Миссия на Африканский Запад. 1883–1885. Документы и материалы

Сидят слева направо: Жак де Бразза, Пьер де Бразза, Аттилио Печиле. Стоит в центре Франсуа Ригай де Ластур. 1883–1885 гг.

I[291 - Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou? // Bollettino della Societ? Geografica Italiana. 1884. Vol. 21. P. 361–362.]

Либревиль, Габон, 9 февраля 1883 г.

«Кориско»[292 - «Кориско» – английское паровое судно, курсировавшее между Ливер пулем и устьем Конго; 23 июля 1885 г. потерпело крушение в устье реки Сесс у побережья Либерии и в течение 20 минут затонуло; вся команда и пассажиры спаслись. См.: The primitive Methodist magazine. 1885. Vol. 8 (66). P. 637; Whitaker’s Almanack. 1886. P. 469.], которого мы ждали здесь 22 января[293 - См. сн. 20 к Отч.-3.], прибыл только вчера вечером. Когда я вам пишу, то вижу, как подходит другой корабль, но не английский, который иногда пересекается в Габоне с «Кориско», а тот, который отвезет почту в Европу. Все чувствуют себя прекрасно. Габон не такая уж опасная для здоровья страна, как это считают в Европе; я думаю, что ему несправедливо приписывают дурную репутацию, как и в случае с Римом[294 - Ср.: Пис. XXI. Представление о нездоровом климате в Риме восходит еще к Античности; в Древнем Риме существовало даже несколько святилищ богини Лихорадки (см.: Amp?re J. J. L’histoire romaine ? Rome. Paris, 1862. P. 68). В XIX в. такое представление было очень популярным (Bеrard A. De l’hygi?ne ? Rome, ou quelques avis utiles ? la santе des еtrangers qui visitent cette ville. Paris, 1849. P. 12ff), в частности господствовало убеждение, что местные климатические условия весьма способствуют возникновению лихорадки (Ibid. P. 80–88). См. также, напр.: Correspondence of John Lothrop Motley / Ed. G. W. Curtis. London, 1889. P. 322–323.]. На самом деле Габон в смысле климата менее вреден, чем большинство колоний на Африканском побережье[295 - В Габоне тропический муссонный климат с длинным влажным (сентябрь – май) и коротким сухим (июнь – август) сезонами. Температура в течение всего года остается относительно стабильной (от 22 до 30°С).].

Я отправляюсь в Ламбарене, где начинают входить в оборот серебряные монеты и доллары, чего до этого еще не было.

Здесь в Габоне высоко ценится настоящий коралл, мне кажется, что он популярен и на Огове, куда торговцы уже стали его завозить. Вероятно также, что в скором времени будет востребован и бабтерос – розовый жемчуг, имитирующий коралл.

Позавчера мы сфотографировались всей группой. Габонский фотограф – негр, он говорит только по-английски, носит очки, в общем, довольно умелый малый.

Наш повар тоже черный, но он просто чудо. Я бы хотел, чтобы ты увидел этого совершенно невозмутимого негра. Утром он принимает от Аттилио (Печиле) заказ на завтрак и, кажется, ничего не понимает, о чем ему говорят; он стоит неподвижно, словно статуя. А затем подает нам изысканную еду.

Мы питаемся мясом, когда оно есть, и с большим удовольствием поглощаем раков, свежую рыбу, жаренные в масле баклажаны, салат, а из фруктов, которых всегда много, прекрасные бананы и ананасы.

