Дороги в темноте

Ну да, могла бы и сама догадаться. Теперь попробуем выяснить более важную информацию.

– Айду! Кому мы жертва? Ты знаешь?

Он по-прежнему безмятежно глазел в блекло-белесое небо с видом человека, который смирился со своей участью.

– Нет, не знаю. Я и сам сюда нечаянно попал.

А то я не догадываюсь! Но как это сюда угораздило попасть меня? Ладно, это потом. Надо бы что-то сделать с этими гадскими веревками. Я как смогла приподняла голову и оглядела себя: так, мы привязаны к тем веревкам, которые держат этот тюк. Если их как-то ослабить или развязать, можно будет слезть с телеги. Я подвигала руками, затем ногами. Больше всего меня раздражала веревка, которая шла поперек груди и соскользнула на горло. Если хорошенько покрутить головой, повернуть ее набок, затем попытаться ухом пролезть под веревкой … Блин, ухо зацепилось – не оторвать бы! Я вдавила голову как можно глубже в тюк, подо мной что-то глухо звякнуло и разъехалось, так что я смогла с изяществом циркового уродца вытащить голову из-под веревки. Немного отдышавшись, я приподнялась, упираясь локтями в тюк и огляделась: мы кое-как плелись по каменистому желобу, скалистые стены которого возвышались над нами на добрый десяток метров. Телегу явно кто-то тащил (надеюсь – сами купцы, чтоб им задницы порвать). Пока нам ничего не угрожало, я решила заняться веревкой, которая стягивала мои руки. Вцепившись зубами в узел на запястьях, я не переставала смотреть по сторонам, стали бы эти пройдохи привязывать нас просто так, для развлечения, вон как тяжело идет телега. Мы въехали в тесное место над которым стены желоба почти смыкались. Тяжелая плотная тень накрыла все вокруг. Наконец, я справилась с этим узлом и стала нащупывать последний узел, что был на моих лодыжках, как вдруг услышала странный посвист – как будто кто-то подавал сигнал и откликался. Я вцепилась в веревки и начала быстро перебирать их, свист становился все ближе, купцы что-то взволнованно вскрикивали – молились, что ли?

– Сейчас нас будут кушать, – монотонно сказал Айду, – слышишь этих тварей?

– А ты что, хочешь чтобы тебя съели? Странный ты парень, – огрызнулась я, пытаясь распутать странный клубок вокруг своих ног.

– Я маленький слабый человечек, что я могу сделать? Судьба грозно взглянула мне в лицо и сказала: Айду! Вот тебе расплата за все, что ты натворил в своей жизни! Вот он миг твоего искупления! На, получи, гад, за свои грехи! И я смирился с этим. Я просто жду, когда все закончится.

Нда, интересный парень. И как он выжил с таким-то подходом к жизни? Я не стала ему отвечать, лишь изо всех сил работала пальцами, отчаянно торопясь, потому что в темноте точно кто-то был. И этот кто-то находился как раз на уровне нашего с Идунном места пребывания. Осталось совсем чуть-чуть, я чувствовала как ослабел узел, камни хрустели под колесами, купцы что-то монотонно голосили, но это не помешало мне услышать тихий звук где-то справа от себя. Быстрее, еще быстрее, ведь нельзя чтобы Идунна сожрали! Он мне нужен живым! Про сжирание себя я даже думать не хочу, этого тоже совершенно нельзя допустить. По тюку что-то заскользило, отчего под нами зазвякало. Меня вдруг обдало вонью мертвечины, я рефлекторно дернулась вперед. Тварь с треском разорвала тюк у меня за спиной и что-то посыпалось из него, оглушительно звеня по камням. Я сунула руку в разрыв и вытащила наугад неопознанный предмет. Зверюга изогнулась, в полумраке я смогла различить гибкое длинное тело, вдоль которого, по бокам, двумя полосами горело множество маленьких злых глаз. Со всей дури я вмазала прямо посередине и с радостью ощутила, как что-то хрустнуло под моим оружием. Тварь пронзительно засвистела как закипающий чайник и я приголубила ее сверху еще раз – на тебе, голубушка, кушай, не подавись. Змея – или кто это был? – соскользнула с тюка, тут же я увидела еще один силуэт упавший поперек Идунна и треснула наугад так, что едва не слетела с телеги. Мои глаза уже привыкли к полумраку, и я смогла увидеть, что возвышающиеся вокруг каменные стены пронизаны множеством нор, откуда высовывались длинные темные тени с огоньками глаз вдоль гибких тел.

