Петр I

Другая ж комната царя Иоанна Алексеевича содержала себя в тишине; токмо его величество отправлял церемонии церковныя и публичныя, а в правление никакое не мешалися. И той стороны токмо дядька его, боярин князь Петр Прозоровской, сидел в Большой казне, и ведал Денежной двор, и управлял со всякою верностию и без мздоимства, понеже был человек набожной, который до своей смерти был содержан честно и так скончал свою жизнь.

Во время ж того правления царицы Натальи Кирилловны с потенциями соседственными была тишина, и никаких знатных дел не происходило, токмо война на Украйне продолжалася с татарами от курсов обыкновенная, где на Украйне тогда был Борис Петрович Шереметев, а в Черкасах гетманом Иван Степанович Мазепа.

Топерь будем писать о забавах Петра Алексеевича.

По возвращении из Троицкаго походу 7197 <1689> году его царское величество оставил свое правление, как мы упомянули, матери своей, а сам препровождал время свое в забавах екзерцицей военных [людей], а именно начал набирать свои два полка Преображенской и Семеновской формально. И в первом, Преображенском, учинил 4 баталиона, а во втором, Семеновском, 3 баталиона. И над обоими теми полками учинил генералом Автомона Головина, человека гораздо глупаго, токмо что оной из спальников первой, которой знал солдатскую екзерцицию.

И непрестанно время свое провождал его царское величество, уча оные полки в неделю по трижды.

И в помянутые полки набирали вольницу, как из шляхетства, так и из других чинов. И первое начало о вольности холопам боярским учинено, и дана свобода в те полки идти. И по вся годы были деланы военные екзерциции и бои между полками пехотными; и конница из шляхетства была сбирана ротами. И кампаменты <лагери (campement – франц.)> были военные на Семеновском поле, где стояли дня по три и больше, и были чинены подъезды, также и даваны баталии.

А войски оныя, под именами двух государей названных, с одной стороны князь Федор Юрьевич Ромодановской назван был царь и государь Плеспурхской, котораго резиденция была сделана в Преображенском, на острову реки Яизы <Яузы>, городок Плеспурх.

Сей князь был характеру партикулярнаго; собою видом, как монстра; нравом злой тиран; превеликой нежелатель добра никому; пьян по вся дни; но его величеству верной так был, что никто другой. И того ради, увидишь ниже, что оному [царь Петр Алексеевич] во всех деликатных делех поверил и вручил все свое государство.

На другой же стороне был Иван Бутурлин-Ватупич, назван был царь и государь Семеновской. А Семеновское его резиденция была, Сокол ей двор на Семеновском поле. Человек был злорадной, и пьяной, и мздоимливой, которой обиды многим делал.

А во время тех екзерциций иноземцы офицеры имели оказию свою фортуну искать при его величестве, понеже они все установляли и разсказывали, как оныя екзерциции отправлять, для того, что из русских никого знающих не было.

И в то время названной Франц Яковлевич Лефорт пришел в крайнюю милость и конфиденцию интриг амурных.

Помянутой Лефорт был человек забавной и роскошной или, назвать, дебошан французской. И непрестанно давал у себя в доме обеды, супе <ужины (soupe – франц.)> и балы. И тут в [его] доме первое начало учинилось, что его царское величество начал с дамами иноземскими обходиться, и амур начал первой быть к одной дочери купеческой, названной Анна Ивановна Монсова. Правда, девица была изрядная и умная.

Тут же в доме [Лефорта] началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дня, запершись, в том доме бывали пьяны, и что многим случалось оттого умирать. И от того времени и по сие число и доныне пьянство продолжается и между великими домами в моду пришло.

Помянутой же Лефорт с того времени пришел до такого градусу, что учинен был генералом от инфантерии и потом адмиралом, и от пьянства скончался.

Топерь возвратимся на екзерции военные.

