Морские досуги №1

Дневник унтер-офицера кайзеровской подводной лодки

(Примечание от русского Издателя)

Данный документ считается одним из самых загадочных и спорных источников по истории подводной войны в Первую Мировую войну. Достаточно сказать, что никаких упоминаний о субмарине UE-007 нигде более не обнаружено; все названные в дневнике лица также отсутствуют в списках Императорского Военно-Морского Флота. По этой причине половина исследователей считает «Дневник» мистификацией, а другая половина – напротив, единственным свидетельством о какой-то крайне засекреченной германской программе.

Как бы то ни было, ни один серьёзный военный историк не смог пройти мимо этого документа. Мы снабдили текст лишь незначительной выборкой из всех примечаний, которыми он оброс за долгие годы изучения; но даже в этом виде объем комментариев, как увидит читатель, существенно превосходит объем самого источника.

«14 июня 1916 г. 6-й день похода. Вступили в первый боевой контакт, а именно: в 14.30 слева по курсу обнаружен небольшой спасательный плот французского производства с единственным живым человеком, облаченным в одни кальсоны. Так как де-факто этот полубезумный оборванец оказался, таким образом, капитаном вражеского плавсредства, пришлось поступить согласно инструкции 69/10 об обеспечении скрытности, а именно: «пленного капитана взять на борт, плавсредство потопить подрывными зарядами вместе с остальным экипажем». Фактическое отсутствие экипажа не может служить основой для отступления от Устава, хотя некоторые вольнодумцы и пытались доказывать обратное.

После бутылки шнапса пленник стал весьма словоохотлив и на ломаном английском языке объяснил, что он действительно капитан русского эсминца «Утешительный», три дня назад подорвавшегося где-то поблизости на минах; а все документы были им уничтожены (съедены) в виду неприятеля (то есть нас). После второй бутылки он с готовностью описал всю дислокацию русской эскадры Северного моря, но наотрез отказался сообщить свое имя, чин и воинский номер.

Странные у этих варваров понятия о военной тайне.

Примечание Ал. Больных: совершенно невероятная история! О какой «русской эскадре Северного моря» вообще может идти речь? Господам западным фальсификаторам следовало бы хоть иногда изучать серьёзные исследования по военно-морской истории – например, полное собрание моих предисловий)

Примечание Гибсона: крайне многозначительный эпизод; после Февральского переворота, погубившего многие архивы, у нас почти не осталось сведений о тайной военно-морской политике наших бывших союзников, и только подобные разрозненные намёки позволяют предполагать, что Россия вела какую-то свою игру…

16 июня. 8-й день похода. Выдержали жесточайший шторм, не имея возможности погрузиться по причине малых глубин. Из-за качки русский пленник упал головой на компас и необратимо повредил колпак. Заподозрив саботаж, господин дер старший помощник капитан-нах-лейтенант цур Юкк попытался на месте расстрелять негодяя, но из-за той же качки положил все шесть пуль в хронометр и аккумуляторные ямы. После этого вопрос о саботаже отпал сам собой. Правда русская скотина вдобавок присосалась к изувеченному компасу и соединённые усилия шести дюжих матросов не могли его оторвать до последней капли спирта.

Может, всё-таки саботаж?..

…Кажется, 20 июня 1916 г. Возможно, 11-й день похода. Где-то в Северном море. Точнее определиться нет возможности. У всего экипажа кружится голова, плохо с памятью и все страдают кровавым поносом. Одна русская скотина страдает всего лишь похмельем. Доктор врач герр обер-лейтенант дер Грубенштейн полагает, что причина – в пищевом отравлении. Неужели это саботаж? Проклятые жиды!

…Очередной день. Доктор врач дер Грубенштейн наконец-то определил причину повального кровавого поноса, о котором я уже упоминал. Оказывается, кислота просачивается из повреждённых аккумуляторов и проникает в цистерны с питьевой водой. Как мы могли усомниться в добросовестности императорских поставщиков продовольствия!

Во имя Кайзера и Германии, продолжаем поход.

…Буду считать, что идёт 14-й день. Совершили разворот. Судя по звёздному небу над нами и памятуя про боевую задачу внутри нас, командир недрогнувшей рукой направляет лодку на юг. Около полудня были атакованы подлым английским эсминцем, который забрасывал нас глубинными бомбами и вынудил командира начальника дер корветтен-капитанена Ногеля-абер-Ваффеля опуститься на грунт, где мы и пролежали несколько часов. По всплытии немедленно был дан двуторпедный залп в направлении гнусного британского агрессора.

К сожалению, его уже не было в пределах видимости, так что торпеды, кажется, не достигли цели.

Из-за бомбёжки кислота полностью прорвалась в цистерны с питьевой водой; однако весь экипаж воодушевлен и взбудоражен первым настоящим боем с вражеским судном, порази их Господь! Во имя Кайзера и Германии, движемся дальше неизвестно на чём. Хотя известно – на тевтонском духе, каковой не сломить никаким лягушатникам и возомнившим о себе островитянам.