– Так себе наши дела, парень, – сказала я Идунну и принялась вытаскивать его голову из-под веревки. – Если мы сейчас не избавимся от веревок – нас точно скушают, а у меня, знаешь ли, есть еще куча планов на свою жизнь. Если мы не будем действовать сообща – не выживем. Так что давай, кончай валять дурака и плюнь своей судьбе в рожу, сейчас точно не до нее.

Не знаю, что его воодушевило – мой монолог или близость смерти, но он и впрямь оживился. Вот уже мы оба сидим с привязанными ногами, однако нам некогда их отвязывать, потому что через разрыв в тюке мы тащим какой-то металлический хлам и щедро раздаем люлей направо и налево. Мне под руку попадались какие-то кубки, подносы, неведомые сосуды, столовые предметы, подсвечники и многое другое, все это лихо летало в разных направлениях. Купцы, слыша как их драгоценный хлам брякает и звякает по камням, хором испускали возмущенные вопли, ладно, пусть орут – жалко мне что ли? Наконец, мы выехали на свет – ущелье распалось пологой долиной, коридор со змеями остался у нас за спиной. Телега тяжело вильнула и мы взяли вправо. Я снова потянулась к своим лодыжкам, но тут Айду схватил меня за плечо и дернул так, что я упала навзничь – прямо над нами просвистел порядочных размеров булыжник.

– Вот уроды! – Возмутилась я. – Камнями кидаются!

Я снова запустила руку в прореху, вытащила оттуда массивный литой поднос и запустила его наугад. Бурно заревел, забранился на незнакомом языке гортанный голос.

– Один – ноль! – Крикнула я и изогнулась в сторону, пытаясь увидеть свою жертву. Ага, спрятался куда-то. Я снова вернулась к своим ногам, хоть это было и трудно – телега набирала скорость и нещадно тряслась. Спохватившись, я обернулась к Идунну. – Спасибо, парень! Если б не ты, была бы я уже без головы.

– С головой ты выглядишь лучше. – Скромно заметил он. Я усмехнулась – он еще и юморит, смотри-ка.

– Прикрой меня, – я в очередной раз целеустремленно согнулась пополам, заканчивая распутывать веревки. Освободив свои ноги, я взялась за ноги Идунна, который в это время метко осыпал возмущенных купцов их же товаром и заковыристыми словечками. Все это он делал одновременно и настолько быстро, что какие-нибудь метатели ножей руки бы себе по локоть съели от зависти. Как только я управилась, он хотел было спрыгнуть, но я придержала Айду за руку:

– Убиться хочешь? На такой скорости спрыгивать с этой верхотуры – верный способ что-нибудь себе сломать. А если не сломаешь сам – эти ребята, там, внизу, с удовольствием тебе помогут.

