Лебединая песня

Старуха подошла к очагу и принесла оттуда кружку с кипятком.

Затем насыпала туда какой- то травы, помешала и дала мне пить.

– Что это?

– Это отвар здешних трав, о которых знаю только я.

Я попробовал чуток и, почувствовав вкус мяты, приободрился и выпил всё.

– Как ты можешь тут жить одна?

– Я не одна. Меня наведывают духи.

– Чьи духи?

– Духи утопленников, – раздался голос за моей спиной.

Опять загремело небо.

Я обернулся. Вспышка молнии на мгновение озарила лачугу.

Девушка с огненно-рыжими волосами и ладной фигурой выросла словно из небытия.

Е? голос до боли знакомый сжал моё сердце. Я вгляделся в черты лица и буквально обомлел.

– Это ты Свана! Разве ты не утонула в Балтийском море?

– Нет, Ара, как видишь я жива. Ты плохо меня искал.

– Да ты права. Я виноват перед тобою. Но как ты узнала, что я сейчас здесь?

– Мне только что об этом поведал тот чёрный лебедь, которого ты хотел покормить хлебом.

От удивления я стоял как парализованный, не смея шевельнуться.

Дождь начал хлестать по лицу. Широкие листья орешника оказались бессильны защитить нас. Я, не веря своим глазам, продолжал пялиться на будто сошедшую с небес Свану, и всё ждал, когда она произнесёт ещё что-нибудь, но та со странной улыбкой смотрела на меня и молчала. Так и стояли мы вдвоём под дождём пока не промокли насквозь.

– Нам надо обсохнуть.

Свана взяла меня за руку и повела в лачугу

Старуха развела огонь, который с треском разгорался, отдавая хилое тепло и отплясывая на стене отблесками огромных теней.

Девушка стащила через голову своё мокрое рубище, и её нагое тело забелело посреди комнаты.

Это было тело моей любимой Сваны. Та же узкая талия те же красивые увесистые груди.

–Тебе приятно находиться в мокрой одежде? – с озорством в голосе произнесла она.

Но я продолжал стоять завороженный, и тогда Свана сама стащила мою одежду.

– А ты сильно изменился, мой Ара. Похудел, осунулся.

Языки пламени отражались в её голубых глазах.

– Без тебя я совсем завял от тоски.

– Знаю любовь моя. Я всё знаю.

– Но ты же утонула.

– Нет, как видишь жива и жива во мне наша любовь.

– А как ты очутилась здесь?

– Я там куда слетаются стаи лебедей. Ты же помнишь, что лебедь – мой оберег.

Сказав так, она повертела кулон на груди.

С побережья доносился шум волн со стоном разбивающимися об острые скалы. Озеро разбушевалось от непогоды, и горе тому, кто сейчас осмелился бы переплыть её.

Огонь начал притухать и свет от очага совсем померк.

Я протянул к Сване руку.

Наши тела соединились. Наперекор судьбе происходило то, что было прервано роковым стечением обстоятельств. Мы лежали обнажённые в полном блаженстве.

– Скоро светает. Я должна исчезнуть.

– Где мне тебя искать?

– Там же где и потерял.

Это были её последние слова.

Утренний свежий воздух разбудил меня вместе с солнечным лучом пронзительным после ночного дождя. В лачуге никого не было. Я быстро оделся в уже высохшую одежду и вышел. Вокруг повсюду были следы потухших костров. Неужели я пров?л ночь в окружении утопленников? А может это мне почудилось? Может это отвар старухи помутил мой рассудок и мне приснилась, что я занимался любовью с утонувшей Сваной?

Отгоняя от себя эти мысли, я быстро зашагал к берегу. Поверхность лазурного озера по прежнему была зеркально гладкой как будто не было ни грома с молниями, ни бури.

Мне навстречу шёл владелец катера.

– Какое счастье, что ты, господин, живой и невредимый!

– Что за странный остров? Я тут испил некий отвар из местных трав. Вы все используете это пойло, которое дурманит мозг?

– А что разве плохо было? – лукаво спросил лодочник.

– Да нет. Как раз наоборот.