Об екзерциях военных можем сказать, что были весьма к прогрессу обучения его величеству и всем молодым людям, также и народу или ко обучению солдатства и отчасти политикою, для того что с одной стороны всегда были полки гвардии Преображенской и Семеновской и два полка старых и первых солдатских Бутырской и Шепелевской, или потом названной Лефортовской, а к ним присовокуплены были из полков стрелецких, которые верны были его величеству, как полк Сухарева и некоторые подобные тому. А с другой стороны были полки стрелецкие, как Стремянной и Белой полк и другие, которые были ему всегда противны и в интересах] сестры его, царевны Софии.

И так чрез те екзерции положена была вражда между теми полками, а особливо между солдат и стрельцами, что не могли друг друга [не] ненавидеть и непрестанно между ними драки бывали на всех сходбищах.

Правда ж, не надобно забыть описать о тех екзерциях, что были превеликой магнификции <пышности (magnificence – франц.)>, и назвать надобно, что забавы императора и государя великаго, и нечто являлося из того великаго.

А особливо, как я напомню о той потехе, которая была под Кожуховым в Коломенских лугах, о которой могу сказать, что едва которой монарх в Европе может учинить лутче того.

Понеже оная потеха началась после Успеньева дня и продолжалась 6 недель до самаго октября месяца. И [бы]ло войск собрано, как с одной стороны, так и с другой, по 15 000 пехоты и конницы, которыя войски были командированы помянутыми потешными или шутошными государи и цари, князем Ромодановским, Иваном Бутурлиным.

И к ним были во все чины дворовые и военные, по старому обыкновению, росписаны все из первых персон бояре и окольничие, также и все подьячие и дьяки из приказов были посажены на лошадей и под командою Бутурлина служили, от которых оной немалый себе профикт <выгоду (profit – франц.)> от них получал.

И при Москве-реке, на Кожуховском лугу, была учинена фортеция; а войско Бутурлина стояло при ней в траншименте ^креплении (tranchement – франц.)> для обороны, а царь Федор Плешпурской пришел с войски своими от Москвы, и перебирался [через] Москву-реку, и, перебравшись чрез живой мост, взял свой лагерь, и учинил также траншимент, а потом начал атаку чинить к городу и вести обыкновенные опроши <осадные траншеи (approche – франц.)>, на которые откуль бывали частыя вылазки; и также фальшивыми бомбами бомбардировали и пушечною стрельбою, например, стреляли будто бреши делали.

И по некоторых неделях не могли взять того города, для того, что царь Семеновской был при том с войски своими и всегда переменял гварнизоны. Того ради была взята резолюция стороны царя Федора Плешпурскаго дать баталию генеральную и атаковать траншимент.

И баталия была дана в поле, понеже царь Семеновской не хотел сидеть в траншименте.

И царь Федор Плешпурской царя Ивана Семеновскаго побил и его взял в полон.

И потом на другой день город взят приступом. И так тем оная потеха, или военная екзерциция, окончалося.

Во все то время хотя доброй порядок был учинен, однако ж с обеих сторон убито с 24 персоны пыжами и иными случаи, и ранены с пятьдесят.

Во время всего того правления царицы Натальи Кирилловны царевна София была в девичьем монастыре и содержана была по обыкновению со всеми дворцовыми доместики.

Также и брат ея – царь Иоанн Алексеевич и сестры ея к ней свободно ездили.

И в 0000

году родился царевич Алексей Петрович, котораго рождение принесло великое порадование в народе, понеже сукцессия <преемственность (succession – франц.)> была весьма кратка.

А на другой год родился царевич Александр Петрович, из котораго наибольшее порадование было.

И при тех рождениях последние церемонии дворовыя отправлялися как обыкновенно: патриарх, и бояре, и все стольники, гости и слободы были с приносом и протчие.

Что же касается до церемоний придворных, уже в то самое время начало самое настало им изсякнуть. А наивпервых выходы в соборную церковь отставлены были, и един царь Иоанн Алексеевич начал ходить; также одеяние царское отставлено, и в простом платье ходит. Также публичныя авдиенции многим отставлены, как были даваны авдиенции приезжим архиереям, посланникам гетманским, для которых бывали выходы народные, но уже оным даваны были авдиенции при выходах просто. И топерь о всех тех дворовых церемониях не упоминаем, для того, как выше о всех тех церемониях обстоятельно упомянули

.

