Молитва

Они пришли в мечеть уже к девяти часам вечера. Талгат любил ходить в эту мечеть, что находится в старой части города, в ней сохранился дух прежних времён. Эту мечеть начали строить еще в начале XX века. Талгат где-то прочитал, что вопрос о строительстве мечети в Актюбинске возник ещё в конце XIX века при начальнике уезда Сунгурове. На этот счёт было даже дано разрешение генерал-губернатора, но из-за малочисленности мусульманского населения и отсутствия денег в казне тема была закрыта до лучших времён. Да и сами мусульмане, проживавшие тогда в городе, ещё чётко не определились в выборе своего постоянного места жительства. Это были, главным образом, купцы-татары, селившиеся на восточном склоне Большого холма, названного потом Верхним посёлком или Татарской слободкой, которые в случае каких-либо нестандартных ситуаций могли в любое время покинуть укрепление. Ещё раз вопрос о строительстве мечети прозвучал во время присуждения Актобе статуса города, и поднял этот вопрос мусульманин, уездный начальник Султан Сейдалин. В третий раз инициативу проявили сами мусульмане, которых уже в начале XX века было более пятисот человек, не считая жителей ближайших поселений, в которых тоже проживали мусульмане. Администрация всегда была за открытие мечети, видя в этом способ закрепления казахов в городе, что, несомненно, способствовало бы его развитию. Уездный начальник Сухин, свободно владевший казахским языком и демонстративно не бравший переводчика в свои поездки по степи, искренне приветствовал решение мусульманских старейшин и даже сделал по этому поводу ряд несколько поспешных заявлений. Внешне всё шло благополучно, вопрос решался, и казалось, на небе нет ни облачка, но, когда он «посоветовал» поставить мечеть на вершине Большого холма, пусть даже в ущерб строившейся там каланче, положение резко изменилось, несмотря на его убедительные доводы.

– Мечеть должна стать украшением города и быть его главной достопримечательностью, – заявил он.

У старейшин по этому поводу были свои, тоже веские доводы. Зная своеобразный характер начальника и его крутой нрав, никто ему особо не возражал, но никто и не поддержал идею Сухина, тем более, что все уже были осведомлены, что казна вряд ли будет принимать участие в строительстве. Дело целый месяц топталось на месте, хотя Татарская слободка уже объявила «кружечный» сбор средств. Выход из создавшегося тупика был найден более чем оригинальный.

Кто-то из уездных чиновников, естественно, по подсказке заинтересованной стороны, посоветовал начальнику вопрос о местонахождении будущей мечети предоставить решить самим татарам, так как православный человек, являясь представителем другой веры, может только навредить хорошему делу, даже если у него будут самые благие намерения. Тем более, что казна всё равно не участвует в этом строительстве.

Сухин намёк понял, однако, решил всё же встретиться со старейшинами и попытаться уговорить их, чтобы те поддержали идею о месте строительства будущей «достопримечательности». Но старики, не вступая в долгие споры, ответили: «Место, где должна стоять мечеть, укажет сам Аллах. Это Его дом». Затем Сухину официально объявили о решении Малого Курултая, которое гласило: «Строительство мечети – дело самих мусульман, и где она будет стоять, кто её будет строить и из какого материала, решают сами мусульмане, так как казна в этом участия не принимает». Сухин оставил мечеть в покое и больше этого вопроса не поднимал.

Он был прагматиком в полном смысле слова и умел, если возникала необходимость, спрятать поглубже свои амбиции и эмоции. Как и прежде, каждого купца он звал по имени-отчеству и первым протягивал обе руки, приветствуя «друга и брата». И это неудивительно: ведь более половины статей доходов городского бюджета покрывала Татарская слободка.

После встречи начальника уезда со старейшинами, когда, как говорится, были расставлены все точки над «i» и прояснилось, кто же в городе настоящий хозяин, дела со строительством мечети резко пошли в гору.

Среди мусульманского населения города, да и не только мусульманского, давно ходила притча о некоем богатом оренбургском купце Махмутбае Ибрагимове, который по пути в Ташкент заехал по делам к своему знакомому, тоже купцу, Шахбулатбаю Джабарову, жителю Татарской слободки. Поговорив о текущих делах, гость и хозяин коснулись темы строительства мечети в Актюбинске. Как раз в это время по городу ходили слухи о более или менее крупных благотворительных взносах, назывались фамилии известных и уважаемых в городе людей, пожертвовавших определённые суммы на благое начинание. В соседнем Оренбурге в это время уже действовало восемь мечетей. Участники разговора сетовали на трудные времена, ведь 1901 год был голодным, неурожайным, но никто из них не сомневался, что мечеть обязательно будет построена.

