Бог, человек, церковь

Бог, человек, церковь
Всеволод Анатольевич Чаплин

Планета людей
Книга протоиерея Всеволода Чаплина написана для людей, которые хотят понять глубинный смысл христианства. Эта книга – взгляд внутрь мира, храма и человека. Она открывает двери человеческого сердца навстречу Богу, позволяет заглянуть, что же находится за стенами храма, за его богослужением. "Открыть двери сердца,?– пишет автор,?– значит сбросить с плеч груз самоуверенного скептицизма и вспомнить, как немного знаем мы о Боге и о самих себе. Открыть двери сердца – значит посмотреть на мир новыми глазами, способными непредубежденно воспринять то, чему учит нас мироздание. Открыть двери сердца – значит позволить Христу говорить с нами, не перебивая Его и не стремясь сперва прокричать то, что мы думаем о Нем".

Протоиерей Всеволод Чаплин

Бог. Человек. Церковь

ПО БЛАГОСЛОВЕНИЮ

Святейшего Патриарха Московского

и всея Руси

АЛЕКСИЯ II

ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОДДЕРЖКА:

Интернет-портал

«Православная книга России»

www.pravkniga.ru (http://www.pravkniga.ru/)

Введение

Тоска по Эдему

Мы бежим наперегонки друг с другом, а финишная ленточка все отодвигается, и мы даже не знаем порой, что ожидает нас за ней. Но воображение рисует все более заманчивые призы, и мы ускоряем бег, лелея в душе надежду: финиш недалеко, самый престижный кубок почти у нас в руках!

И вот, пройдя иногда половину дистанции, иногда – больше, а нередко и оказавшись уже за финишной чертой, мы слышим голос судьи: «Забег не засчитывается!» И мы стоим перед выбором: делать ли очередную попытку?

Как часто разочаровываемся мы в своих жизненных идеалах! Как часто с горечью понимаем, что нужно начинать жизнь сначала…

Общество привыкло сочувствовать человеку, понявшему, что выбранная им беговая дорожка никуда не ведет. Но задумаемся – не открывает ли такое разочарование перед нами новые, ни с чем не сравнимые возможности?

Не дает ли толчок к размышлению о подлинной цели бытия?

На жизненном перепутье в нашей памяти вдруг оживают неясные картины виденной нами когда-то гармонии мира. И мы не можем вспомнить, когда это было, – в детстве? Во сне? Или в неведомой нам прошлой жизни? Более того, мы все отчетливее начинаем понимать, что должен существовать мир, лишенный земных несовершенств и противоречий, – мир, подобный нашему во всем, кроме греха.

Так проявляется в нашей душе тоска по Эдему – тоска неистребимая, непреодолимая. Мы можем забывать о нашем высоком предназначении, можем ставить перед собой новые и новые цели и находить упоение в их достижении, можем, наконец, погружаться в безудержный восторг развлечений – все равно то здесь, то там мятущийся дух человеческий будет напоминать нам о тоске по Эдему.

Она —

и в воспоминаниях полудиких народов Африки о стародавнем царстве правды и добра;

и в легендах об Атлантиде;

и в надрывных полотнах Босха;

и в лучистой живописи Беато Анджелико;

и в вопиющих о несовершенстве земной жизни романах Достоевского;

и в неземных звуках музыки Баха;

и в «Песне о России» Высоцкого;

и в необъяснимом трепете наших сердец при соприкосновении с этими творениями человеческого гения.

Тоска по Эдему знакома каждому человеку, где бы ни жил он, к какому бы народу ни принадлежал, какую бы религию ни исповедовал.

Но не каждый из нас способен, повинуясь внутреннему голосу, сделать решительный шаг туда, куда зовет нас эта святая тоска. Ибо много званых, но мало избранных (Лк. 14, 24). И тогда Хозяин райского сада Сам идет нам навстречу.

Призыв

В московской коммуналке в Рижском проезде жил рыцарь. Из пятидесяти лет своих двадцать он посвятил одной-единственной цели – следовать за Христом, общаться с близкими по вере и духу людьми, молиться вместе с ними и проповедовать о Боге. Издавал «самиздатовский» журнал, принимал всех, кто приходил к нему, – христиан, буддистов, атеистов. Был открыт ко всем и нередко страдал из-за этого.

Тоталитарная система ненавидела людей, не вписывавшихся в ее рамки. Ей легче было не заметить заклятых врагов, чем допустить существование человека, открыто считавшего, что даже борьба с ней не стоит слишком многих сил.

И были обыски, и страшный приговор суда, и застенок – «больница» за колючей проволокой в далеком Приамурье, где даже переписка была запрещена, и «доктор», спрашивавший у связанного и бьющегося в конвульсиях человека, только что получившего огромную дозу инсулина:

– Вы верите, что Христос теперь может прийти и освободить вас?

Но были и лучи солнца, пробивавшиеся сквозь решетку. И была радость возвращения, новые надежды и новые успехи. В это время мы встретились с рыцарем.

– Послушайте, рыцарь, а не Дон Кихот ли вы? Неужто нельзя было переждать трудные времена, а потом свободно проповедовать и без потерь достичь того, что сейчас имеете, – признания, уважения?

– Понимаете, я услышал призыв, призыв Господа. Призыв следовать за Ним, жить в Нем и делиться с людьми Его истиной. Тот, кто откликнулся на этот призыв, знает, что нет для человека большего блага, чем жизнь с Богом. Все страдания, выпавшие на мою долю, не смогли убедить меня в обратном. То, что я получил от Христа, настолько велико, что мои огорчения несравнимы с пасхальной радостью, которую несет нам Господь и которую я всегда стараюсь передавать другим. Если человек идет за Христом, идет бескомпромиссно и не оглядываясь, счастье его беспредельно – оно гораздо выше, чем самоудовлетворенность человека, собравшего земные сокровища своей расчетливостью и осторожностью.

Бог призывает каждого из нас. Он хочет общаться с нами, помогать нам, вести нас в Свое вечное Царство. И мы подчас узнаем об этом неожиданно для себя самих, при разных обстоятельствах жизни… Господь может обратить к нам Свой призыв,

когда мы размышляем о смысле бытия

или когда занимаемся повседневными делами;

когда впервые берем в руки Евангелие

или когда читаем атеистическую брошюру;

когда скорбим и отчаиваемся

или когда благодарим судьбу за благодеяния;

когда мы смотрим на ясное звездное небо

или когда жизнь пригибает нас к земле;