Позавчера в первый раз во время сытного обеда я попробовал африканский хлеб, знаменитую маниоку[296 - Маниока (Manihot utilissima) – древесный кустарник семейства молочайных, завезенный из Южной Америки в Португальскую Анголу в конце XVI в.; со второй половины XVII в. его корнеклубнеплод, богатый крахмалом, кальцием, фосфором и витамином С, стал главным продуктом питания туземцев Экваториальной Африки. Посевы маниоки давали очень большой урожай (на второй год), но быстро истощали почву. В долине Огове выращивалась горькая маниока (с содержанием синильной кислоты), которую перед употреблением в пищу приходилось в течение нескольких дней вымачивать в ручьях.]. Что сказать о ней? Прежде всего, что ее продают в форме длинной колбаски, завернутой в банановый лист; она цвета воска; по правде говоря, ее запах не из самых приятных.

По вкусу она немного острая и напоминает резину; думаю, что я смогу есть ее вместо нашего хлеба.

    Джакомо ди Брацца

II[297 - Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 362–363.]

Либревиль, Габон, 23 февраля 1883 г.

Надеюсь, что ты будешь доволен, узнав, что я уже переболел лихорадкой. Что касается меня, то я очень рад этому, так как знаю теперь, как она лечится и что отныне у меня будут только редкие приступы в течение нескольких часов примерно раз в месяц. Я заболел, как мне и предсказывал врач, по примеру всех европейцев, впервые приезжающих в Габон; обычно лихорадка начинается после пятнадцати – двадцати дней и длится пять, шесть, самое большее восемь дней, после чего все кончается.

Моя лихорадка продолжалась шесть дней; градусник постоянно показывал 39,5°C; после шести дней ко мне вернулся мой прежний аппетит, и вот уже с 19 февраля я вполне здоров и весел.

После меня, на день позже, заболел и Аттилио. Но на следующий день у него уже не было никакой лихорадки и появился отменный аппетит. Вывод: мы все чувствуем себя прекрасно и готовимся к отъезду в Ламбарене, это произойдет самое позднее через три или четыре дня[298 - Жак де Бразза, Ригай де Ластур и Печиле отправились из Либревиля 27 февраля на борту небольшого парохода «Мпонгве» с двадцатью туземцами, нанятыми в Габоне (Zorzi E. Al Congo con Brazzа. Viaggi di due esploratori italiani nel carteggio e nel «giornale» inediti di Attilio Pecile (1883–1886). Milano, 1940. Р. 283).]. Корабль из Гамбурга только что прибыл и привез нам все наше снаряжение.

Здесь очень много так называемого сферосидерита[299 - Или сидерита (железный шпат), железной руды, главным образом осадочного или метасоматического происхождения.] – горной породы, богатой железом; встречается также толстый пласт (не смогу сказать, какого размера), образованный из кремнистого песка, похожего по цвету на окись железа.

Поверь мне, в этой стране геологические наблюдения – не самое легкое дело. Тропическая растительность, вероятно, чрезвычайно ревниво относится к сокровищам земли и старается укрыть их все под листьями и ветвями.

Вчера максимальная температура воздуха доходила до 28,4°C, минимальная – до 24,8°C. Сегодня у нас 28,5°C. Как видишь, жара не очень сильная[300 - Обычная средняя февральская температура в этих местах 27°С (от 24 до 30°С).].

Но влажность переносится тяжело; сегодня гигрометр показывает 93,7 %[301 - Обычная средняя влажность в зоне Либревиля в феврале 88,6 %.]. В этой благословенной стране все покрывается плесенью. Барометр Фортена[302 - Переносной ртутный барометр чашечного типа, изобретенный в 1820 г. французским инженером Жаном Никола Фортеном (1750–1831 гг.).], установленный на высоте семнадцати метров над уровнем моря и зафиксированный на нулевой отметке, показывает сейчас 758,05 мм.

