Проблемы русского космизма. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2013

На мизинце правой руки —
Мой перстень неслыханных чар, —
Тебе говорю: Ты!.. [1, с. 463].

Поэтическая гигантомания и чрезмерная гиперболизация была присуща Велимиру, как и пролеткультовцам. Однако космизм Хлебникова качественно отличается от пролеткультовского, который носил все-таки поверхностный лозунговый характер – у Хлебникова космизм гораздо глубже, многообразнее и богаче по своему идейному содержанию.

Хлебников принадлежал к числу тех, кто Октябрьскую революцию воспринимал как пролог планетарно-космической и онтологической революции, способной кардинально изменить жизнь человека и человечества. Он был убежден в том, что нужна не только мировая революция, обеспечивающая всюду победу труда над капиталом и утверждающая народную власть и социальную справедливость в планетарном масштабе. Хлебников был максималистом, и ему мало было даже всеобщей индустриализации земного шара и полетов людей в космос. Он хотел такого фундаментального научно-технического и духовного переворота, который поднял бы человека на иной онтологический уровень, дающий ему полную свободу, власть над временем, пространством и Вселенной, делающий его бессмертным и вечным. Хлебников верил в возможность такого переворота, несмотря на весь его утопизм. В постановке сверхзадач ярко проявлялся космизм мировоззрения поэта, космическая направленность его мышления.

Как же осуществить такой фундаментальный переворот, качественно преображающий человека и его онтологическую основу? Помимо использования достижений научно-технического прогресса, Хлебников искал возможность его осуществления на разных путях: 1) синтез разных видов знания (в том числе и знаний магического и мифологического характера), который может открыть человеку совершенно неожиданные перспективы;

2) открытие и применение математических законов времени, позволяющих глубже понять циклический ход времени и его природу; 3) расширение информационного взаимодействия человека с миром за счет понимания языка птиц и зверей, налаживания диалога людей с незримыми существами Вселенной при помощи заумного и звездного языка.

Важными пунктами, вокруг которых кружился хлебниковский поиск, были идея возможности управления временем и идея множественности онтологически разных миров, где допустимы переходы между ними. Сам поэт прямо не выделял указанные идеи, но по существу их подразумевал и из них исходил. Хлебников часто задумывался над новаторской сущностью геометрии Лобачевского, которую он называл «тенью чужих миров» [4, с. 152]. У него сформировалось понимание того, что существуют многие миры с неземной геометрией пространства, с иным ходом времени и своими законами, причем не где-то далеко, а рядом с земным миром в каких-то иных измерениях. Окончательно эта мысль укрепилась у Хлебникова, когда он познакомился с теорией относительности А.Эйнштейна. Для него математика, включающая в себя мнимые, иррациональные и комплексные числа и абстрактное построение всевозможных пространств, вполне может служить универсальным средством постижения многомерного космоса и онтологически разных миров.

На наш взгляд, творчество Хлебникова можно рассматривать как своего рода литературно-поэтический и философско-мате-матический отклик на неевклидову геометрию и теорию относительности. Хлебников ухватился за то, что время можно рассматривать как четвертое измерение пространства и стремился «опространствить» само время, представляя последнее как особую реальность, в которой можно двигаться в разных направлениях. В декларации футуристов «Труба марсиан», написанной Хлебниковым от лица союза молодых изобретателей, звучит такой призыв: «Мы зовем в страну, где говорят деревья, где научные союзы, похожие на волны, где время цветет, как черемуха, и двигает, как поршень, где зачеловек в переднике плотника пилит времена на доски и как токарь обращается со своим завтра» [4, с. 200]. Власть над временем дает власть над жизнью и смертью, над ходом истории, а распил времени на части открывает невероятную возможность сразу оказаться в разных исторических эпохах. Отсюда вытекает идея путешествия во времени. Прошлое, Настоящее и Будущее сосуществуют одновременно, но только если дробятся и оказываются в разных измерениях и плоскостях, которые могут пересекаться и переходить друг в друга. Они образуют онтологически разные миры, и возможны встречи и беседы людей разных исторических эпох. Например, в сверхповести «Дети Выдры» у Хлебникова общаются между собой карфагенский полководец Ганнибал, римский консул Сципион, киевский князь Святослав, донской казак Е.Пугачев, чешский мыслитель Ян Гус, русский ученый М.В.Ломоносов, польский астроном Н.Коперник и еще несколько других исторических личностей. Хлебников стремился быть всевремянином, хотя называл себя будетлянином. Велимир желал видеть жизнь и историю с надвременной точки зрения.

