Дороги в темноте

– Выйдешь, куда ты денешься. Первопринятые к алтарю не допускаются. Их, обычно, назначают на работу по хозяйству. Так что выйдешь. А когда выйдешь, мои воины тебе быстро напомнят для чего ты в алтарный дом попала.

– Погоди, – я решила, что нужно выяснить как можно больше, – а что же дочь твою – не выпускают, что ли?

Кнежин помрачнел и снова откинулся на спинку трона.

– Она там заложница. Похитили ее. А ты мне ее приведешь.

Кажется, на этом мой светский выход был окончен, так как кнежин резко кивнул одному из своих воинов, тот схватил меня за плечо и пихнул куда-то в сторону.

Поселили меня в крохотной комнатке. Втолкнув меня внутрь, воин махнул здоровенной ручищей в сторону узкой деревянной койки с какими-то тряпками и коротко объяснил:

– Кровать. Одежда.

Я не удержалась и красивым театральным жестом указывая в разные стороны, с выражением заговорила:

– А это, видимо, стены. Что это? О, это же дверь! А тут, наверное, пол, да?

Мужик посмотрел на меня как на слабоумную и ушел, тщательно закрыв дверь. Немного попихав и попинав ее, я выяснила, что дверь надежно заперли снаружи. Печальнее всего выглядело грязное ведро, явно местный аналог домашнего сортира. Немного высказав стенам все, что я обо всем этом думаю, я решила все-таки освоить местный гардероб. Оказывается, женщины здесь носят просто уйму вещей, часть из которых вообще не имеет функциональной нагрузки. Кое-как обрядившись во все эти штанишечки, три яруса юбок, рубашки и платья, я ощутила себя добротной, гордой своими успехами капустой. Как они ходят во всем этом? Я хотела было еще немного поругаться, но слишком устала, да и наплевать уже было. Как-нибудь выкручусь, до сих пор удавалось. Но этот мир – это что-то, скажу я вам. С этими мыслями я завалилась на жесткую койку, явно сделанную из горбыля, и моментально уснула.

Разбудил меня какой-то невнятный шум и глухое постукивание. Открыв глаза, я обнаружила женщину, сгорбившуюся над невысоким столом.

– Здрасьте, – пробормотала я, принимая вертикальное положение. Спина решительно возмущалась насчет горбылястой кровати, поэтому двигалась я медленно и неуклюже. Женщина обернулась, кивнула мне, но так и не произнесла ни слова. Кажется, она сосредоточенно накладывала мне ужин. Спохватившись, я снова окликнула ее:

– Мне нужен красный платок, – попыталась я объяснить молчаливой даме, но не увидела понимания в ее глазах, – ну, повязка, тряпка какая-нибудь, лучше если она будет красная. Вы понимаете меня?

Женщина на мгновение замерла, затем энергично взмахнула чудовищных размеров ложкой, тряхнула головой и что-то там выскребла из горшка на гигантскую тарелку. Дверь открылась, в нее заглянул знакомый уже мне персонаж, умеющий называть вещи своими именами. Он явно собирался выпустить только эту тетку, но не меня. Вздохнув, я обратилась к тарелке. Судя по размерам, из нее могли есть, не мешая друг другу, человек пять или шесть. В центре, жалкой кучкой, лежала невзрачного вида жратва. Вот жлобы. Я взяла ложку, которая по размеру была как половина моей руки, и попыталась определить, чем меня сегодня так любезно потчует гостеприимный кнежин. Судя по вкусу, чем-то вроде тушеных овощных очистков, но выбирать было не из чего, так что я съела все до основания.

Еще мне промыли ладони, затем их густо смазали чем-то вроде лилового жира с приятным ментоловым холодком. Красную тряпку мне тоже принесли. В общем, все шло по плану. Факт только, что опять не по моему плану.

На третий день меня, наконец, вывели во двор и снова взгромоздили на лошадь, за спину высоченного мужика. Боясь сверзиться, я вцепилась в него как в родного. Надеюсь, мужик был счастлив.

Меня привезли к мрачному каменному строению, здорово напоминающему владения кнежина – кажется, у них здесь промышляет всего одна строительная артель и та без воображения. Камни были неопрятного серо-бурого цвета. Сама постройка была приземистой и неровной. Еще я заметила, что дворик между защитной стеной и постройкой имел плотную крышу. Это здание гораздо больше походило на крепость, чем дворец кнежина. В центре возвышалась здоровенная узкая башня. Пока я разглядывала все это, меня сдернули с коня и подвели к кнежину, который уже был здесь. Он в своей привычной телеграфной манере проинструктировал меня:

– Войдешь внутрь – скажешь, что желаешь присоединиться к Ордену. Найдешь кне?жинку (ну да, очевидно так и называется дочь кнежина). Выведешь ее. Здесь вас обеих будут ждать мои люди.

Я холодно взглянула на него, сидящего на коне, снизу вверх и деланно равнодушным тоном ответила:

– Я не спрашиваю, как мне это сделать. Полагаю, ты доверяешь моему интеллекту, это приятно. – Кнежин недовольно дернул щекой в ответ. – Но, когда я выведу твою дочь – ты должен будешь расплатиться со мной.

– О чем ты? – Казалось, он был взбешен. Видимо, не предполагал, что я буду ставить ему условия.

– Как выйду – обязательно расскажу.

С этими словами я двинулась в сторону потемневшей от времени деревянной двери. Все здесь выглядело очень старым и невзрачным, но не ветхим, это уж точно. Кажется, эту дверь копьем пробить не получится. Здорово сомневаюсь, что ее и топор возьмет. На двери болталась на веревочке блямба из тусклого металла. Я оглянулась – кнежин со своим отрядом стоял поодаль. Ну да, туда же вроде как мужчин не пускают. Это чем же можно запугать таких здоровенных и неплохо вооруженных по местным меркам мужиков? С мыслями об этом, я взялась за блямбу и несколько раз долбанула ею по двери. Помедлив, хотела было повторить эту процедуру, но дверь вдруг тяжело и беззвучно приотворилась. Наружу высунулся чей-то востренький носик, а вслед за ним и недовольная мордочка сухонькой старушки. Я развела руки в стороны и просто сказала: