Проблемы русского космизма. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2013

2) консубстанциональность, выразившаяся в символической иерархичности, многоуровневом разворачивании единого космоса с внутренними закономерностями цикличности развития. В представленных учениях новые, высшие формы не проистекают из низших. Происшедшее из одного источника бытие сохраняет свое единство, внутреннюю целостность и иерархическую соподчиненность;

3) универсализм, основанный на согласовании и взаимодополняемости всеобщего и индивидуального, что обусловливает процесс вечного становления бытия;

4) идея всеединства через софиологию, учение о Софии как вечной премудрости, в обобщенном виде представленное через теософию как Божественную Мудрость, выражается фундаментальным законом теософии – «всё во всём». Закон единства как самозапускающий принцип Вселенной. Е.П.Блаватская и русские религиозные философы выступают против косной религиозности и мертвых догм, стремятся проложить путь к истинной духовности;

5) конкретность как условие практической духовности, проявленной через неповторимость личного, единичного, в виде ценностной доминанты учения – в отличие от метафизической абстрактности теоретической философии;

6) антропокосмизм как принцип гармонического единства человека и Вселенной в их взаимопроникновении, как принцип сотворчества человека и Бога.

Если русские религиозные философы приблизились к фундаментальным идеям теософии, то Е.П.Блаватская достигла метаисторического уровня, представленного как нелинейное знание в виде расширенной информации, переданной через нее человечеству Высшими Учителями. Ее миссия заключалась не в формальной трансляции высших знаний, а в резонирующей трансформации этого знания, в адаптации его для восприятия открытого к истине сознания. Высокодуховные качества ее личности, возможно, впервые в истории человечества позволили не просто транслировать знания, а передавать их в том синкретическом единстве и небывалом симбиозе прошлого и будущего, к которому приближались русские религиозные философы через личный творческий опыт.

Если учение русских религиозных философов открывается пытливому сознанию через синтез понимания и чувствования, то для постижения глубины смыслов, данных в «Тайной Доктрине», этого не достаточно. Необходимо обновить методологию, дополнив философское знание устремленностью к изменению сознания ученого, то есть утончению сознания познающего, способного воспринимать знания целостно. Для этого необходима деятельная жизненная позиция, гармонирующая с законами духа, и формирование сознания исследователя в соответствии с его альтруистическими целями. Именно такой была Елена Петровна Блаватская, основной контекст учения которой составляет пространство внутренней чистоты и альтруистичного служения Истине.

Труды Блаватской до настоящего времени не получили должного признания, и число ученых, их изучающих, остается минимальным, так как наука пока не сформировала основы новой методологии, позволяющей исследовать ее учение не как текст, а как ориентацию внутреннего вектора человека на духовное совершенствование. Отсутствие такого подхода выразилось в непонимании глубинной сути учения Е.П.Блаватской и, как следствие, – в заполнении современного научного пространства не изучением ее наследия, а необъективной критикой жизни и деятельности нашей соотечественницы. Задача современной науки – разработка методологии исследования русского космизма, к которому относятся идейно созвучные взгляды русских религиозных философов конца XIX – первой трети XX века, Елены Блаватской и Елены и Николая Рерихов. Ожидаемая сегодня новая методология, основанная на ценностных критериях субъекта исследования (в противоположность позитивистской науке, в которой личность исследователя не учитывается), на возможностях внутренних трансформаций ученого, открывающего в себе духовный источник знания; методология исследования источника знания – Божественной мудрости, – той Софии, о которой так одухотворенно говорят русские философы и которая является не теоретической, а практической возможностью приблизиться к всеединству, ощутив себя самоценной частью одухотворенного космоса.

Литература

1. Блаватская Е.П. Тайная доктрина. В 2 т. Т. 1. М.: Прогресс-Культура, 1992.

2. Соловьев В.С. Философские начала цельного знания // Соловьев В.С. Сочинения. В 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1990.