Гость в разговоре почти не участвовал, но в конце беседы достал пачку денег и вручил её хозяину, добавив при этом:

«Я тоже хочу сделать свой взнос на благое дело».

Этот случай не так давно стал достоянием городской общественности, благодаря старожилу города, уважаемому аксакалу Арыстану-ата, который со слов родителей и старших современников поведал о тех далёких временах, о людях той эпохи, об их благовидных делах.

Взнос купца Ибрагимова попал на уже подготовленную актюбинскими мусульманами почву и очень скоро принёс свои плоды.

Летом 1901 года был заложен фундамент под двухэтажное здание главного корпуса мечети. Однако всё происходило не так легко и просто, как нам сегодня кажется. Рабочие чертежи проекта будущего здания составлялись по памяти и рассказам бывалых людей, повидавших свет и имевших жизненный опыт.

По их рассказам выходило, что надо строить целый комплекс, и всё, что в этом списке числилось – всё было необходимо, начиная с привязи и заканчивая гостиницей и колодцем.

Возникали проблемы, связанные с недостатком профессиональных строителей, которых среди мусульман пока было мало. Но, как говорится, желание, упорство и труд всё перетрут. Терпели. Учились. Ошибались. Но дело понемногу продвигалось.

Как единодушно решили старейшины города, место для строительства мечети было определено у подножия восточной стороны Большого холма ниже слободки и в сорока шагах выше родникового озерца, из которого круглый год бежал ручей. Замерзало озерцо только в очень холодные зимы. Ходили даже слухи, что вода в нём едва ли не лечебная. Но это были только разговоры, хотя… Когда кто-то направлялся за водой на Барбет, это могло означать, что в доме кто-то болен. Но вода, действительно, была очень вкусной. Кстати, слободку часто называли Барбетом по фамилии одного из старост этого района – Г. Барбетова.

Благодаря пожертвованиям мусульман не только города, но и всего уезда, летом 1901 года удалось заложить фундамент главного корпуса и сделать общую планировку всего комплекса, способного принять сразу несколько десятков человек. Однако во второй половине лета из-за отсутствия средств строительство приостановилось. Давал о себе знать неурожайный год. Нещадно палило солнце, и все прекрасно понимали, что ждёт горожан зимой. Однако находились энтузиасты, которые не успокаивались и мечтали побыстрее осуществить постройку мечети, несмотря ни на что.

Один из таких неравнодушных людей, татарин Ибрагим, жалуясь своему родственнику из Хобдинской волости, как-то сказал: «Душа моя плачет оттого, что строительство мечети прекратилось». Использовав все свои родственные, дружеские и прочие связи и возможности, он бросил клич о помощи среди состоятельных мусульман рода Табын, и люди откликнулись. В короткое время было собрано большое стадо бычков, не считая денежных взносов, и строительство продолжилось. Совершенно неожиданно для организаторов работы возведение мечети превратилось в своеобразную народную стройку, в которой приняли участие сотни мусульман. Все понимали, что уездному центру мечеть необходима в качестве центра объединения и духовного сближения как городских, так и проживающих в сельской местности мусульман. И чем быстрее такой центр будет создан, тем лучше.

По негласному призыву и с согласия всего населения каждый, кто приезжал по делам в город, был обязан доставить к месту строительства стеновой материал. Надо сказать, что официальная стоимость доставки в город одного куба строительного камня составляла тогда 20—25 рублей (пуд проса стоил 30 копеек), что естественно, было не каждому по плечу, да и по карману тоже. Однако приток строительного камня превзошёл все ожидания. В предбазарные и предъярмарочные дни перед стройплощадкой часто скапливалась очередь на разгрузку стройматериала.

Таким образом, благодаря всеобщим усилиям, летом 1903 года сооружение главного корпуса было закончено и начались отделочные работы. Впервые на актюбинской земле был апробирован и получил подтверждение метод народной стройки, цементирующим звеном которого стала солидарность мусульман всех социальных слоёв.

