перед смертью дышит —
автомат наставлен
рядовой не спишет
вековой порядок на устройство тыла
вызвавшего бойню
обожравшись мыла.
«Вы, я – мы ратуем за примирение
прогнившими дарвинами.
Машинками для снятия катушек
с нашей звериной природы.
Апач, зулус, крестоносец —
живи, одиночество.
Бейся, как дьявол.
Сжигай тормоза».
Визги в буфете, приемы у-шу
приняв кальвадоса, я расскажу
я напою
в самых пресных словах
о выжженных дамах
о диких мирах.
Закидан дерьмом ювелирный салон
бродягу схватили
цыганский барон
с ложечки кормит парней ФСБ
«Это тебе, а это тебе» —
негр висит на фонарном столбе.
Ботинок слетел, уши замерзли.
Взгляд безучастен.
Отбившись от стаи, он не очнулся
в океане песка
ему не тонуть, не кричать: «Паруса!
какие?… к чему?…
я их бы поднял. Выбрал бы курс
вцепился в штурвал
но ветер сменился
тоска отмерла» —
его отловили четыре хохла.
При помощи «Ската»
подводника, денди
от него родила подольская леди.
Растила дочь, любила выпить
брала в дорогу револьвер
«Ты не забыла, например
как мы сражались за надежду
не расставаться на земле?
Что будет после, я тебе
пытался вкратце объяснить
и вдруг исчез. Не позвонил.
Так убедительно пропал.
Потом полсвета обыскал