Оценить:
 Рейтинг: 2

Раскол

Год написания книги
2012
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 10 >>
На страницу:
3 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Красиво… – эхом отозвался Хьединн, погружаясь в воспоминания. – Именно так. Но это не первое, что приходит мне на ум. Жизнь там никогда не была простой. Вечные снежные заносы и абсолютная оторванность от мира. А еще сходы лавин. Случись что, добраться до соседней фермы было бы нереально, не говоря уже о соседнем городе.

Хьединн нахмурился и для пущей убедительности покачал головой. Телосложения он был плотного и страдал избыточным весом. Его редеющие сальные волосы были зачесаны назад.

– Что касается вашего вопроса… Нет, у родителей не было там фермы. Однако им предложили арендовать пустующую, которая находилась в приличном состоянии. Отец работы не боялся и всегда хотел трудиться на земле. Дом был достаточно большим, чтобы в нем разместились четыре человека: мои родители и тетя с мужем. У того, вообще-то, были определенные финансовые трудности, так что он ухватился за возможность начать все с чистого листа. А через год родился я, и нас стало пятеро… – Хьединн осекся и сдвинул брови, а потом добавил с ноткой волнения: – Ну, тут я не совсем уверен, но я к этому еще вернусь.

Ари его не перебивал, терпеливо ожидая продолжения.

– Вы говорили, что бывали там лишь проездом. Значит, фьорда как такового не видели. То, что вы заметили с новой дороги, – это наверняка лагуна Хьединсфьярдарватн. Там есть перешеек под названием Викюрсандюр, который отделяет лагуну от фьорда. А больше с дороги ничего и не разглядеть. Но это не меняет сути дела. Наш дом – вернее, то, что от него осталось, – стоял… да и до сих пор стоит у лагуны. Это единственная постройка к западу от водоема. Он примостился в тени высокой горы, у самого подножия. Поселиться там было со стороны моих родителей чистым безумием. Но они рискнули. Я никогда не сомневался, что такие условия существования – эта гора и крайняя уединенность – и привели к тому, что случилось. Так и рассудка можно лишиться, верно?

Ари потребовалось несколько секунд, чтобы удостовериться, что Хьединн ждет ответа на свой вопрос.

– Ну да, – пробормотал он. Его собственные воспоминания о первой зиме в Сиглуфьордюре тоже были ужасными, но наверняка это и в сравнение не шло с тем, что было в Хьединсфьордюре. – Вам, конечно, виднее. Как вы там жили?

– Я? Бог с вами, я же ничегошеньки не помню. Мы уехали оттуда после… после того, что произошло. Мне едва год исполнился. Родители почти не говорили о тамошней жизни, что, в общем-то, и понятно… Хотя, наверно, было в ней и что-то хорошее. Вот мама, например, рассказывала, что я родился в замечательный день в конце мая. Произведя меня на свет, она спустилась к лагуне и, глядя на абсолютно неподвижную гладь воды, в которой отражались солнечные лучи, решила, что назовет меня Хьединном. А вот о зимних месяцах родители вспоминать не любили, – правда, отец иногда говорил, насколько опасными могут быть горы в зимней тьме.

Ари стало немного не по себе. Он помнил, какое гнетущее впечатление произвели на него горы в Сиглуфьордюре, когда он оказался в этом богом забытом месте два с половиной года назад. Неприятное ощущение замкнутого пространства до сих пор его тревожило, хотя ему и не хотелось себе в этом признаваться.

– Добираться из Хьединсфьордюра до Сиглуфьордюра или Оулафсфьордюра было непростой задачей, – продолжал Хьединн. – Разумнее всего было переправляться морем, ну, или, как вариант, пешком, например через горный перевал Хестскард, спускаясь к Сиглуфьордюру. Рассказывают, что в девятнадцатом веке какая-то женщина с одной из ферм в Кванндалире отправилась в сторону Хьединсфьордюра за хворостом и преодолела весьма трудный путь – под осыпью на восточной стороне фьорда. Ко всему прочему, она была беременна, а кроме того, несла еще и совсем маленького ребенка – так что все возможно, было бы желание. – Он улыбнулся. – У этой истории конец оказался хорошим. Чего не скажешь о моей. Наш дом стоял как раз недалеко от того места, где спускаются к Хьединсфьордюру, когда идут туда из Сиглуфьордюра через перевал. Теперь тем путем ходят разве что из спортивного интереса. Времена изменились, да и люди тоже. Моих родителей уже нет. Сначала не стало матери, а потом и отца, – вздохнул Хьединн и замолчал.