В построенный комплекс вошли: само помещение мечети, гостиница для приезжих из сельской местности, колодец, обложенный камнем, навесы, жилой дом для служителей мечети, дом для муэдзина, привязи для скота и летняя площадка для совершения намаза. Доставленного камня с избытком хватило и для сооружения каменной изгороди, огораживающей двор, высотой четыре и толщиной один аршин с четырьмя угловыми башенками. Спустя годы, в начале Великой Отечественной войны, в связи с появлением в городе эвакуированных с запада страны предприятий, эта стена и некоторые другие сооружения были разобраны и использованы для строительства цехов «Рентгензавода» и «Сельмаша».

Во время строительства мечети нашлись добрые люди, которые обложили камнем родниковое озерцо, превратив его в своеобразную достопримечательность города, возле которого можно было посидеть, подумать о вечности, полюбоваться красотой зелёного пейзажа, опоясывавшего тогда всё подножие обоих холмов. Выше, в районе элеватора (гортопа), было озеро побольше, в котором ещё в середине 20-х годов мальчишки ловили карасей. В летние жаркие дни из озерца, что возле мечети, ребята брали воду и продавали (по одной копейке «от пуза») на ярмарке (базаре), которая находилась рядом, между нынешним акиматом и поликлиникой.

Чистая и прозрачная барбетовская вода в особой рекламе не нуждалась. Но в годы гражданской войны и белые, и красные, и другие вояки, проезжавшие через город, превратили озерцо в массовый водопой, что полностью уничтожило зелёный пояс вокруг него, разрушило экологию чудесного прежде места.

Летом 1921 года вода из-подхолмов «ушла» полностью, чему способствовала и небывалая жара, случившаяся в тот год. Исчез родник и под кручей. А потом исчез и весь родниковый пояс от гортопа-элеватора до самого Илека. В радиусе нескольких километров вокруг мечети сменилось несколько поколений жителей, появились новые постройки и дома, а на вершине Большого холма, вокруг которого в начале столетия так кипели страсти, соорудили чудо ХХ-го века – телевышку. Но, как и столетие назад, гордо подняв купол с полумесяцем на вершине, стоит рукотворная святыня, продолжая служить людям.

Очнувшись от воспоминаний, Талгат оглянулся, заметив, что мечеть сегодня переполнена верующими. Ранее в мечети официально объявили, что ночь предопределения (по-казахски «?адыр т?нi») будет 27-го числа месяца Рамадан, согласно сообщениям некоторых сподвижников Пророка (Мир Ему!), видевших сны, указывающие на 27-ую ночь. Согласно единодушному мнению ученых-богословов, в теологии сон простого человека не является доводом. Указаний точной даты не было ни в Коране, ни сам Пророк (Мир Ему!) никогда и нигде не указывал её. Но люди хотят знать, когда именно можно прийти за всепрощением и милостью. Действительно, Аллах пообещал прощать людей в эту могущественную ночь. В суре «Али-Имран» Он сказал: «Воистину, милость находится в Руке Аллаха. Он дарует её кому пожелает. Воистину, Аллах – милосердный, знающий. Он избирает для своей милости кого пожелает, Аллах обладает великой милостью».

Марат подвел Талгата к группе молодых парней, сидевших на ковре полукругом. Это были внешне вполне современные ребята, студенты, учившиеся на последних курсах вузов города.

– Познакомься, это Ануар и Самат.

– Очень приятно. Я не ожидал здесь увидеть столько людей, – смущенно улыбаясь, сказал Талгат.

– Нас Марат пригласил, обещал познакомить с братьями по вере. Мы с Саматом интересуемся исламом, вот хотели сегодня посидеть в мечети, пообщаться, – ответил Ануар.

– Нам сказали, что если загадать сегодня желание, то оно обязательно сбудется. Это правда? – продолжил разговор Самат.

– А если оно не сбудется, вы не придёте сюда больше? – спросил Талгат, наблюдая за ответной реакцией новых знакомых.

Но тут Талгата перебил Ануар:

– Я хочу читать намаз, но только опасаюсь ходить с бородой. Даже не могу себе этого представить. Во-первых, наверняка, мой отец будет категорически против этого. А во-вторых, борода мне вообще не идёт. Мне кажется, что с ней я буду выглядеть как старик. А родственники меня вообще не поймут.

– Если бы ты был уверен, что тебе всё это совсем не нужно, то вообще не задавал бы таких вопросов. Те проблемные моменты, которые ты для себя уже выделил – решаемы. Аллах может так повернуть всё в одночасье, что проблемы просто исчезнут, словно их и не было. Главное – это твоё личное желание, твоё собственное решение. И в этом никто тебе не может навязать своего мнения, но и запретить никто не имеет права, – ответил ему Талгат.