В данный момент я кончил завтракать и возвращаюсь к своему письму. Стол уже убран, де Ластур курит сигарету, Аттилио просматривает список ящиков, а я пишу. Время от времени по моему белому листу пробегает таракан, но на него не обращают внимания, так как эти насекомые живут во всех ящиках и прячутся повсюду. С нами малыш Жозеф, сын Нгинге[303 - В итальянском оригинале – Нгенге (Ngenghе). См.: Lettere di G. di Braz z? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 363.], одного из тех, кто служил у Пьера во время первой экспедиции, а теперь работает у нас. Жозеф ходит, словно гусенок. Сейчас он занят тем, что неуклюже, как жаба, прыгает по нашим апартаментам, состоящим из двух комнатушек; он совершенно голый, только на шее, на шнурке, у него висит некий предмет, похожий на толстую гаванскую сигару цвета высушенного бычьего сухожилия; догадайся, что это за сигара? А это кусок от его пуповины, который при рождении повесили ему на шею, чтобы защищать от всех детских болезней[304 - В Габоне пуповина, олицетворявшая связь между миром предков и миром живых, считалась одним из самых сильных фетишей. См.: Perrois L. La statuaire fan, Gabon. Paris, 1972. P. 59.].

    Джакомо ди Брацца

III[305 - Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 364.]

Ламбарене, 4 марта 1883 г.

Через два или три дня мы уедем во Франсвиль, куда сможем, надеюсь, доставить двенадцать пирог с грузом. Аттилио остается в Ламбарене, чтобы дождаться других лодок, и таким образом мы перевезем во Франсвиль все наши товары[306 - Отряд Ригай де Ластура доставил во Франсвиль около 50 т материалов и продовольствия (Док.-1).].

Мое оборудование для естественнонаучных наблюдений прибудет во Франсвиль не раньше, чем через пять месяцев.

Чтобы повеселить тебя, я опишу сейчас свою комнату, подлинно африканскую. Маленькая хижина, где я нахожусь, состоит из двух крошечных комнатушек. Аттилио занимает одну, я – другую. Решетчатые стены, как это принято здесь, сделаны из растения, которое называют бамбуком, но оно не имеет ничего общего с обычным бамбуком; это, скорее, разновидность пальмы, которую я никогда не видел. Его длинные гладкие стебли действительно похожи на пальмовые. Стебли кладут один на другой и связывают лианами так, чтобы между ними можно было просунуть руку. Крыша сделана из листьев шириной в пять и длиной в семьдесят сантиметров, их укладывают на манер черепицы и крепко связывают; такая крыша чрезвычайно легкая и никогда не течет.

Пол земляной, вместо кровати – доска с шерстяным одеялом, которое служит одновременно и матрасом, и простыней; над кроватью висит розовая москитная сетка, закрывающая меня вместе со свечой; тем не менее несколько комаров всегда проникают внутрь, а африканские комары высокого качества.

Я пишу тебе в очень неудобной позе, лежа на постели, вместо стола – книга, от всего этого болит поясница.

Мой альбом заполняется рисунками, я очень этим доволен, к тому же я замечаю, что с каждым разом рисую все лучше.

    Джакомо ди Брацца

IV[307 - Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 364–366.]

Деревня Бундана[308 - В итальянском оригинале также стоит: «недалеко от горы Лопе» (Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 364).], 20 марта 1883 г.

Прежде всего сообщаю, что мы все здоровы. Мое путешествие прошло удачно, если не считать приступа лихорадки, длившегося три дня.

9 марта на пятнадцати пирогах мы уехали из Ламбарене; плавание по Огове до сих пор было довольно спокойным, ни одна пирога не опрокинулась; сейчас лучшее время, чтобы пройти пороги. Я рисую, занимаюсь, когда хочу, геологией, собираю камни.

Вчера вожди оканда Симбуата[309 - В итальянском оригинале – Симбоната (Simbon?ta). См.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 365.], Бойя[310 - Боайя – влиятельный вождь оканда, обладавший монополией на торговлю с иненга и галуа. О нем см.: Путеш. Гл. IX.] и Десу явились к нам с подарками. Когда они узнали, что я брат «большого командира»[311 - Gran Comandante (Ibid. P. 364).] и что мы родились от одного отца и одной матери, то не могли скрыть своего восхищения. Первое, что они исследовали и по чему признали меня, оказались мои ноги. Осмотрев их со всех сторон, они стали испускать радостные возгласы. После этого они изучили мое лицо, их также заинтересовало, как я хожу, но самый большой восторг вызвали подаренные тобой маленькое распятие и медальон. Кстати, не помню, какой вождь сказал по поводу моего плана дойти босым до Конго: «Нельзя доверять белому человеку, который прячет свои ноги».

