Сквозь тьму и свет

Фарда протянул трубку Ширее, выпустив дым из ноздрей.

Ширея взяла в руки трубку, слегка понюхала дым, затем засунула в рот и сделала долгую затяжку. Через несколько секунд дым повалил из ее носа и рта, она закашлялась и наклонилась вперед.

– Приношу свои извинения, я забыл сказать, что не следует вдыхать дым. Попробуйте еще раз. – Фарда положил руку ей на спину.

Ширея снова закашлялась, дым продолжал идти у нее из ноздрей.

– Я попробую, – задыхаясь, ответила она.

Фарда коротко кивнул, изо всех сил пытаясь изобразить улыбку.

Ее вторая попытка получилась более удачной; она продолжала кашлять, но больше не задыхалась.

– Нет, спасибо, – сказал Фарда, когда она попыталась вернуть ему трубку. – Продолжайте, это поможет вам успокоиться.

Взгляд Ширеи смягчился при словах Фарды, и на лице затеплилась осторожная улыбка.

– Благодарю вас.

Когда она сделала еще одну короткую затяжку, Фарда засунул руку в карман куртки и достал толстую золотую монету. На одной стороне находилось изображение ревущего льва, символа Лории. А на другой – корона. Он хорошо знал эту монету. В некотором смысле она была такой же частью Фарды, как глаза и уши. Даже не глядя на золотой, он знал наизусть каждую царапину и вмятину на поверхности. Он покатал монету между пальцами, не спуская с нее глаз.

– Я уже видела, как вы бросаете монету. Зачем?

Фарда погрузился в собственные мысли и не заметил, что Ширея на него смотрела. Она двумя руками держала трубку за мундштук, а ее зубы стучали из-за холодного ветра, дувшего вдоль палубы.

– Судьба, – сказал Фарда и положил монету на большой и указательный пальцы. – Судьба обладает текучестью. Она меняется после каждого принятого решения. И совершенно не в наших руках, но одновременно полностью находится под нашим контролем.

Фарда подбросил монету в воздух.

Ширея выглядела смущенной.

– Я не уверена, что поняла ваши слова.

Фарда смотрел, как она наблюдает за полетом монеты. Вращаясь, золотой производил странный металлический звон, а потом с легким хлопком упал ему на ладонь. На Фарду смотрел ревущий лев. Что же, так тому и быть.

Фарда двигался быстро. Он потянул за нити Воздуха, проходившие через его сущность, затем накинул их на шею Ширеи, и теперь она не могла закричать.

Она споткнулась и оперлась о перила, отчаянно пытаясь сделать вдох. Трубка со стуком выпала из ее рук на палубу, а Ширея схватилась за шею, продолжая пытаться втянуть в себя воздух.

И вновь Фарде захотелось испытать сочувствие. Он томился по этому чувству. Но не ощущал ровным счетом ничего. Он натягивал нити Воздуха вокруг шеи Ширеи и усиливал давление до тех пор, пока не услышал треск. Ее тело стало оседать, Фарда протянул руки и поймал ее, перед тем как она упала на палубу. Одним плавным движением он поднял Ширею и швырнул безжизненное тело за борт. Плеск сообщил ему, что ее принял океан.

Я сделал то, что было необходимо.

Фарда наклонился и поднял с палубы трубку, которую уронила Ширея. Он держал ее в руке, пальцы сжимали мундштук. Тонкими нитями Огня он снова поджег табак и сделал глубокую затяжку. Дым уходил, клубясь, в ночной воздух, когда он направился в свою каюту.

Глава 5. Глубины

Кейлен почувствовал, как что-то толкает его в ребра. Он застонал, и сознание вернулось к нему вместе с болью. Все тело ломило. Из груди Валериса, который продолжал толкать Кейлена носом, вырвалось глухое рычание.

– Я в порядке, в порядке, – сказал Кейлен и закашлялся, как только открыл глаза и сел. Воздух наполняла такая густая серая пыль, что он едва что-то видел на расстоянии фута перед собой. Единственным источником света было мягкое сине-зеленое сияние, пробивавшееся сквозь тучу пыли. Кейлен сразу отбросил мысль о создании балдира. Управление ветробежцем лишило его последних сил.

