Летаргия 2. Уснувший мир

– Спасибо, мы сыты. Так зачем вам нужен врач?

Он поёрзал на месте.

– Кипятком обварился.

Бэлла оглядела его руки, не заметила ни покраснения, ни ожогов – сощурила глаза:

– Вы хотели поговорить о чём-то важном.

– Ну конечно, хотел. Должен поговорить.

– Должны?

– Ага. Но больно уж вы чудны?е.

– Неужели? Моя причёска не нравится?

Саблин критически посмотрел на пёструю шевелюру Бэллы, скривил рот:

– Я не об этом. Носи хоть перья на голове, девушка, мне-то что. Всё равно людей не осталось, пугать некого.

– Тогда в чём проблема, дедуля? – Бэлла развалилась в кресле напротив, сверкнула глазами.

Саблин ухмыльнулся.

– А проблема в том, что до вас здесь уже были такие вот павлины. Кто – с усами торчком, кто – узкоглазый, кто – с крестом на груди. Кот учёный, студентка и чукча с монахом. Вот такая команда для спасения Родины! Анекдот. Таких чудны?х отродясь не видел!

– А как же мы? – подняла голову Нелли. Клёпа всё ещё лежала у её ног, не шелохнувшись, блаженно щуря глаза.

– Ага, – кивнул Никанор Степанович, – те тоже любили поострить. Одного из них, того, что с усами, я в этой кофейне частенько видел. Паршивец редкостный! Надо ж было из всего населения именно ему выжить. Несправедливо получается.

– Справедливости больше нет, – тихо проговорила Бэлла. – Как и широкого разнообразия плохих и хороших людей. Какие остались, с такими нам и якшаться.

Но Саблин её как будто не слушал.

– Вот у вас какая профессия? – он направил узловатый палец на собеседницу.

– Парикмахер-стилист, – с ходу ответила Бэлла. – А по призванию я писатель.

Старик скрипуче засмеялся:

– Вот тебе на! Ещё один спаситель нарисовался.

– А вам, часом, не нужно подрезать космы? – спросила она, глядя на давно не чёсанные волосы и жиденькую седую бородку Саблина.

– Как-нибудь сам справлюсь, – проворчал Никанор Степанович.

Бэлла огляделась:

– Кажется, вы давно не выходили отсюда. Запасы еды и воды рано или поздно закончатся.

– Не ваша забота.

Парикмахер и писатель в одном лице поднялась.

– Пойдём Нелли, нам тут не рады. Не люблю проверок на вшивость. Я ведь не собака.

Клёпа подняла голову и жалобно заскулила, когда Нелли перестала её почёсывать.

– Стойте, – глухо проговорил старик. – Я не передал тайное послание.

– Тайное? – встрепенулась девочка.

– Проживём как-нибудь без него, – сказала Бэлла, обняв её. – Найдутся более достойные.

Они пошли к выходу, за спиной послышалось сопение. Старик громко кашлянул.

– Лады. Вы правы. Выбирать не из кого. Мне велено передать послание выжившим. Никого, кроме вас, покуда не объявилось.

– А как же те, ну из анекдота?

– От них и есть послание, девочка. От них.

Он подошёл к стулу, через который был перекинут плащ, напоминавший гигантскую газету. Покопался во внутреннем кармане. Выудил небольшой тёмный предмет.

– Я пришёл сюда на запах еды и свет в окнах. Кроме меня и пары подростков, разъезжающих по городу на угнанной пожарной машине, да ещё бритого кретина на джипе, желавшего меня убить, мне никто не встретился. Люди, сидящие тут, посреди вымершего города и правда смотрелись карикатурно – тайная вечеря с персонажами из анекдота… Ну да это и неважно. Кто остался, тот остался. Они тут обсуждали судьбу мира и, видимо, размечтались, потому как решили, что им нужно идти его спасать.

Старик поднёс диктофон к самому носу:

– Где же тут…

Нажал кнопку. Из динамика послышался голос:

«Привет всем. Говорит Ибрагим Беркутов. Эколог, учёный-энтузиаст и просто замечательный человек. Если вы слышите эту запись, значит, вы не спите. Если спите, то, скорее всего, вы её не слышите…»

– Шут гороховый… – буркнул Никанор.

«…Перейдём сразу к делу. Нас мало, и мы хотим выяснить, что стало с Землёй. На данный момент в нашей команде пять человек, если не считать супругу нашего обожаемого сомнолога-бариста, который никак не пожелал с ней расставаться и возит повсюду, как мягкую игрушку. Она, к сожалению, спит, как и бо?льшая часть планеты. Если вы не спите, не нюхаете клей, не убиваете младенцев (а у нас их всё равно нет) и не мечтаете уничтожить всё живое, присоединяйтесь к нашей команде. У нас пока, как, наверное, и у вас, совершенно нет цели, и мы не знаем, с чего начать. Но, – голос на записи перестал быть насмешливым, – у нас есть некоторые новые способности, которых не было до начала эпохи Вымирания. В остальном мы только жалкие дилетанты. Мы ждём вас, умных, бодрых, талантливых. Вас и ваши блестящие идеи».

Из динамика послышалось шуршание, чей-то бубнёж.

«Заткнись, Вешников. Моя речь не похожа на приглашение на шоу. Если такой умный, записывай сам».

Шуршание усилилось. Но вместо Вешникова заговорил женский голос:

«Говорит Кира. Я… просто студентка. Вернее, была ей. Мои родители, они тоже в спячке, как, возможно, и ваши близкие. Если вам не наплевать, если вы хотите вернуть их, у нас ещё есть время. Вместе у нас больше шансов найти выход. Если вы это слышите. Мы будем ждать вас до конца января в аэропорту „Пулково-1“ с часу дня до семи вечера в центральном зале».

Запись оборвалась.