Оглядываясь, я заметила, что с одной стороны край долины снова круто выгибается вверх отвесной стеной, а с другой напротив, становится все ниже и сглаженней. Интересно, куда мы свернем? Неведомое тягловое животное явно подустало, мы двигались уже гораздо медленнее. Мне пришло на ум, что поуправлять движением можно и отсюда. Если это лошадь или кто-то вроде нее – нужно лишь правильно напугать скотинку, чтобы она рванула именно туда, куда нам нужно. Вытащив из уже сильно просевшего тюка какую-то витую металлическую загогулину, я прицелилась и метнула ее так, чтобы животное рвануло вправо, к высокому краю. Все получилось отлично – телега резко накренилась и помчалась именно туда. Купцы опять хором принялись орать, один из них даже попробовал залезть к нам, но Идунн ловко спихнул его ногой. Я вытащила еще несколько железяк и принялась корректировать наш курс. Испуганное животное мчалось как гоночный болид, телега заваливалась то направо, то налево, пока, наконец, мы не подобрались вплотную к отвесному краю. На него было довольно легко перепрыгнуть. Мы с Идунном взялись за руки, я запустила прощальный залп – телега опасно завалилась вправо, и мы прыгнули. Лежа в жесткой выгоревшей траве, мы еще какое-то время слышали бряканье и скрип телеги, ругань и вопли купцов, а потом все затихло. Я засмеялась:

– Не так-то просто нас с тобой, Идунн, принести в жертву.

Он уже сидел, тщательно отряхивая от пыли свою изрядно затасканную курточку и вовсю улыбался, так что даже глаза его принимали участие в этой улыбке. Встав на ноги, он протянул мне руку и помог подняться. Покивал каким-то своим мыслям и неожиданно спросил:

– А откуда ты знаешь, что я Идунн? Я вроде только имя свое назвал.

Вот же ж … и кто меня за язык тянул? Сейчас начнутся расспросы, считай, доверие уже утеряно.

– А твое имя я так и не услышал, – он слегка склонил голову набок и прищурился, – мы знакомы? Я думаю – что да. Должны быть знакомы. Как ты думаешь?

Глава 8

Я лежала с сомкнутыми веками. Вопрос Идунна застал меня врасплох. От неожиданности я шарахнулась назад, брякнулась на свою многострадальную задницу, бурно отозвавшуюся болью, и приготовилась проснуться. Но что-то определенно шло не по плану. Я медлила, не решаясь открыть глаза. Мир вокруг меня почему-то легко покачивался, словно расположенный на волнах. Мне было тяжело, тепло, темно, а еще – трудно дышать. Затем внутри меня будто что-то щелкнуло и все ощущения куда-то пропали. Я медленно встала на четвереньки. Осторожно выпрямившись, я первым делом взглянула в небо – есть у меня привычка в каждом новом мире первым делом смотреть именно туда, уж не знаю почему. И этот мир поразил меня больше, чем какой-либо другой: подняв голову, я надолго залипла, потому что небо надо мной было синевато-зеленовато-голубым и шло волнами. Казалось, там, над моей головой, раскинулось безбрежное море, в котором отчетливо виднелись приливы и отливы, испещренные бесконечными волнами с белыми чубчиками пены. Не сразу я заметила, что пялюсь в незнакомое небо с открытым ртом. Что ж, оно того стоит! Зрелище, прямо скажем, непривычное.

Опустив взгляд, я обнаружила, что вокруг меня раскинулось поле. Хотя и это тоже полем в привычном смысле слова назвать было нельзя. Присев, я погладила обеими руками мягкий, курчавый растительный покров, больше похожий на ковер в гостиной, чем на обычную траву. Мягкий и упругий покров был приятен на ощупь, будто гладишь собаку с густой курчавой шерстью. Эта странная трава вдобавок выглядела так, будто некий художник-гигант уронил на нее свою палитру – палевые, желтые, розоватые, синеватые, бледно-сиреневые и белые пятна покрывали ее причудливыми кляксами до самого горизонта. Весь этот разноцветный ковер шел мягкими невысокими холмами с округлыми вершинами. Какая-то еще смутная мысль мелькнула у меня в голове, но внезапно мое плечо было крепко схвачено незнакомой рукой, отчего я подпрыгнула и невнятно прожевала ругательство. Рука быстро развернула меня на сто восемьдесят градусов, позволив увидеть ее владельца – невысокого, крепко сложенного парнишку. Он быстро оглядел меня и искренне улыбнулся:

– Прости, не хотел тебя напугать. Я думал, это опять гнилоротые варшнагги пожаловали к нам. А это ты. Ты кто такая?

