Гипнотизм и психология общения

Посмотри, на кого ты похож.

Тебе нужно было сначала посоветоваться со мной.

Зачем ты пошел туда? Или: Зачем ты сделал это?

У нас так принято.

Прежде вы говорили одно, а сейчас – другое.

У тебя никогда ничто не лежит на месте.

Как ты мог это сделать?

Вы должны были…

А вот другие так не считают.

А что скажут об этом люди?

Если бы ты был хоть чуточку похож на…

Кто-нибудь еще, кроме тебя, жалуется?

А если все начнут вести себя, как ты?

Ты должен быть доволен тем, что имеешь.

Твои братья (или сестры) ведут себя иначе.

Бог хочет, чтобы ты сделал это.

И т. д.

Вы, вероятно, уже заметили, что общение между людьми редко происходит с равных позиций. Люди прибегают ко всевозможным ухищрениям, чтобы возвыситься над другими или же, приняв позицию слабого, получить защиту от сильного. Там, где есть власть над другим человеком, всегда есть элементы насилия над ним и иллюзия защиты от насилия себя самого.

Насилие – это всегда – острые шипы и глухие стены; это всегда власть и непонимание, с одной стороны, и подчинение и сопротивление в самых разнообразных формах – с другой. И конечно, вершиной неразумности является употребление власти с целью насилия над инакомыслящими или над теми, кто прежде не был сторонником сегодняшних носителей власти.

У каждого человека с рождения существует стремление к знанию, и если это стремление заменяется насилием со стороны старших по возрасту, то это говорит лишь о том, что они не способны думать и понимать. Сюда, как нельзя более кстати, относится поговорка: «Сила есть, ума не надо». Необязательно физическая сила, но и сила власти.

Как уже говорилось, в любом внушении всегда присутствует элемент принуждения. Даже в том случае, когда человек по доброй воле пришел к врачу на сеанс гипнотерапии, это посещение можно рассматривать как выбор, в результате которого он предпочел насилие над собой врача насилию болезни над его здоровьем. Из двух зол он выбрал меньшее.

Внушением мы называем форму психологического воздействия на фоне ослабленного контроля к воспринимаемой информации. Как правило, оно противостоит убеждению, так как предполагает некритическое отношение к получаемой информации. Этот процесс можно сравнить с хирургической операцией на человеческой психике, при помощи которой разрываются функциональные патологические кольца болезни, а какие-либо состояния переносятся с одного места на другое. Кое-что полезное, по мнению гипнолога, может быть внедрено, а что-то, возможно, полностью удалено.

Особенно ярко выражено принуждение внушением при демонстрации сеансов гипноза на сцене. Практически все, что показывает гипнотизер на потеху зрителям, участники сеанса по своей доброй воле ни за что не согласились бы делать. Но в этот период у них нет своей собственной воли, они, как куклы, выполняют на сцене волю своего «кукловода».

Процесс внушения сходен с введением в компьютер программы, которую написали вы сами. Если программа составлена неправильно, то она или совсем не будет работать, или в компьютере возникнет конфликт.

Каждое слово и особенно тонкие варианты смысла сказанного, стоящего за словом, при внушении имеют очень большое значение! Например, заканчивая лечебный сеанс, вы делаете последнее внушение: «Теперь ваш сон будет глубоким и спокойным». Правильнее было бы сказать: «После этого сеанса ваш сон ночью будет глубоким и спокойным». Слово «теперь» означает «сейчас», и оно вступает в противоречие со словом «будет». Кажется, мелочь, но за период лечебного сеанса подобных мелочей может накопиться такое количество, что эффект от лечения будет значительно снижен.

Возможен и такой вариант несоответствия, когда требования, предъявляемые к человеку внушением, превышают его возможности. В этом случае может быть два типа ответной реакции: внушение реализуется на более короткий срок, чем предполагалось, или же степень выраженности реакции будет значительно меньшей, чем ожидалось. При втором варианте реакции может возникнуть невротический срыв, выход из которого нередко представляет бо¬льшие трудности, чем лечение основного заболевания.

Внушение всегда несет в себе какую-то долю убеждения. Правда, «чистым» убеждением это назвать трудно, потому что исходным положением, на котором оно основывается, опять-таки является внушение в форме насилия. Например: «Ваша спина прилипла к спинке стула, поэтому вы напрасно будете стараться встать. Попробуйте. Ну вот, вы убедились, что это действительно невозможно».