Он протянул руку, и его пальцы сомкнулись вокруг чего-то шершавого и металлического; используя его как опору, он поднялся на ноги. И сразу ощутил острую боль под ребрами. Посмотрев вниз, он увидел два длинных разреза на кожаных доспехах, их края были алыми. Он покачал головой, пытаясь избавиться от тумана, который заволакивал разум; в ушах звенело.

– Здесь кто-нибудь есть? – позвал он. Слова поплыли в воздухе, и тут же послышались стоны, ворчание, кто-то закашлялся, словно кровь смешалась с пылью у него в горле. Казалось, звуки доносились со всех сторон.

Кейлен поднес руку к лицу, и в этот момент вспышка белого света его ослепила. Валерис прыгнул перед Кейленом, его голова опустилась в сторону источника света, он разинул пасть и зарычал – глубокий звук исходил из его груди.

– Это я, дралейд.

Свет потускнел: Кейлен увидел Вейрила, перед которым висел маленький балдир. Лицо эльфа было настолько измазано кровью и грязью, что Кейлен едва его узнал.

Рядом с Вейрилом стоял мужчина. Он был выше эльфа, а его плечи казались вырубленными из камня. Кейлен сразу узнал Тармона Хорда.

– Вы оба просто услада для глаз, – сказал Кейлен, пытаясь улыбнуться в неравной борьбе с болью, наполнившей все его тело. – Вы ранены?

– Мы живы, – ответил Тармон, и его губы исказила гримаса; рука прижималась к тому месту, откуда раньше торчала стрела.

– А ты, дралейд? – Вейрил шагнул поближе к Кейлену, не обращая внимания на рычание, вырвавшееся из горла Валериса. – Ты ранен?

– Я в порядке, Вейрил, – ответил Кейлен, отводя руки эльфа в сторону. – Вам удалось отыскать кого-нибудь еще?

– Пока нет, – ответил Тармон между двумя короткими вдохами. – Мы только что пришли в себя. Эльф вытащил меня из обломков.

Теперь, когда появился новый источник света, Кейлен огляделся по сторонам. Они стояли посреди широкой открытой пещеры, их окружали гладкие каменные поверхности с прямыми углами. Множество туннелей отходило от пещеры в разные стороны, теряясь в глубинах горы.

Маленькие цветочки Дар Герайи торчали из скал в разных местах, испуская тусклый синевато-зеленый свет. Куски погнутой и расколотой стали лежали тут и там – остатки «Гребня волны».

Жуткая смесь запаха смерти и сухой земли наполняла воздух. Каждые несколько секунд раздавались крики и стоны, эхом разносившиеся по пещере. Куда бы Кейлен ни взглянул, всюду валялись раздавленные доспехи, части тел, оторванные конечности. Двоих мужчин пронзил стальной штырь. В нескольких футах от них лежал давно умерший гном с отсеченными ногами. Кислотный вкус рвоты появился в горле у Кейлена, но он сумел сглотнуть.

– Нам нужно поискать тех, кто уцелел.

Как только Кейлен заговорил, он почувствовал, что Валерис – а он начал двигаться среди обломков – закричал на периферии его сознания.

– Валерис кого-то нашел. – Кейлен начал пробираться между обломками ветробежца, Вейрил и Тармон последовали за ним.

Как только он нашел Валериса и опустился рядом с ним на колени, его охватила паника: он понял, кого обнаружил дракон. Эрик был частично похоронен под горой глины и кусками изогнутого, порванного металла.

Грязь перепачкала руки и начала собираться под ногтями Кейлена, когда он принялся разбирать обломки.

– Эрик! Очнись!

В воздух полетели пыль и глина – Эрик начал кашлять и отплевываться. У него были красные глаза, наполовину засыпанные землей.

– Кейлен? – его голос прозвучал едва слышно.

Тармон опустился на землю рядом с Кейленом и принялся убирать тяжелые куски стали, мешавшие Эрику подняться.

– Не двигайся, – сказал Тармон, когда он что-то заметил. – Эльф?