От каменного века (поэма «И и Э»), древнего Египта (повесть «Ка») до отдаленного будущего (футуристические зарисовки «Лебедия будущего», «Радио будущего») простирается взгляд поэта. Ракурс воззрений Хлебникова чрезвычайно широк. Он демонстрирует огромную эрудицию в знании мифов самых разных племен и народов, особенностей культурного многообразия множества стран, в которых происходят события, описанные в его произведениях. Максимализм Хлебникова объясним, поскольку он хочет «увидеть весь человеческий род и узнать, свойственны ли волнам его жизни мера, порядок и стройность» [4, с. 156]. Он ставит задачу создания математического понимания истории во всемирном масштабе. Полагая, что время циклично и идет по кругу, Хлебников построил свои математические законы времени и начертил так называемые Доски судьбы.

Хлебников часто думал о причине числовых гармоний, о глобальной гармонии Вселенной. И он приходил к выводу о существовании мирового сверхчеловеческого разума, скрывающегося за этими гармониями. Это отражено в таких строках:

Я верю: разум мировой
Земного много шире мозга
И через невод человека и камней
Единой течет рекой,
Единой проходит Волгой… [1, с. 378].

В то же время Хлебников считал, что не все подвластно даже мировому разуму, и в мире действуют могучие иррациональные силы, вовлекающие в свою игру человека. Велимир, по-видимому, нередко ощущал себя участником игры мистических сил, и его посещали соответствующие видения то ли во сне, то ли наяву, что нашло заметное отражение в его творениях, особенно в его драматических произведениях «Чертик», «Маркиза Дэзес», «Ошибка Смерти», повести-мистерии «Ка», а также в сверхповестях «Дети Выдры» и «Зангези».

Бытие представлялось Хлебникову вращающимся Колесом жизней и смертей, перевоплощений и воскрешений, проявляющихся в самых разнообразных формах с исчезновением в одном онтологическом мире и рождением в другом. Человек имеет перспективу разных жизней после смерти.

Однако любые варианты посмертного существования человека не отменяют трагического характера смерти, которую Хлебников называл чумой. Он считал, что пора прекратить людям воевать между собой. Им надо объединиться в одно великое войско для борьбы с общим врагом – смертью. По существу, Хлебников здесь занимает ту же позицию, что и Николай Федоров, неутомимый проповедник необходимости воскрешения всех поколений людей и объединения человечества в братство борьбы со смертью.

Вселенная – это не только пространство жизни, но и безбрежный океан энергии, ее неисчислимых вибраций, часть из которых воспринимает человек, будучи сам генератором определенных энергетических колебаний. Называя себя «художником числа», «великим числяром», Хлебников в качестве важнейшей цели своего творчества выдвигал задачу отражения в числах гармонии Вселенной, многообразия ее циклов, волн, пульсаций и вибраций, включая и ритмы жизни, истории и человеческого языка. «Законы мира совпадают с законами счета» [4, с. 145]. Поэт онтологи-зировал числа, рассматривая их в качестве основы всего сущего:

И ум, и мир, как плащ, одеты
На плечах строгого числа… [1, с. 100].

Каждая волна Вселенной имеет свою длину, частоту, энергию и может быть выражена в однозначной числовой форме.

Хлебников считал, что и судьба любого человека имеет свою волну и может быть вычислена. И когда люди научатся вычислять свою судьбу по ее волновым параметрам, тогда они смогут на нее воздействовать и даже ею управлять.

Хлебников полагал, что язык необходимо рассматривать не только как социокультурный, но и как социоприродный феномен, выражаемый математически, поскольку «слова суть лишь слышимые числа нашего бытия» [4, с. 150]. Ключи к разгадке многих древних человеческих тайн спрятаны в языке и путях его формирования. Поэт стремился представлять язык и его тайны в контексте вибрационно-волновой картины Вселенной. «По-видимому, язык так же мудр, как природа, и мы только с ростом науки учимся читать его … Мудростью языка давно уже вскрыта световая природа мира … Сквозь нравы сквозит огонь» [4, с. 220].

Хлебников полагал, что моральные нормы озарены высшим светом, а человек может пониматься, как волновое световое явление. Любопытно отметить, что Велимир применил к человеку то, что физики потом назвали корпускулярно-волновым дуализмом элементарных частиц. Хлебников, парадоксально основываясь на языкознании, сделал вывод о волновых свойствах человека и возможности его перехода в лучи света. Конечно, человек не микрочастица, в вещественном плане он есть макроскопическое тело, но параллели этих представлений Хлебникова с открытиями в области микромира все-таки напрашиваются.