Восприимчивость внушения (внушаемость) тем выше, чем благоприятнее почва для внушения. Обычно это бывает в тех случаях, когда интересы человека, делающего внушение, и человека, на которого направлено это внушение, совпадают. Кроме того, на восприимчивость влияет качество связи второй сигнальной системы с первой – чем лучше эта связь, тем выше восприимчивость. Можно считать, что восприимчивость (если речь идет о больном) – это согласие, основанное на желании переложить хотя бы часть своих проблем со здоровьем на кого-то другого, к кому испытывается доверие.

Внушение может проводиться не только словами, но и жестами, мимикой, касаниями или еще какими либо способами. Нередко оно приходит изнутри в виде побуждения и тогда может все измениться – и состояние, и отношение, и поведение. В этом случае мы говорим о желаниях или потребностях, которые побуждают нас действовать определенным образом. Такие побуждения часто являются следствием изменения соотношений гормональных процессов, которые могут быть вызваны или возрастными изменениями в организме, или же различного рода физическими заболеваниями.

Нередки случаи, когда внушения, приходящее изнутри, могут быть выражены в словах. Это происходит из-за своеобразного расщепления ума, когда какая-то его часть становится независимой от внутреннего контроля и начинает диктовать человеку определенное поведение или отношение к окружающему. Причиной такого расщепления могут быть различные стрессовые состояния. Факторами, способствующими этому, могут быть врожденная предрасположенность, различного рода интоксикации (например, алкоголизм) и заболевания, ведущие к астенизации всего организма.

Как мы уже сказали, любая дисгармония в отношениях человека с окружающим миром обязательно связана с насилием, возникающим между взаимодействующими сторонами, каждая из которых пытается установить гармонию для себя за счет другой. В связи с этим происходит постоянное перераспределение внешних взаимных влияний и непрерывное изменение внутренних функциональных структур в соответствии с меняющимися обстоятельствами.

Так как существующая иерархия взаимоотношений между объектами основана на силе, то в этой иерархии страдающей обычно является более слабая сторона. В социальной иерархии испытывают принуждение все, кто находится ступенью ниже. Формальное согласие в подобного рода взаимоотношениях – это всегда «согласие» слабости перед силой.

Такого рода насилия, постоянно существующие в мире, способствуют эволюции, но только до определенного разумного предела, дальше которого следует уже не усиление, а ослабление всей взаимодействующей системы и даже разрушение ее. Полезность подобного рода взаимодействий заключается в том, что менее совершенное должно или измениться и стать более совершенным или отмереть.

Главным насильником в социальном мире следует считать государство, каким бы гуманным оно ни было. Если при социализме формально одним из инструментов насилия, которыми пользовалось государство, являлась мораль (пусть даже ложная), то сейчас основным инструментом еще большего насилия являются деньги.

Возможность совершать насилие всегда привлекательна для человеческого эго – это одна из главных причин стремления к власти. Даже в том случае, когда насилие совершается, по внешней видимости, не ради власти, в нем все равно присутствует значительная доля наслаждения властью.

Имеет ли все это какое либо отношение к внушению? Да, прямое. Внушение, совершаемое врачом или же человеком, владеющим методами гипнотического воздействия, – это частный случай всеобщего поля взаимодействия как внутри любой системы, так и между системами.

Факторы, повышающие внушаемость

Хорошо известна зависимость людей от авторитетов, при взаимодействии с которыми ослабевают и даже разрушаются человеческие установки (убеждения). Когда авторитетные лица имеют другие мнения по какому-либо вопросу, то согласиться с их мнением легче, чем отстаивать свое. И это всегда первый шаг к утрате самостоятельности суждения, когда ум становится аморфным и пустым, как сосуд, из которого только что выплеснули воду. И это происходит почти всегда на подсознательном уровне, когда человек «добровольно» принимает условия игры, «добровольно» подчиняется или соглашается с этими условиями и этим самым становится проводником чьей-либо идеи. Степень такого рода «добровольности» также зависит от внушаемости человека.

Всем известно понятие «единомышленник», но не все знают, что не может быть истинного единомыслия, так как каждый человек – это замкнутая система со своим опытом, своими генетическими особенностями и своим способом отражения внешнего мира. Знания об одних и тех же явлениях мира у каждого человека индивидуальны, и реакции на любые внешние воздействия так же должны быть индивидуальными. Но когда-то в древние времена появилось «единомыслие», которое подразумевает отказ от собственного мнения в угоду другому, авторитетному, а следовательно, имеющему власть.

