Ну хватит тебе уже! Выходи, пока я шею не сломал!

И снова ответом Пимену было лишь эхо собственного голоса.

– Элпида… ах, проклятье!

Сандалия наступила на что-то влажное. Юноша не удержал равновесие и грохнулся копчиком прямо о ребро ступени. Рука проехалась по кладке, оставляя на пальцах легкие царапины.

– О, сатиры лесные, – простонал Пимен и поморщился, – да что ж такое… Элпида! Я дальше не пойду, слышишь?! Выходи, давай!

Он прислушался. Как только эхо утихло, до него из темноты донесся слабый шорох. Как будто кто-то мягко ступал по мраморному полу. Пимен сощурился и до рези в глазах уставился во тьму. Перед взором от напряжения пошли круги… Поэтому он не сразу заметил, как впереди зажглись два янтарных огонька.

– Элпида? – голос юноши внезапно дрогнул. – Элпида это ты?

Шорох повторился. Огоньки стали ближе. Ярче. И чем дольше Пимен смотрел на них, тем хуже ему становилось. Мурашки побежали по спине. Сердце громко забилось в груди. Это были глаза…

– Элпида… – просипел Пимен, поднимаясь на дрожащих ногах.