– Когда я сюда шёл, то был уверен, что мне что-то будут навязывать. В таком случае я бы немедленно ушёл, – признался Ануар.

– Я понимаю ход твоих мыслей. Может, где-то такое и происходит, но невозможно заставить человека полюбить Бога.

Ануару было интересно беседовать с Талгатом. У него было ещё много вопросов, но Самат очень хотел вернуться домой и попросил Ануара:

– У меня уже глаза закрываются, поехали домой.

– Как в клубах ночами время проводить, так у тебя глаза не закрываются. А тут в первый раз в жизни пришли в мечеть, да ещё в особую ночь, и ты не можешь посидеть. Подожди немного, – жестко ответил другу Ануар. Ему хотелось побыть подольше рядом с новым знакомым, узнать побольше нового для себя в столь интересной, но малоизвестной ему прежде области.

– А почему Афганистан такой отсталый? Почему там такая бедность и всегда идёт война, – неожиданно спросил он.

– Знаешь, с тех пор, как стал читать намаз, я заметил, что отовсюду слышится только критика в адрес ислама и мусульман. А как можно критиковать религию? Кто взял на себя такое право? И знаешь, чем больше я слышал критику ислама, тем сильнее становилось желание изучать его. Сейчас мы не знаем ответов на многие политические вопросы. У нас просто нет знаний об этом. Мы даже не знаем, что на самом деле происходит там, где идет война. Своей пропагандой против ислама они оскорбляют мои чувства. Я молюсь своему Господу, а кто они – те, кто смеет критиковать нашу веру? – с жаром говорил Талгат.

– Я стану молиться и, как правоверный мусульманин, приведу свои мысли и чувства в порядок. Не знаю, что меня ждёт, но я хочу быть верующим, – твердо ответил Ануар, за разговором не заметив, как пролетело время и уже наступил рассвет.

– До встречи! – прощаясь с ребятами, сказал Талгат. На улице было уже светло.

16

Абдулла пригласил к себе на ифтар многих мусульман из актюбинского джамаата. Талгат и Нурлан приехали вместе со своим отцом. По окончании вечерней трапезы братья-мусульмане рассказывали друг другу хадисы и читали аяты из Корана. Немного затронули политику, говорили о мусульманах, о характере и поведении мужчин Запада, о новых мировых научных открытиях и даже о клонировании.

Половину приглашённых братьев Талгат видел впервые. Ему очень понравились рассуждения одного из новоприбывших, брата по имени Мурат. Он говорил быстро, видимо, ему очень хотелось многим поделиться с мусульманами, так как он был начитан и много знал. Талгату захотелось познакомиться с ним поближе.

Нурлан же предложил Талгату пересказать собравшимся несколько лекций о Таухиде, которые они слышали от устаза Валида. Это были лекции на основе работы Ат-Тахави «Вероубеждениеахлюс-сунна уаль-джамаат».

– Устаз Валид давал очень хорошие лекции по Таухиду.

Таухид составляют три части: Таухид – рубубия, Таухид – улюхия и Таухид – асмауассифат. Таухид – рабубия подразумевает веру в Единого Бога, как в Творца этого мира. Она заложена в каждом человеке. Инстинкты же есть в каждом человеке и животном, они заложены Самим Аллахом. Новорождённый малыш уже знает, как высасывать молоко. Он может вам улыбаться. Этому он научен Аллахом. Или, например, черепашки, которые, вылупляясь из яиц, уже знают, что надо бежать к воде, чтобы выжить. Вера в Творца этого мира существовала всегда.

Даже арабы-язычники до Ислама говорили, что небеса и землю создал Аллах. Таухид – улюхия подразумевает признание того, что единственно достойным поклонения является только Творец этого мира. Причём, арабское слово «ибадат» (поклонение) имеет широкий смысл. Это не только поклоны во время молитв, но и вся твоя жизнь, посвящённая Богу. Фактически, это шахада «ля иляхаиляллах (уамухаммадунрасулюллах)», то есть, нет божества, кроме Бога, достойного «ибадата». С этим знанием приходили абсолютно все пророки и посланники Аллаха. И третье – это Таухидасма – уассифат. Имена и атрибуты Аллаха. Вот это третье я хотел бы поглубже изучить, – так начал пересказ лекции Талгат.