Пьющие небо

– Мы перекрываем все улицы, кроме четырех главных. Просим вас вернуться на площадь.

– Бред, – я покачал головой, но был вынужден согласиться.

– Я провожу вас, – сказал остроносый страж.

По мере приближения к площади нам встретилось несколько полисменов. Довольно странно, учитывая, что еще недавно их и в помине не было.

– Что-то случилось? – спросил я, уже совсем ничего не понимая.

– Не беспокойтесь. Это стандартные меры безопасности, – отчеканил полицейский, словно автоответчик.

На площади было не протолкнуться. Нужно было попытаться найти Нину.

– Кирилл! – кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Влада.

– Где Нина? Вы вместе?

– Нет. Они с Андреем Санычем тебя потеряли и решили вернуться. А зря. Сейчас начнется шоу эфирных проекций.

– Дрянь это все.

– Кому как, – пожал он плечами и неприятно сморщил нос, – если тебе хреново – не порть настроение другим. А лучше расслабься и получи от отдыха удовольствие…

Не дослушав его, я отвернулся и со всех ног бросился к морю. Нина. Отец. Меня терзал рой беспокойных предчувствий. Алое солнце тонуло в дрожащей черной воде. Его прощальные блики конвульсивно мерцали в нефтяных комках надвигавшейся ночи. Я вихрем проскочил мимо Теи. Она шла по берегу и успела лишь смущенно отвести взгляд. Зыбкий песок разлетался в стороны, а я все бежал, не ощущая усталости.

Я нашел Нину на пляже. Она плакала.

– Ты в порядке? Где папа?

– Да, – закивала она, – он у палатки.

Я обнял ее и погладил по голове.

– Что с тобой, дружок? Тебе тут плохо?

Она разрыдалась еще больше:

– Да. Но когда ты рядом – все хорошо.

– Давай, уедем. Завтра. Здесь что-то не так… Нам нужно домой.

Нина вытерла слезы об мою рубашку и улыбнулась.

– Я свяжу тебе шарф, – сказала она.

7

Отец, конечно, уезжать не собирался.

– Я приехал только вчера, – возмущался он, – и уже возвращаться. Не вижу смысла. Что, вообще, происходит? Видели бы вы свои физиономии. Кислее уксуса.

– Нам здесь не нравится, – резко ответил я.

– А чего еще можно желать?! Не понимаю тебя. Мы так мечтали об отпуске. И оказались здесь, в этом чудном месте, а ты заявляешь, что хочешь домой. А ты что думаешь? – спросил он Нину.

– Не знаю, – она растерянно притупила взгляд, – но я сделаю так, как хочет Кирилл.

– Отец, – мне очень не хотелось этого говорить, но держать в себе было сложно, – у меня были мерзкие галлюцинации. Мерещилось, что на людях какие-то маски и находятся они совсем в другом месте. Со мной что-то не так.

Я подобнее рассказал о видениях. Нина тут же приуныла, стала бледнее, старее и суше.

– Это все твой обморок, – мрачно сказал отец.

– Обморок? – взволнованно встрепенулась Нина, ломая руки.

– Вчера. Это случилось, когда мы ходили за водой.

– Ладно. Домой, так домой, – согласился отец, – дело серьезное.

Всю ночь Нина крепко прижималась ко мне.

– Все будет хорошо, – шептала она, твердо вцепившись пальцами в мои плечи, – я люблю тебя.

Когда она, наконец, уснула, я выбрался из палатки и поплелся к морю. Удивительно, как за пару дней этот волшебный мир стал чужим и тесным. Казалось, небо покрылось темным, мутным стеклом, усеянным лампочками-звездами, чей искусственный свет вызывал лишь тошноту. Очень хотелось домой, но я разучился думать о нем. Мысли разбегались как тараканы из-под поднятой грязной сковороды.

– Все в порядке? – спросил меня Эдгарас. Каждую ночь он плескался в воде, любуясь, как электропланктон освещает его барахтающиеся конечности.

– Да, – я едко сплюнул, глядя на тощее лицо, прикрытое маской. Все тоже кресло, силиконовый шнур из вены и никаких косичек на серой плешивой голове. Я словно видел две картинки одновременно. Счастливого косматого парня с полотенцем через плечо и его заплесневевшего овоща-антипода.

– Грустный ты какой-то, – сказал он, и видение исчезло. – Пойдем до нас. Еще никто не спит.

Я молча согласился. У тихого огня сидела только обнаженная Оксана. Сперва показалось, что в ее руках флейта, но, приблизившись, я разглядел длинную курительную трубку.

– Все ушли спать, – объяснила она, пуская ровные кольца дыма.

– В таком случае я тоже на боковую, – зевнул Эдгарас и полез в гамак.

– А мне не спится. Кирилл, присаживайся. Хочешь чая? – любезно предложила Оксана, потянувшись за чайником. Ее гибкое тело выгодно и неслучайно озарилось ласковым светом.

Я взял кружку и сел напротив.

– Как самочувствие? – спросила она, томно выдыхая сизые нити дыма. – Днем тебе не здоровилось.

– Все чудесно, разве здесь по-другому бывает?

Оксана ехидно усмехнулась и пошевелила трубкой угли.

– На тебе сегодня лица не было, милый.