Гибсон: считалось, что немцы до апреля 1917 г. не имели представления об английских глубинных бомбах. Правда, нигде не отмечен и факт контакта британского эсминца с подводной лодкой в это время и в этих водах, что заставляет нас опять вернуться к загадочному «русскому следу». Можно видеть, какую ценность представляют для военной историографии эти краткие заметки!

Переслегин: хронотипические параллелизмы, реализуемые архетипическими бифуркациями в моменты милитаристического напряжения подсознательного – трансцендентный факт, без осознания которого нам не понять вообще сам феномен военных мемуаров. Вполне возможно, что когда-то где-то какой-то эсминец действительно забрасывал, или думал, что забрасывает, бомбами какую-то подводную лодку; или же так полагали на самой лодке. Для осмысления процесса конденсации исторической вербализации всё это несущественно…

АльБольных-ибн-Хазаред: тупость западных фальсификаторов и бездарность отечественных переводчиков воистину не знают границ! Действительно, никакого «эсминца» там не было, потому что в тексте прямо написано – «вооруженный траулер». Причем эпитет «вооруженный» – на совести источника, который сам признаётся, что лежал на грунте, следовательно, наблюдать «противника» не мог. Так что речь идёт просто о траулере; будучи лишены сетей (как известно, все сети в Британии конфисковали для создания Дуврского барража), рыбаки оказались вынуждены добывать рыбу глушением, используя динамитные патроны. Эту рядовую рыбалку чванливые немцы и приняли за нападение

16-й день. Капрал дер нах флотта герр Берг-Буннедгот в прискорбном эпизоде раздела бутерброда с унтер-матросом ундер фон Шпицелем был зарезан последним с нетрадиционным применением пищевой вилки (арт.

60178/07). Разумеется, унтер-матроса ундер фон Шпицеля также пришлось расстрелять под вдохновляющую музыку германского гения Вагнера. Затем тела обеих героев были торжественно преданы седым волнам старого Северного моря. Оно волновалось и вздыхало.

Британия еще ответит за все эти преступления!

Заодно господин старший помощник цур Юкк хотел было выбросить за борт и русскую свинью, но тут выяснилось, что никто уже толком не помнит, в чём его (её?) провинность. Кроме того, за пленного вступился кок, который приспособил русского для подсобных работ по хозяйству.

Какие могут быть подсобные хозработы на субмарине, кок не объяснил.

Но, судя по выражению лиц господ офицеров, они в курсе происходящего.

17-й день. Вошли в Дуврскую узость. По крайней мере, так говорят звёзды. Ползём по дну. Вокруг слышен зловещий шелест сетей, минрепов и прочих безбожных приспособлений коварных ангосаксов.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, решил навести порядок в своём хозяйстве. Не смог найти бутыль с ацетоном. Должил по команде, получил приказание списать ацетон как боевые потери. Германский солдат не рассуждает, но подчиняется.

18-й день. Продолжаем ползти по дну. Глубинометр показывает 100

футов над килем. Зловещий шелест усиливается. Несмотря на это, настроение господ офицеров бодрое и неизменно весёлое. Если бы я не знал, что на лодке давно уже кончился шнапс, я мог бы заподозрить искусственное происхождение их храбрости. Но сейчас я лишь горд и счастлив, что нас ведут в бой истинные берсерки…

…Через какое-то время. Кажется, мы запутались в сетях. Боже, покарай Британию!

19-й день. Висим в сетях. Глубинометр показывает 110 футов над килем.

Слышны какие-то неритмичные удары по корпусу лодки. Неужели это опять бомбёжка? Для поднятия духа командир господин корветтен-капитанен Ногель-абер-Ваффель лично выдал команде по штофу шнапса. Руки его дрожали. Впрочем, истинный германец никогда не изменит мнения о начальстве под давлением каких-то там жалких фактов. Руки, несомненно, дрожали от истинно германского воодушевления перед битвой, о которой (зачеркнуто) котором писал ещё Юлий Цезарь.

Шнапс омерзителен и почему-то пахнет ацетоном. Но в нашем положении выбирать не приходится.

20-й день. Глубинометр неисправен! Вернее, многие его детали (к примеру, гидравлический змеевик) попросту отсутствуют. Господин корветтен-капитанен мать его (жирно зачёркнуто) Ногель-абер-Ваффель приказал списать прибор как боевую потерю, а затем готовиться к бою. Поскольку хода вперёд нет из-за сетей, будем всплывать, опрожняя балластные цистерны. Но как мы узнаем, что всплыли? Не будут ли люки открыты слишком рано? На всякий случай переодеваемся в чистое бельё…

Больных: как быстро, однако, один-единственный русский пленный перезаразил всю команду разнообразными национальными традициями!

Возможно, то был не капитан ВМФ, а кадровый офицер Российского Генштаба? Эта версия объяснила бы многие нестыковки.

