Скованная временем

?

Нам пришлось ждать поезда минут пятнадцать, но дорога до Вашингтона была недолгой. Трей пытался завязать разговор. Мой мозг работал на автопилоте, но все же мне удалось покивать в нужных местах. Его мать работала в государственном департаменте и много путешествовала. Его отец работал в какой-то международной фирме, для меня это звучало довольно туманно. И они только что вернулись из Перу, где он учился в школе для детей дипломатов. Когда я спросила о братьях и сестрах, Трей рассмеялся и сказал, что его родители недостаточно часто находились на одном континенте, чтобы осилить второго ребенка. Они решили, что Трей с отцом останутся в Вашингтоне, чтобы он мог окончить среднюю школу в Браяр Хилл, это место посещали его отец и дед. Эстелла, которая работала на его семью с тех пор, как отец Трея был еще ребенком, заботилась о них и кормила.

Когда они вернулись из Перу в декабре, в Браяр Хилл сказали его отцу, что Трей будет принят в выпускной класс осенью, поэтому он был на домашнем обучении в течение всего этого времени. Но в январе неожиданно появилось свободное место, и он смог приступить к учебе в весеннем семестре. Это было похоже на то, как я получала свое место, когда папа согласился на эту работу.

Я тоже рассказала ему свою двухминутную биографию, или по крайней мере версию, которая была правдой час назад, и мы говорили о музыке и кино в течение нескольких минут. Или, скорее, Трей говорил, а я слушала и кивала.

Когда мы поднялись по эскалатору к солнечному свету, я остановилась и закрыла глаза, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ты в порядке? – спросил Трей. Я отрицательно покачала головой.

– Здесь всего несколько кварталов до нашего дома, и я… я не думаю, что она будет там. И мне страшно.

Мне показалось странным говорить это кому-то, кого я едва знала, но Трей был настолько дружелюбен, что трудно было держать дистанцию.

– Что ж, – сказал он, – будем беспокоиться об этом, когда выясним, ладно?

Когда мы добрались, мне даже не пришлось использовать ключ. Я разглядывала окна дома, когда Трей открыл почтовый ящик и заглянул внутрь – вся почта была адресована кому-то по имени Судхира Сингх. Но, как только мы завернули за угол, я сразу поняла, что мама там не живет. Розовые гофрированные занавески с завязками никогда бы не висели в том доме, где жила Дебора Пирс. Если бы такие занавески продавались вместе с домом, они были бы сняты и выброшены в мусорное ведро еще до того, как первую коробку для переезда вынут из грузовика.

? 7 ?

Казалось, я совсем обессилела, и все, что я могла сделать, это спуститься со ступенек дома. Трей взял все на себя и повел меня к Массачусетс-авеню, где мы нашли кофейню. Он усадил меня у окна и вернулся с двумя чашками кофе и двумя черничными булочками. Я пообещала возместить ему все, но он только рассмеялся, сказав, что с кофе и булочками все равно не выйдет достойного свидания.

– А почему ты думаешь, что этот временной сдвиг заставил твоих папу и маму… исчезнуть? – спросил он. – Ты сказала, что это случалось уже дважды, и никто не исчезал. Почему именно в этот раз?

– Я не знаю. На самом деле я даже не задумывалась об этом, – я сделала паузу на мгновение, прокручивая в голове все, что помнила. – В доме моей бабушки были две фотографии, и ее друг Коннор сказал, что они обе были копиями одного и того же семейного портрета. Одна из них хранилась в защищенной зоне. В защищенной от временны?х сдвигов одним из этих медальонов. Когда я увидела эти копии сегодня, это были портреты двух разных семей, возглавляемых одним и тем же человеком.

Я сделала глоток кофе, прежде чем продолжить:

– Должно быть, что-то изменило ход жизни этого человека на фотографии, возникло два разных пути. И да, Коннор и Кэтрин могут ошибаться или лгать, одна фотография может быть отредактирована, или мужчины могут быть братьями-близнецами, я не знаю… Но я почти уверена, что человек на тех фотографиях – это тот же самый человек, которого я встретила сегодня утром в метро сразу после того, как меня ограбили. Только сегодня утром он был примерно на двадцать лет моложе, чем на фотографии, сделанной в 1920-е годы.

– Подожди, – сказал Трей, – ты встретила парня с фотографии? Сегодня утром?

Я кивнула.

– Он предупредил меня, что что-то должно произойти. И я видела, как он исчез, держа в руках точно такой же медальон, – я вымученно улыбнулась Трею. – Все это звучит для меня так же безумно, как и для тебя. Я думаю, мои мама и папа исчезли, потому что в прошлом что-то изменилось. Что-то, что повлияло на мою семью.

Я пересказала историю, которую мне рассказала бабушка, осознавая, что в том, что я знаю, были огромные пробелы. Я рассказала ему о ХРОНОСе и о том, как Кэтрин сбежала в 1969 год.

– Если подумать, – заключила я, – то я бы сказала, что Сол наконец-то догнал мою бабушку в прошлом. Если она не родила мою мать, то и меня никогда не было, и мой отец… – я пожала плечами, – у него нет никаких причин быть в Браяр Хилл. Или что-то еще изменилось, и мои мама и папа, а может быть, и я?.. Я понятия не имею, как это работает. Может быть, мы все еще в Айове…

Трей встал и жестом попросил меня подвинуться. Он втиснулся на сиденье рядом со мной и достал из сумки маленький ноутбук.