– А они тоже умерли, – нарушил тишину Ари, – ваша тетя и ее муж?

Хьединн смутился, а потом спросил:

– Так вы не слышали о том, что произошло?

– Нет, не припоминаю.

– Простите… Я-то полагал, что вам это известно. Когда-то все об этом знали. Однако со временем все забывается – все-таки больше полувека прошло. Даже самые ужасные события в конце концов стираются из памяти. К тому же никому до сих пор неясно, был ли это добровольный уход из жизни или все же убийство…

– Вот оно как? И кто же умер? – спросил Ари с нарастающим любопытством.

– Моя тетя. Она выпила яд.

– Яд? – Ари слегка передернуло.

– Да, в ее вечерний кофе было что-то подмешано. Врач добирался до места целую вечность. Окажись он там раньше, тетя, возможно, и осталась бы жива. Однако, вероятно, она прекрасно понимала, что помощь не подоспеет. – Голос Хьединна зазвучал еще более скорбно. – Следствие пришло к выводу, что это несчастный случай. Якобы она по ошибке насыпала себе в кофе крысиного яда вместо сахара. По мне, так это полная чушь.

– Значит, вы думаете, что ее кто-то отравил? – спросил Ари, который давно отказался от попыток облекать неудобные вопросы в красивую форму. Хотя особо щепетильным он никогда и не был.

– Но это же самое вероятное объяснение. А подозревать можно лишь троих человек. Ее мужа и моих родителей. Тень этого подозрения постоянно висела над нашей семьей, хотя чаще всего говорили, что тетя сама наложила на себя руки. Теперь же о том случае люди со мной почти не заговаривают. Когда тети не стало, мы опять поселились в Сиглуфьордюре, а ее муж уехал в Рейкьявик, где и жил до конца своих дней. Мать с отцом никогда со мной этой темы не затрагивали, да я и сам не выпытывал у них подробностей – человеку ведь несвойственно подозревать собственных родителей в чем-то плохом. Но меня постоянно точил червь сомнения. В моей голове сосуществовали две гипотезы: тетя либо совершила самоубийство, либо ее убил муж. Такое случалось не раз – мужья убивали своих жен и наоборот, – со вздохом заключил Хьединн.

– Полагаю, вы понимаете, каким будет мой следующий вопрос? – спросил Ари озабоченно.

– Да, – отозвался Хьединн и после короткой паузы продолжил: – Вы хотите знать, почему я вдруг решил копаться в этой истории столько лет спустя, верно?

Ари кивнул. Он собрался было сделать глоток чая, который остывал перед ним на столе, но вдруг остановился при мысли о крысином яде в кофе несчастной женщины.

– Тут есть своя подоплека. – Сложив руки, Хьединн задумался в поисках нужных слов. – Во-первых, скажу без обиняков: я позвонил вам перед Рождеством, потому что знал, что вы приехали на смену Томасу. Он знает эту местность и все, что с ней связано, как свои пять пальцев. А я надеялся, что вы сможете взглянуть на те события свежим взглядом. Хотя я немного удивлен, конечно, что вы о них вообще ничего не слышали. Но есть и другая причина. Один мой знакомый, что живет в Рейкьявике, осенью присутствовал на встрече уроженцев Сиглуфьордюра. У них был так называемый вечер фотографий.

– Что, простите?

– Вечер фотографий, – повторил Хьединн. – Когда на экран проецируются старые снимки, сделанные в наших краях. Это такое развлечение. Интрига в том, смогут ли присутствующие узнать людей на фото. А имена тех, кого узнают, вносятся в особый список. Таким образом память о прежних обитателях города продолжает жить.

– Так на этом вечере что-то произошло? – спросил Ари.