…Оказывается, всё это время мы пролежали на перископной глубине буквально в 300 метрах от какой-то неизвестной земли, запутавшись в сетях рыболовного плавсредства. Экипаж вражеского судна бродил по нашей лодке, пытаясь отцепиться – их шаги и были приняты за отдаленную канонаду. Захватить приз не составило труда, однако возникла сложность с пунктом инструкции, предусматривавшим «конфискацию судовых документов» – за полным неимением таковых. Пленные утверждали, что они вообще рыбаки-любители, взявшие этот баркас напрокат.

Вон те пляжи – Маргейт? Немыслимо. Мы не могли так заблудиться.

Скорее всего, вражеские моряки вводят нас в заблуждение.

…Позднее. Проблема с судовой документацией решена, ибо для немецкого гения нет преград! Мы демонтировали и перенесли на лодку табличку с названием судна («Queen of the Sun»). С пленными же поступили вполне цивилизованно, даже купив у них немножко свежей рыбы за самые настоящие деньги и напоив их нашим фирменным шнапсом. Затем судно по инструкции подорвали, позволив перед этим пленникам отплыть на безопасное расстояние.

…Что до ботинок, золотых часов и портсигара, то я утверждаю: это была не конфискация, а проявление типично тевтонской гуманности. Без ботинок и тяжелых предметов плыть к берегу куда удобнее.

Гибсон: совершенно немыслимый эпизод! Чтобы немецкие варвары, звери в образе человеческом, так милостиво обошлись с пленниками? Здесь невозможно поверить не одному слову, и всё это является неуклюжей попыткой скрыть реальные преступления. Напомню, что примерно в это же время немецкой субмариной было действительно потоплено судно – хоть и не «Queen of the Sun», а «Lord of the Moon», и не у Маргейта, а у Гебридских овов, и не рыбацкий баркас, а грузо-пассажирский лайнер – но всё это примеры тех якобы важных, а на самом деле мелких и несущественных разночтений, которые так затрудняют работу военного историка.

Карл Дёниц: абсолютно неправдоподобный эпизод, смахивающий на британскую фальшивку! Чтобы немецкие асы-подводники позорно заблудились, вместо Дуврского пролива угодив почти в устье Темзы? Чтобы они польстились на какие-то жалкие ботинки и сигареты своих пленников? Налицо наглая попытка исказить реальные факты – а именно, правду об английских преступлениях против законов войны. Конкретнее же, в данном эпизоде речь может идти вот о чём. Известно, что примерно в это же время и в этом месте немецкая субмарина действительно встретилась с английской шаландой – но то было судно-ловушка, коварно пустившее на дно наш корабль со всем экипажем. Вы спросите – кем же тогда написан данный дневник? Такого рода вопросы пусть решают бумажные черви. Я солдат, а не историк.

Прендергаст: отдавая должное авторитету старших товарищей, всё же вынужден обратить внимание на следующий странный факт. Согласно полицейским архивам графства Кент, в июле 1916 г. в Маргейте было задержано по подозрению в шпионаже два очень мокрых и очень нетрезвых джентльмена. Основанием для ареста явилось то, что они, покупая в пляжном магазинчике обувь, пытались расплатиться немецкими марками…

Переслегин: примечание Прендергаста бессмысленно и лишено какой-либо событийной, функциональной и метафизической логики. Действительно, какое отношение к военно-историческому страту реальности могут иметь, вы подумайте! – полицейские архивы? Собственно, мне для реконструкции экзистенциальной полноты хронотопа нет нужды в изучении вообще каких-либо источников, ибо военно-морская история есть трансцендентный объект, в рамках сингулярной матрицы всегда равный моему гешефту и профиту.

…Возможно, 23-й день. Кажется, мы идём домой. Впрочем, над морем туман, и на этот раз не видно даже звёзд; но господа офицеры сохраняют нечеловеческое спокойствие и преисполнены духа. Команда пытается не отставать от своих вождей. Мы все стараемся в эти тяжелые часы быть поближе к отцам-командирам. Ибо замечено: именно рядом с ними тевтонский дух особо ядрён (зачёркнуто) проникновенен.

Господин старший помощник цур Юкк приказал списать на боевые потери излишки гидравлической жидкости.

…25-й день. Муттер! Если ты никогда больше не увидишь своего любимого сыночка, то знай – он сложил голову за победу Германии и крепость её духа! Кажется, мы тонем. Точно определить это нельзя, но рули глубины заклинило, а корпус скрипит именно так, как бывает при предельном погружении…

…Позднее. Кормовая часть явно коснулась грунта. В концевые отсеки начинает просачиваться вода. Однако наш орёл, наш герр капитан невозмутим. Команде раздаётся по штофу шнапса, после чего великий наш герой командир даз буттен корветтен-капитанен Ногель-абер-Ваффель вспоминает о наличии последнего шанса на спасение – торпедных аппаратов…