– В таком случае это самое подходящее место, чтобы начать. Давай найдем твоих родителей. Правильнее «Дебра» или «Дебора»? А как пишется «Пирс»?

Я взглянула на него с недоверием.

– Ты веришь мне? Ты действительно веришь во все это?

Он откусил кусочек булочки, медленно пережевывая и обдумывая свой ответ.

– Нет, – сказал он. – Не обижайся, пожалуйста. Ты сама сказала, что это безумие. Я не верю, что реальность изменилась и что медальон на твоей шее может заставить тебя исчезнуть. Хотя я должен признать, что нервничал, когда ты держала его в руке чуть раньше, так что, возможно, я все же не полностью тебе не верю.

– Так зачем тогда помогать мне? – я подозревала, что это отчасти потому, что он находил меня привлекательной. Трей был хорошим парнем, но, если бы не этот маленький факт, я была почти уверена, что его обязанность помочь заканчивалась на станции метро.

Он доел булочку и ответил:

– Важно то, что я действительно думаю, что ты веришь во все рассказанное мне. И я уверен, у тебя где-то есть родители, и я бы хотел попытаться помочь тебе найти их. Пожалуйста, съешь что-нибудь, ладно? Иначе мне придется нести тебя на руках до метро.

– А почему просто не отвезти меня обратно к бабушке? – спросила я, будто защищаясь, и откусила кусочек от своей булочки. Я чувствовала себя потерявшимся котенком, которого он кормил и держал подальше от уличного движения, пока искал нового хозяина.

– Ну, во-первых, ты не сказала мне ни ее имени, ни адреса, – сказал Трей. – А во-вторых, ты ведь не этого хочешь, верно?

Я покачала головой, ответив:

– Нет. То есть… нет, пока я не узнаю.

– Хорошо. Тогда мы ищем твоих маму и папу. Давай начнем с поиска в Google…

Двадцать минут спустя мы установили, что Деборы Пирс не существует или по крайней мере она никогда не преподавала историю ни в одном из колледжей, где работала. Я знала логин и пароль для доступа к ее университетскому сайту, потому что мама всегда использовала один и тот же пароль для всего. Пароль не подошел, так как в системе не было записей о пользователе dpierce42. Мы попытались найти некоторые научные статьи, которые она написала, но не нашли никакой информации о них.

Трудно было представить себе мир, в котором моя мать не существовала… никогда не существовала. Я прикусила нижнюю губу и сделала несколько глубоких вдохов в попытках сосредоточиться на поисках отца, пытаясь подавить страх, который рос внутри меня. Он не был включен в список преподавателей на сайте Браяр Хилл, что не удивило нас. Затем мы перешли к общему веб-поиску. Нашлось много Гарри Келлеров, включая одного, что был кинорежиссером еще в 1950-х годах. Я попросила Трея сузить поиск до Делавэра и включить в него моих бабушку и дедушку, Джона и Терезу Келлер. Их адрес не изменился, и я почувствовала облегчение.

– Попробуй добавить что-нибудь такое: «математическая олимпиада». Мой отец был в команде в старших классах – это то, что он обычно вписывает в свою биографию. Думаю, для того чтобы отметить свою помешанность на математике.

– Или, возможно, чтобы вдохновить своих студентов, помешанных на математике, – сказал Трей с улыбкой.

Он изменил критерии поиска, и через пару минут я уже смотрела на папину фотографию. У него была борода, которую я видела только на паре фотографий из его студенчества, но это определенно был он. Он преподавал в школе-интернате примерно в часе езды от дома моих бабушки и дедушки в Делавэре.

Я схватила Трея за руку и крепко сжала ее, сказав:

– Мы нашли его. Это же мой папа!

Я вынула три фотографии, которые носила в своем бейдже. На одной была изображена мама, которая не любила фотографироваться и поэтому выглядела немного раздраженной. На одной были изображены мы с Шарлейн после церемонии вручения пояса по карате. На последней фотографии был папа, снятый на прошлое Рождество, он держал в руке вок, который я ему подарила. Я показала фотографию Трею.

Он молча кивнул.

– Да, это один и тот же мужчина. И сразу понятно, что вы родственники, даже с фотографии в интернете. У тебя его глаза. И улыбка такая же.

Я придвинулась к Трею, чтобы прокрутить страницу вниз и прочитать остальную часть биографии, положив фотографию на стол рядом с ноутбуком. Но, как только я убрала руку, фото исчезло. Действуя рефлекторно, я попыталась схватить то, чего там уже не было, понимая, что уже ничего не изменить. Еще секунду назад фотография была там – цветное пятно на полированном черном мраморе стола. А в следующее мгновение снимок исчез.

– Охренеть… – Трей разинул рот и отстранился, забившись в угол. – Кейт, ты это видела?

Мы на мгновение замолчали.

– Не думаю, что мне удастся доесть этот кекс, – пробормотал он.

Не раздумывая, я вытащила ключ ХРОНОСа из-под рубашки и прижала руку Трея к своей груди так, чтобы мы оба были в полном контакте с медальоном. Через несколько мгновений Трей пришел в себя.