Зимопись. Книга вторая. Как я был волком

– Назначенная возможная преемница, – едко поправила Деметрия. – Первая из многих, что ко дню вступления на престол тысячу раз могут сменить статус. Чапа, в чем ее обвиняли?

– Не восставай на жизнь ближней своей, – сурово продекламировал я.

– Минута терпения – и вы победили бы! – Деметрия нервно вскочила. – Поняли в чем проблема? Отсутствие дисциплины. Приказ нужно выполнять, а не обсуждать!

– Ты, царевна, остынь, не кипишись, – к всеобщему изумлению осадил ее новоприбывший главарь Сивко Предгорный. Движения у него были развязны, взгляд ершист, кожаный доспех – максимально усилен бронзой и меховыми накладками. Размеры меча сообщали о скрытой силе – наверное, еще только Малику под силу махать такой рессорой от карьерного самосвала. – Мы тебе не слуги и не крепостные. Нам нужно объяснить, и мы поймем. Хорошо объяснишь – правильно поймем. Чтоб раздавать приказы, поживи с наше. Мы люди простые, слова понимаем, если за ними что-то стоит.

Сивко, изображавший простоту, был непрост. Это чувствовалось кожей и третьим глазом, если он есть. А он есть, ибо орал прямо в мозг, что с этим язвительно-ядовитым типом связываться не стоит. Чем с ним, лучше уж с Грозной – прямой как палка и морально, и физиологически. Или с Напрасом, чьи намерения крупным шрифтом возникали на лбу еще до того, как он сам прочтет их в собственной голове.

– Простите. Не хотела никого обидеть. – Деметрия взяла себя в руки, под опустившимся на место телом с гордо разведенными плечами вновь раздавилась трава, звякнула бронза, скрипнула смятая юбка доспеха. – Поймите и меня. Без единоначалия любая армия превращается в стадо, которое легко разгонит кнутами небольшой организованный отряд.

Ну почему проводники такой шикарной идеи, как всеобщее равенство, всегда сволочи и бандиты? Если б не они, я был бы за идеи царевны душой и телом. Робин Гуды, столетний хрен им в глотку. А людям почему-то нравятся Робин Гуды, банальные бандиты с большой дороги. И не нравятся те, кто от бандитов защищает. Что за менталитет такой, вывернутый наизнанку?

– Вспомни, почему мы примкнули к тебе, – со значением произнес Сивко, а Таскай, Напрас и Грозна с одобрением закивали.

– Не просто примкнули, – напомнила Деметрия. – Дали присягу. Как присягнули еще Ваула Северный и Пеняйка Злая, ожидающие моего сигнала в северной части страны.

Крупные пальцы Сивко со скрипом почесали за ухом, он не стал спорить:

– Да, присягнули. Потому что обещанный новый мир предполагал равноправие. Наши голоса не менее равны, чем твой. Потому – не перегибай.

Все время разговора рыкцарские военачальники недовольно оглядывались в нашу с Томой сторону. Таскай, наконец, не выдержал:

– Почему они здесь? Нас звали на военный совет.

– Это переносчики нужных идей в недоступные вам высшие слои. Нам с ними долгие годы работать бок о бок.

– Короче, открывалки башен, – уловил главное Сивко.

Злая ухмылка превратила его лицо в маску смерти. Меня передернуло.

– Нет! – Деметрия тревожно покосилась на нас. – Только вместе мы построим новый мир. От юных царевен, от их к нам расположения зависит многое. Количество жертв при штурме и сама необходимость штурмов. Симпатии к нам других царевен…

– Мы поняли. – Грозна сообщнически переглянулась с другими главарями. – Перейдем к делу. Кто пойдет переговорщиком?

– Если не найдется желающих, назначим, – легко решила проблему Деметрия. – В башню идти не нужно, достаточно докричаться. И показать товар лицом.

Ее глаза вновь нервно скосились на нас.

– А если Варфоломея не полная дура и в ответ плюнет нам в лицо? – предположила Грозна.

– А она не дура, – уверенно дополнил Сивко, пряча в усах усмешку, – и не полная.

– На этот случай тоже есть план, но о нем завтра.

– Тогда о чем говорить? – Сивко поднялся, демонстративно больше не глядя в нашу «ангельскую» сторону. – Завтра и поговорим.

Главари холодно откланялись.

Некоторые моменты разговора оказались скользкими, поэтому Деметрия пересела ближе к нам, тихий голос потек в уши:

– Понимаете, девочки… Рыкцари хоть и воины по сути, но во многом как дети. Не понимают, что разведка важнее доблести. Вообще не понимают, что она нужна всегда. Три ошибки допустили при осаде школы. Первая: не проверили, чтоб в объекте штурма не было боеспособных посторонних. Вторая: не дождались отъезда начальства для дезориентации в плане командования и ответственности –никто не захочет взять на себя чужие смерти, если можно обойтись без них. И третья: не создали ситуацию, в которой нужное тебе останется для противника единственным выходом, и он предложит его сам. Потом только поворчать да поторговаться.

– Политика, – вздохнул я.

Тома только моргнула. С дерева спланировал и опустился ей между лопаток колючий сухой листик. Она попробовала достать рукой. Усилие мышц отдалось в ноги, вызвав болезненное содрогание. Пришлось мне убрать незваного гостя.

– Именно, – согласилась Деметрия. – Политика. Без нее никуда. Верховной царицей может стать только самый лучший политик, а я хорошая дочка своей мамы.

– Она предпочла Аглаю.

– Я могла править не хуже этой выскочки, – отсекла Деметрия. – Мама все еще подчиняется установленному в стародавние времена запрету на династии.

– Видимо, причина была серьезная, – предположила Тома, о-очень осторожно меняя позу, чтоб обернуться к нам лицом.

– Царица для того и царица, чтоб устанавливать свои правила, лучшие.

– Ты так и сделаешь, когда станешь царицей, – угодливо сказал я.

Что ж, лизнул, теперь хватай, пока тепленькое.

– Что в крепости ждет ангелов? Говорю не о нас, – мигом поправился я. – Вообще. Что произошло с прошлыми ангелами? Вы же знаете?

– Неважно. – Деметрии действительно было неважно. – Мы установим новые законы. Отныне ангелы будут помогать мне строить новое общество.

– Царевна Деметрия, – вклинилась Тома, добавив голосу просительные нотки, – можно обратиться с просьбой?

– Чем могу, юная царевна?

– Подойдите ближе, скажу на ухо.

Деметрия метнула значимый взгляд дружинникам. Сразу трое приблизились с копьями, не оставляя Томе ни единого шанса для дурных мыслей. Только после этого царевна склонилась к лежавшей девушке.

Тома шептала недолго.

– Почему не Чапа? – оглянулась на меня царевна.

– Я тяжелая, – убежала взглядом Тома, выданная с головой.

Снова зашептала.

– Какие глупости, – снова громко ответила Деметрия. – Не считая того, что тоже царевна, ты ангел. «Если я встречу ангела, я стану ему другом и помощником». Каждый здесь выполнит любую твою прихоть, даже совершенно неверующий. Можно не верить в Аллу, которую никто не видел, но нельзя не верить в ангелов. Так что… Епанча!

К нам подбежал рыкцарь, который следил за нами, ангелами, от отряда Напраса. Даже друг другу не доверяют. Впрочем, мы добыча именно Напраса. Деметрия для него хоть и большая шишка, но не настолько, чтоб забрать добычу, ничего не предложив взамен.

– Ангелу Томе надо по-большому, – деловито объявила Деметрия на весь лес. – Отнеси.

Тома закрыла лицо руками.