Кваздапил. История одной любви. Начало

Задранная голова должна была замедлить поток крови, который в реальности давно иссяк.

– Бедненький мой… – Машка принялась квохтать, как наседка, прыгая со всех сторон и отирая разбитое лицо парня носовым платком.

– Пойдем, ковбой. – Приглашающим жестом я указал Захару на подъезд.

Хотел сказать «каратист», напомнив о рекомендации при знакомстве, но я не растаптывать его репутацию окончательно. Он же тогда честно отнекивался, это меня и подкупило.

– Ковбой – коровий мальчик, – блеснула Машка знаниями английского. – Ты кем сейчас меня обозвал?

– Тебя? А-а, дошло. Прости, пусть будет делавар, повстречавшийся с недружественными индейцами. Пойдем, походный лазарет ждет.

– Нога очень болит, – пожаловался Захар.

– Сломана?

Придется везти его в травмпункт. Конечно, лучше бы полицию вызвать и «скорую», но дома – Хадя. Начнут докапываться, кто есть кто, а у каждого полицейского, наверняка, на руках ориентировка с фотографией…

Машка опередила с предложением государственной поддержки избитых и униженных:

– Надо в полицию звонить, отобранный телефон денег стоит.

– Ерунда, он старый, я давно хотел новый купить.

Конспираторы переглянулись. Они хотели остаться вдвоем, парень ради этого ехал в другой город, а вместо романтического вечера светят долгие допросы в полиции с заполнением протоколов и поиском возможных обидчиков. Оба не желали тратить время на глупости. Последнее – с их точки зрения. Хорошо, что желания юных дарований сегодня совпали с моими. На всякий случай я решил просветить:

– Украли – это когда без твоего ведома. Если нагло отобрали – значит, ограбили, совсем другая статья. Покажи ногу. Встань. Сделай пару шагов.

Придерживаемый сестренкой, парень сделал несколько трудных шагов. По-моему, он переборщил с хроманием, но дама впечатлилась геройством едва не павшего кавалера.

– Простой ушиб, – констатировал я. – При переломе или вывихе на ногу не наступить.

Скорее всего, Захару дали в нос и толкнули на бортик песочницы, на этом драка, с Голливудским размахом рисуемая в Машкиной голове, закончилась.

– Значит, в «Скорую помощь» звонить тоже не надо? – подытожила сестренка.

– Нет, – уверил Захар, – все нормально. Пройдет.

– Пойдем, герой, умоем и приведем в порядок. – Отодвинув суетившуюся Машеньку, я сам повел «героя». – Ужинал сегодня?

– Нет.

– Тогда ты пришел по адресу.

В квартире нас встретила испуганная Хадя.

– Это Захар, Машенькин парень.

Я указал парнишке на вешалку. Хадя улыбнулась:

– Здравствуйте. Наслышана.

Вот как? Ах да, ночные разговоры. Любопытно, что Хадя знает о сестре такого, чего не знаю я.

Машка ухаживала за кавалером. Йод и бинты из выпотрошенной аптечки не пригодились, оказалось достаточным смыть кровь и грязь и обработать намоченной ваткой. Боль в ноге постепенно проходила, но Захар еще хромал.

За ужином парочка держалась за ручки. Машка липла к Захару, тот стеснялся неуместных проявлений нежности. Недолго. Ощущение дружелюбия растопило лед, в жестах и словах появилась бравада, свойственная всем пытающимся пустить пыль в глаза мальчишкам, когда они чувствуют себя не в своей тарелке.

Машка долго ерзала и, наконец, решилась:

– Можно Захар останется?

– На ночь? – глупо переспросил я.

– Помнишь разговор о просьбе и твоем выводе, который я просила запомнить?

Интриганка. Обо всем знала и заранее все спланировала.

– А его родственники, к которым приехал, возражать не будут?

Машка расцвела:

– Если честно, он специально ко мне приехал, нет у него здесь никого, кроме меня.

«Кроме меня». Гордость так и прет. Любофф, понимаешь. Тем более – первая. Ну, надеюсь что первая. В мое время в ее возрасте случалась именно первая, если вообще случалась, но времена меняются.

Первая любовь недолговечна. Так и слышался обратный отсчет для сестренки: до разочарования в мужиках и принятия как непреложный факт, что все они козлы, осталось десять… девять… восемь…

До единицы еще есть время. Машка счастлива.

– Не знаю. – Я беспомощно пожал плечами.

Не люблю, когда ставят перед фактом. Отправлять для ночевки на вокзал – как-то не по-человечески. Для гостиницы нужны деньги и, в любом случае, таких постояльцев по возрасту не возьмут. Отвезти на мою койку в квартире-общаге?

– Ты как?

Хадя, на которую я оглянулся, ждала решения от меня, но ее спросили, и она ответила:

– Пусть остается, как-нибудь разместимся. К нам домой иногда столько родственников приезжало, что спать получалось только стоя. Ничего, справлялись.

Она взялась за посуду, которую требовалось убрать и вымыть. Мнение высказано, дальнейшее зависело от меня, мужчины.

– Значит, он остается?! Спасибо! – На меня налетел светловолосый вихрь. – Чтобы вам не мешать, мы разместимся здесь, а вы сможете, наконец, побыть вместе.

– Но…

Машка перебила меня:

– Только попробуй сказать, что на полу холодно или любую другую заботливую хрень. Ты же вчера спал? А если у Захара снова кровь пойдет или понадобится что-то принести-унести – кто бегать будет? И насчет нас с ним не переживай, мы днем говорили с тобой на эту тему. Ты сделал вывод…