Взаимоотношения «единомышленников» – это взаимоотношения лидера и подчиненного. Своеобразным лидером может быть и авторитетная идея, и группа лиц, утверждающих какую-либо идею. Слово сказанное и слово написанное не одинаково авторитетны. Отсюда те, кто жаждет власти, стремятся иметь свободный доступ к печати.

Мнение одного человека всегда ниже мнения группы людей, и как следствие – стремление отдельных лиц для утверждения своих идей и своего авторитета высказывать свою точку зрения от лица народа или хотя бы от какого-либо коллектива. Нередко, когда собственного авторитета нет, а стремление быть лидером есть, ссылаются на другие авторитеты или же, не стесняясь, поливают грязью своего конкурента.

Обычно такой способ утверждения своей значимости действует достаточно эффективно, так как люди невысокого ума любят «копаться в чужом белье». К сожалению, таких большинство, и они в связи с этим невольно попадают под влияние дутых авторитетов и даже более того – бесчестных.

Наиболее сильным и действенным авторитетом для большинства людей оказываются насилие, боль, страдание и смерть. Отсюда авторитет государственной власти, как трудно преодолимой или непреодолимой силы. И становится понятным отношение народа к противозаконным структурам, противостоящим этой власти.

Для утверждения значимости чего-либо может быть использован символ незыблемости, бессмертности, устремленности, необычности монументальных форм, архитектурных и скульптурных памятников, создание которых не всегда обусловлено необходимостью. И, наконец, реклама авторитетов в многочисленных лозунгах, плакатах, портретах, стихах, песнях, названиях типа: «станция метро «Ленинский проспект» Ленинградского ордена Ленина метрополитена имени Ленина», отражающая в себе лидирующую идею. Гигантомания, масштабность, все, что может поразить воображение: «Я планов наших люблю громадье»,– говорит Маяковский. Самое-самое! На века! – это еще одна дутая опора искусственных авторитетов.

И наконец, обещания. Каждый человек хочет жить лучше, быть застрахованным от неприятностей и несчастий, каждый хочет быть здоровым и хотел бы видеть и своих близких также здоровыми и счастливыми. Поэтому обещания следует считать очень сильным средством повышения внушаемости человека, потому что оно вызывает доверие к человеку, который обещает нам то, что совпадает с нашими желаниями.

Это средство используют как врачи в своих психотерапевтических кабинетах, так и люди, стремящиеся к власти. Различия только в масштабности. Обещания всегда относятся к будущему, до которого еще надо дожить. А там «или осел сдохнет, или эмир умрет». Особенно щедро раздают обещания политические деятели. Свидетельством тому – вся история человечества.

Сама идея авторитета приобретает свой язык, скорее жаргон, использование которого становится эталоном лояльности, единомыслия, признанием лидерства одних и зависимости других. Возникают особые речевые штампы, отражающие незыблемость существующих в этот период идей.

Принадлежность идее, утверждение своего лидирующего положения может выражаться и в одежде, и во взаимоотношениях, и даже в манере поведения. Необычность, которая также подчеркивает значимость лидера, ритуалы, парадность и роскошь, раздувание иногда незначительного явления до абсурдности: необычность мнения, его неординарность, недомолвки, намеки и т. п. Получается так, что каждый авторитет, сам того не сознавая, создает вокруг себя своеобразную религию, центром которой является он сам.

В стремлении к самоутверждению обычно используются те способности или возможности, которые наиболее выражены. Хвастают физической силой те, кому недостает ума, или же подчеркивают свои витальные возможности прямо или намеками, если обстоятельства благоприятствуют этому, когда хвастать больше нечем. В беседах могут делаться акценты на своих заболеваниях, если они престижны. Например, упоминают о своей стенокардии или инфаркте, говорят о головных болях или своей гипертонии, но не хвастают недостатком ума или наличием клептомании (непреодолимая тяга к воровству).

Некоторые стремятся входить в общение с известными людьми, чтобы потом мимоходом подчеркнуть это в беседах с другими. Утверждая свое бескорыстие, рассказывают об этом своем прекрасном качестве каждому встречному и уже этим самым питают свою корысть. Не мало даже таких, которые готовы пожертвовать здоровьем и самой жизнью, если это даст им возможность вознестись на вершину славы, возвыситься над толпой. Не напрасно говорится: «На миру и смерть красна».