Мое сердце все еще выплясывало гопака на ребрах, все же нельзя так подкрадываться! Поэтому я приложила руку к своей груди и честно сообщила парню, что он меня напугал и вообще. В это же время, я лихорадочно соображала, как бы так себя назвать, чтобы не забыть потом собственное имя. На ум пришел только ник с давно позабытого сайта знакомств.

– Мое имя Арде?мия. И я не знаю как сюда попала, что это за место? – Вот это уже было честно, я действительно понятия не имела, где я оказалась. Парень слегка кивнул и ответил мне лишь одним словом: «Даисси?н». Что ж, прекрасно, Даиссин так Даиссин, тут бы мне и откланяться, но парень снова вцепился в меня. Я обратила внимание, что его рука была перевязана несколькими тряпками разного цвета. Неудачливый суицидник, что ли?

– Тебя-то как зовут? – Взмолилась я, упираясь ногами в упругий травяной ковер. Но парень неумолимо тянул меня куда-то за собой. Не оборачиваясь, он коротко представился – А?йсми. Сопротивляться ему было совершенно бесполезно, потому что он пёр как танк, поэтому я оставила эти бесплодные попытки. В любом случае, вряд ли я пробуду в этом мире долго. Я лишь надеюсь, что ничего не сломаю себе здесь, а синяки уж так и быть, заживут.

Айсми уже утянул меня под холм, где моему взору открылась вполне пасторальная деревушка с невысокими домиками, такими же округлыми, как и холмы вокруг. Мы бодро и весело шли в ее направлении. Меня слегка беспокоила непродуманность собственной легенды, потому что правду говорить бессмысленно и опасно. В любом случае, уровень развития цивилизации этого мира явно не слишком высок. Поэтому золотым правилом для меня сейчас будет говорить как можно меньше, как можно проще, как можно реже. Оказавшись в деревне, Айсми довел меня до небольшой площади в пыль которой были втоптаны мелкие камни. Я оглядывала домишки, вездесущих детей, какую-то утварь и это здорово мешало мне соображать насчет приветствий с пояснениями. Аборигенам всегда требуется более-менее удобоваримое объяснение кто это тут к ним заявился, откуда и с какой целью. Получив ответы, они, как правило, теряют интерес и возвращаются к своим делам. Но в этой местности привычный сценарий быстро сбился. Начать с того, что на той же площадке мигом собралась толпа мужиков. Я поежилась. Обычно первыми прибегают женщины, последними уходят тоже они. Видимо здесь царит настолько суровый патриархат, что женщинам из дома лишний раз выходить нельзя. Во-вторых, пришедшие не говорили ни слова, хмуро разглядывая меня. Это неприятно. В-третьих, мой проводник лихо и тихо растворился в этой суровой толпе. Все чего-то ждали. У меня аж спина зачесалась от взглядов, я медленно поворачивалась на месте, но это не очень-то помогало. Сделав два оборота, я вдруг оказалась лицом к лицу с высоким хрупким стариком, который разглядывал меня глазами такими же серебристыми, как и его борода. Сначала мне показалось, что он слеп, но нет – дедуля с пронзительным вниманием изучал меня от макушки до пят. Его появление оживило остальных.

– Это наро?чница, – проворчал кто-то густым басом.

– Нет, это баба, – возразил ему тягучий нудный голос.

– Нарочница!

– Баба!

Ясно, кажется, аборигены не могут определиться в какую партию я вхожу – врагов или своих. Собственно, отвечать им мне не хотелось, мало ли к каким результатам это приведет. Сереброглазый старик вытянул худую жилистую руку, от запястья до локтя покрытую разноцветными повязками, и тихим, но сильным голосом приказал:

– Тихо!