– Да. Мой приятель позвонил мне сразу же по его окончании. Его внимание привлекла одна фотография.

В голосе Хьединна вдруг появился какой-то новый, мрачный оттенок, заставивший Ари вслушиваться в его слова с еще большим интересом.

– Снимок был сделан в Хьединсфьордюре, прямо перед нашим домом.

Наступила пауза, во время которой Хьединн слегка дрожащей рукой поднес чашку ко рту и сделал глоток кофе.

– До того как умерла моя тетя, посреди зимы – всюду лежал снег, но день был ясный.

У Ари снова возникло все то же неприятное ощущение, и он предпринял очередную попытку отогнать его от себя.

Хьединн продолжал:

– А вот на самом фото никакого позитива. Мы стоим на нем впятером – мне там, полагаю, несколько месяцев.

– Хорошо, – отозвался Ари. – Но что же странного в такой семейной фотографии?

– В этом-то и суть, – ответил Хьединн, уставившись в чашку, а потом резко поднял глаза и посмотрел Ари прямо в лицо. – На фото были мои родители и тетя. Ее муж, Мариус, видимо, и сделал снимок – я так предполагаю.

– Вот как? А кто же пятый? – спросил Ари, почувствовав, как у него по спине пробежал холодок. Ему даже стало не по себе при мысли, что сейчас Хьединн заявит ему, что на фотографии запечатлен призрак.

– Какой-то паренек, которого я никогда раньше не видел. Он стоит в самом центре снимка и держит на руках меня. Короче говоря, никто из тех, кто присутствовал на вечере фотографий, понятия не имел, кто этот человек. – Хьединн тяжело вздохнул и добавил: – Кто он такой и что с ним стало? Может, это он виноват в смерти тети?

4

Роберт налил молока в тарелку с хлопьями. После бессонной ночи он чувствовал себя абсолютно разбитым. А вот сидевшая напротив него за кухонным столом Сюнна, казалось, прекрасно выспалась. Звуковым фоном их завтрака служили последние известия, которых этим мартовским утром было не много, как мог судить Роберт, – не считая, конечно, сообщений о вспышке вирусного заболевания в Сиглуфьордюре, – ночью там скончался еще один человек. Роберт почувствовал легкую тревогу, надеясь, что распространение вируса все же удастся остановить на начальном этапе. Однако в данный момент его мысли занимали гораздо более насущные проблемы.

Их дом, такой прекрасный и чистый, теперь, казалось, запятнан и даже осквернен проникновением незваного гостя прошлой ночью. Кто же это был? Может, он – или она – подглядывал через окно спальни за тем, как они с Сюнной занимаются любовью, а потом решил пробраться в квартиру? Возможно ли, что это просто какой-нибудь жалкий вуайерист, или за ночным происшествием стоит что-то более серьезное? Задняя дверь была заперта – Роберт не сомневался в этом ни секунды.

Еще и Сюнна ключи потеряла! А потеряла ли она их? Может, ключи у нее украли, чтобы проникнуть в их с Робертом жилище? Вопросы крутились и множились у него в голове. Или все-таки кто-то подобрал ключи на улице? Лучше бы так. В любом случае ясно одно: первое, что нужно сделать, – это вызвать мастера, который заменит все замки в доме.

Роберт протянул руку к радиоприемнику и выключил его. Некоторое время в кухне царила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя за окном – непогода разыгралась не на шутку.

Наконец Роберт, стараясь не выдать голосом своей обеспокоенности, спросил:

– Ты ключи так и не нашла? Ты говорила вчера, что потеряла их.

– Я и сама удивляюсь, – ответила Сюнна, поднимая глаза от газеты, которую она в тот момент читала. – Ума не приложу, куда они запропастились. Они совершенно точно были на месте, пока я вчера репетировала, лежали у меня в кармане пальто. Я повесила его в гардеробе. Может, кто-то шарил у меня в карманах? Это мог сделать кто угодно. Но из гардероба никогда ничего не крали.

– Кто угодно? – переспросил Роберт.

– Ну… в общем, да.

<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 10 >>
На страницу:
3 из 10

Другие электронные книги автора Рагнар Йонассон

Другие аудиокниги автора Рагнар Йонассон