3. Соловьев В.С. Собрание сочинений. В10 т. Т. 1. М.: Мысль, 1994.

4. Зеньковский В. Русские мыслители и Европа [Электронный ресурс] / Библиотека Гумер – гуманитарные науки: сайт. Режим доступа: http:// www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Zenk/zakl.php (дата обращения: 07.08.14).

5. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Высшая школа, 1991.

6. Соловьев В.С. Критика отвлеченных начал // Соловьев В.С. Сочинения. В 2 т. Т. 2.

7. Булгаков С.Н. Свет невечерний: созерцания и умозрения. Сергиев Посад: Типография И.Иванова, 1914.

Б.Ю.Соколова,

кандидат культурологии, Харьков, Украина

Космизм поэзии Ф.И.Тютчева и философия Живой Этики: созвучные мотивы

Посвящается 210-летию со дня рождения поэта

Блажен, кто посетил сей мир

В его минуты роковые!

Его призвали всеблагие

Как собеседника на пир.

    Ф.И.Тютчев

XIX век. «Собеседниками всеблагих» стали многие деятели той эпохи наступающих перемен. Приближение Духовной революции в России дало толчок стремлению разобраться в смысле бытия человека, в его связях с Мирозданием, помыслить о роли Космоса в своей судьбе и судьбах всего человечества. То было время, когда многие русские поэты и музыканты, художники и писатели начали нести новые знания, приходящие на Землю из Высших миров, миров с более высоким состоянием материи. Но заря Духовной революции тогда только занималась на горизонте истории, и им, подвижникам XIX века, утонченным и остро чувствующим, было необыкновенно трудно в несправедливом, жестоком мире. Вся неприглядность мира того времени предстает перед нами в романах Ф.М.Достоевского, где корыстолюбие, тщеславие, алчность и ненависть к ближнему становились чуть ли не нормой жизни, когда все происходило «как бы с целью искоренить в человеке всякую человечность» [1, с. 131]. Но творцы того времени как истинно героические личности находили в себе мужество через поэзию, прозу, живопись передавать людям важнейшие знания, прокладывая дорогу явлению, которое позже назовут русским космизмом. Мысли и основные идеи космизма можно обнаружить в творческом наследии многих деятелей XIX века. Одним из них был Федор Иванович Тютчев (1803–1873).

Что мы знаем о Тютчеве? Русский поэт, публицист, дипломат и ученый, член-корреспондент Петербургской Академии наук. Но не все знают, что его поэзия глубоко пронизана космическими мотивами, ощущением ритмов и дыхания Вселенной; осознанием трагических противоречий, когда дух, чувствующий отголоски Высших миров, страдает в земном мире плотной материи. Как истинный поэт Тютчев воспринимал идеи, которые несла на Землю космическая эволюция. В то далекое время, опираясь лишь на сердечное, духовное постижение бытия, или, как мы сейчас говорим, метанаучное познание, он отразил в своих стихах идеи русского космизма. Известный исследователь философии искусства Л.В.Шапошникова пишет о том, что русская культура XIX века подготовила расцвет искусства конца XIX – начала ХХ столетия, и Тютчев, чья поэзия вылилась в философию, был одним из тех, кто проложил «тот духовный мост, по которому прошли в ХХ век народившиеся после них поэты, пророки, философы, художники» [2, с. 30].

Одним из первых обратил внимание на космичность творчества поэта С.Л.Франк, его работа на эту тему – «Космическое чувство в поэзии Тютчева». «Первая и самая общая черта, – писал Франк, – определяющая содержание поэзии Тютчева, состоит в том, что его предметное чувство носит космический характер» [3, с. 222]. Может быть, поэтому в его стихотворениях мы находим много созвучий с положениями Живой Этики. Эта философская система, принесенная миру Еленой Ивановной Рерих, сыграла ключевую роль в формировании космизма и в наше время получила название философии космической реальности.