Толпа замолчала. Дед начал неторопливо развязывать одну из повязок на своей руке. Что он делает? Я не заметила как сделала шаг назад, но чьи-то сильные руки заботливо подтолкнули меня обратно. Старик снял повязку белого цвета и приблизился, неожиданно положив ладонь мне на голову. Меня накрыл вихрь странных и противоречивых ощущений, будто я оказалась в середине нескольких пересекающихся ветров. Сомнение, испуг, спокойствие, любопытство, настороженность – одно за другим вспыхивали внутри меня, как картинки в волшебном фонарике. Затем мне стало спокойно и хорошо. Теперь я была уверена, что никто не причинит мне вреда. Старик кивнул уверенным движением и начал снова завязывать свою тряпицу на руке.

– Не наро?чница, – звучно крикнул он толпе, – все в порядке, расходитесь! Это всего лишь женщина, обычная женщина!

Мужики немедленно исчезли с такой скоростью, будто были привидениями. Я растерянно осмотрелась. Мне-то куда идти? И вообще – можно ли? Старик осторожно взял меня за пальцы и слегка потянул к себе.

– Женщина, – повторил он вполголоса, – но необычная. Ведь так? – Он снова внимательно изучал меня. Краем глаза я заметила, что Айсми тоже остался тут и стоял в нескольких шагах от старика с гримасой уважения на лице. Он сразу же откликнулся, когда старик назвал его имя и подошел ко мне.

– Отведи ее в мой дом, – сказал старик, передавая парню кончики моих пальцев, – пусть пока останется там. Надо выяснить, что это за явление.

Казалось, эти двое обсуждают нечто совершенно отсутствующее – на меня не обращали внимания, со мной никто не разговаривал. Чисто технически моя задача была выполнена, я могла возвращаться. Но почему-то не могла. Все эти перемещения между мирами постоянно выходят из-под контроля и, как нарочно, в самый не подходящий для этого момент.

Тем временем, я оказалась в небольшой круглой хижине с простенькой обстановкой. Судя по антуражу, это общество едва-едва выкарабкивается из эпохи земледелия и простейшего прикладного искусства. Айсми уже куда-то усвистал, так что я могла вдоволь наглазеться на все эти горшки и табуретки. Тут мне в голову пришла интересная мысль – а не прихватить ли мне какой-нибудь артефакт именно отсюда? Почему бы и нет? Такие грубые и примитивные орудия быта просто по определению ничем не могут навредить нашему миру.

Я выглянула за дверь, затем в окна – никого. Ух, у меня просто руки горели от желания что-нибудь прихватить. Я еще раз окинула взглядом обстановку: пожалуй, я возьму с собой не горшок и не веревки. Тряпки, ножи, какие-то травки и куски кожи – тоже мимо. Это должно быть что-то интересное, что-то уникальное, что-то чего в нашем мире точно быть не может. Я им покажу – баллы за заслуги. Могли бы и за кристалл дать мне нормальную комнату, а не эту крысиную нору. Я такое вам притащу! Плакать от счастья будете. На каждую смену будете провожать меня с торжественным маршем и нежными объятиями.

С такими мыслями я прошла подальше в полумрак домика и обнаружила небольшой земляной ход. Ну да, домик ведь стоит вплотную к холму. Интересно-интересно! Низковато, правда, но для меня это не важно.

Ход быстро закончился в сухой песчаной пещере, которая светилась теплым янтарным светом, исходящим прямо от стен. Ладно, что тут у нас? В центре пещеры торчал невысокий – мне по пояс – столбик, широкий и тоскливо-пустой. И это все?

Внезапно в домике раздался негромкий шум, я с испугом обернулась. Хорошо, что ничего взять не успела (хоть и жаль). В пещерку вошел тот самый старик, который трогал меня за голову. Кто он такой? Судя по примитивности культуры, какой-нибудь волхв или колдун. Или шаман. Он медленно выпрямился и с укоризной посмотрел на меня.

– Разве я не просил подождать меня в доме?

Говорил он медленно, четко, внушительно. Сразу видно – влиятельный человек. Я тряхнула головой и, с легкой мстительностью в голосе, ответила ему: