Два трюфеля. Школьные хроники

– В меня мячом Ангелина попала.

– Да ты что! – возмутилась Ангелина. – Я тебе пас сделала, передачу. Ты что это Вика?

– А то, – закричала мама Вики. – Что это вы пожилых бабушек из зала удаляете?! Мы в знак протеста тоже уходим! В знак солидарности.

– Так. Рита! Вставай в команду! – почему-то стала ругаться Геля.

– Ура! – захлопала в ладоши Рита и запрыгала от радости.

Рита все предыдущие игры в запасе просидела. Алексей Альбертович Геле говорил:

– Рита в команде – это на крайний случай. Если все остальные заболеют ветрянкой.

– Ну, Геля! Ни пуха! – выдохнул Алексей Альбертович и скомандовал:– Команда: раз, два, три!

– Настойчивость, настойчивость, настойчивость! – прокричали остатки команды первого «А» и выбежали на поле.

Тут как раз в зал Галина Юрьевна вошла. И при чём без сменной обуви и в плаще, вытерла платочком пот со лба, встала у стены и прогремела:

– Ну первый «А». Попробуйте только мне проиграть! Петракова! Ты меня слышишь? А ты, Речкин?! Словарёв! Проиграете – два поставлю. КолА! И заставлю, Словарёв, колы в твою книжечку записать. Балдин! Соберись! Внимательнее!

И Слава бросился на мяч, и Настя летала по полю, иногда иго-гокала, Рита и Лёша бегали по боковым линям. А Слава пасовал то Ангелине, то Насте. Но больше Насте, потому что Ангелина, хоть все ей и восхищались, часто кидала мимо ворот. Вытянул первый «А» второй тайм. На два мяча победил. Счёт по периодам стал один-один, и главный судья назначил дополнительные пять минут.

Вован Балдин поменялся воротами. И Галина Юрьевна оказалась от Вовы со-овсем рядом. Галина Юрьевна теперь ничего не кричала, она смотрела на Балдина таким каменным взглядом, что от испуга Вован на все мячи ловил: лучше уж в игре погибнуть, чем потом всю жизнь попрёки Галины Юрьевны слушать.

И первый «А» победил в дополнительном времени! Начались награждения. Медали Ильи, Дани и Вики Галина Юрьевна забрала. Ещё награждали лучшего игрока в каждой команде. Ангелина приготовилась маленький кубок получить, но судьи вызвали почему-то Настю Петракову и вручили ей приз.

– Приходи к нам гандболом заниматься, – предложил Насте огромный лысый дядя – главный судья. – В спортшколу.

– Иди, Петракова, раз приглашают, – сказал Алексей Альбертович. – Не отказывайся.

– Иго-го, – ответила Настя, – мне с моими крылатыми лошадками надо посоветоваться. Если они меня отпустят, приду.

– Не «если», а «приду обязательно», Петракова, – сказала Галина Юрьевна.

– Иго-го! – скакала в раздевалке Настя с кубком на голове.

– Всё равно я больше мячей забила, – скривилась Ангелина.

– Иго-го! – кивнула Настя. – Конечно ты больше. Ты же капитан.

– А лучшего игрока тебе по ошибке дали.

– Иго-го, – кивнула Настя. – Конечно по ошибке. И в спортшколу по ошибке пригласили.

Рисунок Риты Гарнык

Краска на скамейке

Не верь ушам своим, верь глазам

Весной все скамейки, все заборчики и все качели окрашены. Поэтому весной гулять на площадке надо осторожно. А лучше вообще не ходить на площадку. Но Рита жить без площадки не могла. Нельзя на качелях качаться– Рита на самокате будет по дорожкам носится – дорожки-то не красят, только бордюрчики. Ого! Вот и Геля-Ангелина навстречу катит. На розовом самокате, модном, и колёсики у самоката с огоньками!

– Жалко, что сейчас не ночь! Знаешь, как клёво в темноте колёсики мигают.

Рита с Гелей наперегонки кататься стали. Потом Ангелина чуть поскандалила, что Рита нечестно соревнуется. Потом вдруг спросила:

– Рита! А почему у тебя уши не проколоты? Почему ты без серёжек?

– Не хочу,—ответила Рита. – Это ж больно дырки в ушах ковырять.

– Ну, ты же девочка. Девочки должны терпеть. Смотри, какие серёжки на мне: золотые, с топазиком.

Потом Геля поведала о том, какие драгоценные бывают камни, и что серебро – это не модно.

– Всё, Ангелина, мне в школу надо!

– Зачем это: после уроков в школу?

– Алексей Альбертович секцию гандбола ведёт. Мы же с тобой вместе занимаемся.

– Подожди, Рита! Пойдём на скамейке посидим.

– Скамейки окрашены! – сказала Рита. – Мне мама запретила на скамейках сидеть.

– Я тебе расскажу, почему я на гандбол теперь не хожу.

– Геля! Скамейки окрашены, – тихо повторила Рита.

– Рит! Да они уже высохли! Я вот на той уже посидеть успела.

Рите очень хотелось узнать, почему Геля на гандбол не пойдёт – ведь Геля капитан команды первого «А». И Рита села на скамейку. А когда поднялась, оказалась, что её куртка и джинсы перепачканы краской.

Геля сказала:

– Ой! Это солнце пригрело. Краска и растаяла. Так всё лето пачкаться будет наверное. Я вот на той скамейке, в тени сидела, поэтому не окрасилась.

Вечером мама Риты чистила куртку вонючей жидкостью из баночки и всё удивлялась:

– Какая Ангелина уверенная. Всё-всё точно знает. Поменьше, Рита, надо слушать, что другие говорят. Почаще своими мозгами шевелить.

Рисунок Риты Гарнык

Тридцатая жена

О любвеобильных мальчиках

Илюхе Зачиняеву все девочки нравились. Сначала Илюха в Фидан Алиеву влюбился. Но вскоре разлюбил. Фидан долго переживала. Потом ещё в разных девочек Зачиняев влюблялся, и тоже ненадолго. Весной, когда тренировки по гандболу начались, влюбился Илюха в капитана команды Гелю Якушина. Илье очень нравилась, как Геля везде – и в коридоре, и в классе, и на физкультуре—гордо и презрительно смотрела на всех сверху вниз, то есть свысока. В общем, втюрился Зачиняев на этот раз по уши. Даже спать перестал. И есть. Стал Ангелине названивать, названивать. Ночами напролёт. Но бабушка и мама Ильи отобрали у него телефон. Тогда Геля по выходным сама стала Илье звонить. Мама Ильи стала предусмотрительно телефон отключать. Тогда Геля стала к Илье в гости приходить. По утрам, по воскресеньям. Мама Ильи стала отключать звонок у входной двери. Но Ангелина тогда громко в дверь стучала. Ногой.