На то, что поэзия Ф.И.Тютчева перекликается с Живой Этикой, впервые с научной точки зрения обратила внимание Л.В.Шапошникова. В своей монографии «Тернистый путь Красоты» она приводит один из параграфов этой философской системы [см.: 4, 10], в котором раскрывается явление сна как прикасания к иным мирам. Людмила Васильевна отмечает, что одно из стихотворений Тютчева созвучно этому параграфу:

Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь – и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.
То глас ее; он нудит нас и просит…
Уж в пристани волшебный ожил челн;
Прилив растет и быстро нас уносит
В неизмеримость темных волн.

Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.

«Философский текст Живой Этики, – пишет Л.В.Шапошни-кова, – сквозь который проглядывает собственный опыт ее создателей, и стихотворение русского поэта, ярко и образно передавшего свое переживание мира иного, не только не противоречат друг другу, но подтверждают и как бы перекликаются друг с другом. В “безвременье” творческого сна происходят чудесные превращения и проявления Непостижимого, которое несет и посылает в нашу земную действительность свои образы и свои слова…» [2, с. 64].

Действительно, стихотворение Тютчева разворачивает перед нами переживание поэтом иного мира, в который погружается человек во время сна. Этот мир с более утонченным состоянием материи, один из миров нашей многомерной Вселенной, Живая Этика называет Тонким. В этой философской системе отмечается, что «сон есть приобщение к тонкой сфере» [4, 213]. Но не просто приобщение, а и общение человека со сферами Тонкого мира, материя которых обладает высокой энергетикой [5, 396]. Эта энергетика, которую человек получает при соприкосновении с Высшими сферами, необходима для эволюции человеческого духа. Без общения с Высшим человек существовать не может. Характер сна зависит от внутреннего состояния человека; во время сна, который Л.В.Шапошникова назвала «творческим» [2, с. 64], из Высших миров приходят знания, образы, человек обогащается новым опытом. «Сновидение есть результат сотворчества внутренних духовных процессов человека с тонкой энергетикой иных миров», – отмечает Л.В.Шапошникова [2, с. 63]. Именно стихию Тонкого мира со всей реальностью ощутил Тютчев, и это ощущение гениально передал в своем стихотворении.

Обратимся к другим стихотворениям Тютчева, созвучным с философией Живой Этики. В одном из них описываются тонкие ощущения угасающего дня, вечерних сумерек:

Тени сизые смесились,
Цвет поблекнул, звук уснул —
Жизнь, движенье разрешились
В сумрак зыбкий, в дальний гул.

Мотылька полет незримый
Слышен в воздухе ночном…
Час тоски невыразимой!..
Все во мне, и я во всем…

Это тютчевское «все во мне, и я во всем» в поэтической форме отражает идею о единстве человека и Мироздания. Тезис о тождестве микро- и Макрокосмоса является одним из центральных в философии русского космизма, и, конечно, этот тезис точно отражен в Живой Этике: «Взаимоотношение между всеми космическими силами и человеком признавалось самыми древними явлениями. Человек – часть космической энергии, часть стихий, часть Разума, часть сознания высшей материи [6, 155]. Одно из главных методологических положений Живой Этики, выделенных Л.В.Шапошниковой, гласит: «Человек как энергетическая структура не только является частью Космоса, но и несет этот Космос в своем внутреннем мире. Последнее обстоятельство позволяет человеку влиять на эволюционное творчество Космоса посредством энергетики своего духа» [7, с. 54].

В стихотворении «Волна и дума» прекрасно описан единый ритм, охватывающий все Мироздание и человека как его неотъемлемую частицу:

Дума за думой, волна за волной —
Два проявленья стихии одной:
В сердце ли тесном, в безбрежном ли море,
Здесь – в заключении, там – на просторе, —
Тот же все вечный прибой и отбой,
Тот же все призрак тревожно-пустой.