Из трех вождей, названных мною, Симбуата самый оригинальный. Он заплетает бороду в косички, с каждой из которых свисает по три жемчужины бабтерос: одна белая и две небесно-голубые; когда он шевелит головой, косы приходят в движение и создают довольно любопытный эффект.

У женщин огромные шевелюры, которые они укладывают с помощью особой глины, смешанной с пальмовым маслом; когда они направляются на плантации или когда идет дождь, они накрывают их небольшим грязным куском ткани. Дети – прелестные кругленькие толстячки с огромными черными и очень умными глазами. Этим утром я рисовал около лагеря, а рядом вертелся красивый малыш и наблюдал за мной; время от времени он дотрагивался до моей бумаги, оставляя на ней черные отметины, затем касался моего карандаша, моей трубки и моей одежды или, стоя неподвижно, смотрел на меня безо всякого страха широко открытыми глазами.

Все женщины деревни приходили поглядеть на меня, поскольку их мужья сказали им, что я брат «большого командира». Их ноги и руки были сплошь унизаны латунными кольцами, а бедра едва скрыты клочком материи.

В деревне я встретил старую женщину, которая изготавливает горшки из желтоватой глины, добавляя туда крупинки кварца и немного клея; она делает их вручную с помощью небольшого куска дерева, высушивает на солнце, а затем ставит к огню; котелки очень тонкие и самой незатейливой формы.

Пороги, которые мы преодолеваем вот уже неделю, не такие уж страшные, как я думал. Чтобы иметь о них представление, вообрази, что ты поднимаешься на пироге по Торре[312 - Торре – главный правый приток Изонцо длиной 47 км в провинции Удине в регионе Фриули-Венеция-Джулия на северо-востоке Италии. Берет начало в Юлийских Альпах на горе Сорокиплас на высоте 529 м. Течет с севера на юг. Основные притоки (левые) – Натизоне и Юдрио. Название получил от имени готского бога Тора.] во время половодья. В какое-то мгновение вода делает бросок; тогда пирогу тянут на веревке и продвигаются вперед, орудуя шестом. Когда это не удается, то плывут по небольшим боковым каналам.

Нельзя сказать, что жара здесь чрезмерная, ночью, с семи вечера и почти до восхода солнца, термометр показывает почти всегда 25°С[313 - В марте температура в этом районе колеблется обычно от 23 до 32°С.], правда, с одиннадцати и до трех часов пополудни песок нагревается примерно до 66°С. Так что ты понимаешь: идти босым по такому песку – небольшое удовольствие, но до Франсвиля я решил не носить обуви, так как это непрактично: полмесяца дождей достаточно, чтобы она развалилась.

Сейчас погода прекрасная: вот уже три дня, как не выпало ни капли, хотя это время проливных дождей. Я думаю, в Африке, как и в Европе, законы метеорологии действуют с точностью до наоборот.

Я уезжаю завтра рано утром, и, пока я не окажусь во Франсвиле, мне придется прервать переписку с тобой.

Сегодня великолепная погода: дождя нет, и вода в реке начинает убывать.

    Джакомо ди Брацца

V[314 - Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazz? e A. Pecile dall’Ogou?. P. 366.]

В деревне Думбы[315 - Один из вождей адума. См. Путеш. Гл. XII.], на правом берегу Огове, в полутора днях пути на пироге до Думе, 14 апреля 1883 г.

Вчера в полдень мы прибыли к Думбе.