Топерь будем говорить, что при наборах потешных в Преображенской и Семеновской полк произошло.

Многие из рабат <ребят> молодых, народу простаго, пришли в милость к его величеству, а особливо Буженинов, сын одного служки Новодевичья монастыря, также и Лукин, сын одного подьячаго новгородскаго, и многие другие, которые кругом его величества были денно и ночно. И от того времени простаго народу во все комнатныя службы вошли, а знатныя персоны отдалены.

И помянутому Буженинову был дом сделан при съезжей Преображенскаго полку, на котором доме его величество стал ночевать, и тем первое разлучение с царицею Евдокиею началось быть; токмо в день приезжал к матери во дворец, и временем обедовал во дворце, а временем на том дворе Буженинаго. И так продолжалося до смерти царицы Наталии Кирилловны.

Помянутая царица Наталья Кирилловна возненавидела царицу Евдокею и паче к тому разлучению сына своего побуждала, нежели унимала.

Его же царское величество начал быть склонен к морскому хождению. И во время [правления] матери своей начал в Преображенском на Яузе и на Москве-реке делать суды морския и яхты, а потом самые корабли на озере Переславском

об 24 пушках, где была чинена военная екзерция на кораблях.

И по такой своей склонности к морскому ходу и по своей куриезите Любознательности (curiosite – франц.)> обыкновенной ходил дважды к городу Архангельскому видеть море. И там на приуготовленных кораблях ходил морем в Соловецкой монастырь и в море Белое, где однажды от великаго штурму были все в великом страхе.

И то первое начало самое к морскому делу.

Также и первое начало к ношению платья немецкаго в тое время началося, понеже был един аглеченин торговой Андрей Кревет, которой всякия вещи его величеству закупал, из-за моря выписывал и допущен был ко двору. И от онаго первое перенято носить шляпочки аглинския, как сары <рабочие блузы (sarrau – франц.)> носят, и камзол, и кортики с портупеями.

Также и во время всех потех оба шутошные помянутые государи и при них знатныя персоны были одеты в немецкое платье.

К тому ж непрестанная бытность его величества началась быть в слободе Немецкой не токмо днем, но и ночевать как у Лефорта, так и по другим домам, а особливо у Анны Монсовны.

И многие купцы агленские и голанские, как Андрей Стельс, Христофор Брант, Иван Любьс, пришли в его величества крайнюю милость и конфиденцию, и начали иметь свой свободный вход. Также все в Слободе офицеры знатные из иноземцов и торговые, так и на Ганом пруде

не могли единой свадьбы учинить, чтоб его величество не звать и при нем знатных персон на свадьбы. И особливые банкеты чинили, и балы и супе давали, также и ко многим на погребение зывали, где его царское величество присутствовал со всеми своими дворовыми, по чину их в епанчах черных.

И по склонности своей его величество к иноземческому всему тогда ж начал учиться [у] всех екзерцицей и языку голанскаго. И за мастера того языку был дьяк Посольскаго приказу, породою голанец, Андрей Виниус, человек умной и состояния добраго. А для екзерциций на шпагах и лошадях – датчанин, сын Андрея Бутенанта, а для математики, и фортификации, и других артей <искусств (art – франц.)>, – как токарнаго мастерства и для огней артофициальных <пиротехнических (artificier – франц.)> – един гамбурченин Франц Тимарман, а для екзерциций солдатскаго строю еще в малых своих летех обучился от одного стрельца, Присвова Обросима, Белаго полку, а по барабанам от старосты барабанщиков, Федора, Стремяннаго полку, а танцовать по-польски с одной практики в доме Лефорта помянутаго.

Его ж величество имел великую охоту к артиллерным делам и к огню артофициальному, и сам своими руками работал по вся зимы.