Мы не будем детально останавливаться на словотворческих экспериментах Хлебникова, его проектах заумного и звездного языка. Это – большая самостоятельная тема. Выделим только аспекты, важные с точки зрения космизма.

По мнению Хлебникова, необходимо для звуков, базисных для человеческого языка, создать упорядоченную структуру, подобную периодической системе Д.И.Менделеева. Это открывает путь к формированию универсальной азбуки и общечеловеческого языка, существенного, с точки зрения поэта, фактора объединения народов Земли в одну принципиально новую цивилизацию. Замыслы Хлебникова выходили за пределы человеческого. Он искал код связи, делающий возможным языковое общение как с земными животными и птицами, так и с жителями иных миров.

Иначе говоря, его лингвистические изыскания и эксперименты несли в себе космическую направленность.

Хлебников творил свой заумный и звездный язык и вкладывал его в уста героев своих произведений, например, в уста богов из сверхповести «Зангези». Здесь у поэта иррациональное начало выходило на передний план. Заумный язык (т. е. язык, выходящий за пределы ума) нельзя создать на основе обычных законов логики, принятых правил грамматики и других общепринятых норм. Заумь может быть рождена только при помощи глубокого вдохновения и интуитивного озарения.

Хлебников искал гармонию между рациональными и иррациональными корнями человеческих знаний. Он стремился к такому интегральному типу знания, который Л.В.Шапошникова назвала метанаучным [см.: 5]. В метанаучной системе познания рациональные и иррациональные способы обретения новой информации не отрицают, но дополняют друг друга, а художественно-эстетическое и научно-теоретическое, идеально-ценностное и материально-эмпирическое каким-то образом согласуются между собой и обретают единую гармонию. Конечно, Хлебников такой системы не создал (это – сверхсложная задача!), но осознание ее необходимости и попытки синтеза самых разных знаний, начиная от мифологических и кончая самыми современными, присутствуют в статьях и некоторых прозаических произведениях поэта. Подчеркнем, что иррациональное следует трактовать не как антиразумное и безумное, а как внеразумное или сверхразумное.

Бытие чрезвычайно сложно устроено, и Хлебников осознавал всю важность информации, получаемую от Вселенной. Как он подчеркивал: «Понять волю звезд – это значит развернуть перед глазами всех свиток истинной свободы» [4, с. 228].

Версию космизма, развиваемую Хлебниковым, можно назвать мифопоэтической, философско-математической (неопифагорейской), лингвистической (языкотворческой). Но в первую очередь его космизм носит футуристический характер. В своих произведениях Хлебников нарисовал ряд картин, выражающих грядущее преображение жизни человечества. Что в них, прежде всего, обращает на себя внимание? Во-первых, то, что главной сферой жизнедеятельности потомков стали небо, воздушное пространство и крыши домов. Научившись обретать невесомость, они буквально шагают по воздуху, среди облаков занимаются своими делами. Во-вторых, Хлебников предлагал узреть архитектуру городов будущего в виде зеркально-стеклянных домов-небоскребов, устремленных вверх. Какие только формы домов здесь не предлагаются! Дома-мосты, дома-книги, дома-пароходы, дома-чаши, дома-качели и др. В-третьих, потомки предстают в виде сообщества, где, в первую очередь, ценятся духовные достижения, научные знания, информация обо всем происходящем на земном шаре и за его пределами и в котором эффективно работает всеобщая система коммуникаций. Хлебников писал о мировом Радио как великом объединителе человечества и универсальном средстве доставки новостей в любую область планеты. Он пытался представить разные способы передачи, получения и использования информации в виде «тенекниг», «небокниг», «искрописем» и др. Некоторые предсказания Хлебникова сбылись. Это касается, прежде всего, телевидения («радио для глаз») и Интернета.

У нас нет сомнений в том, что творчество Хлебникова остается актуальным и востребованным, и оно требует своих дальнейших исследований. Художественное и идейно-теоретическое наследие Велимира своими дерзновенными устремлениями и неподражаемой оригинальностью продолжает светить, как звезда русской литературы и культуры. Есть у поэта и своя звезда в небе. В честь Хлебникова названа малая планета 3112 Велимир, открытая астрономом Н.С.Черных в 1977 году.

Литература

1. Хлебников Велимир. Творения. М.: Советский писатель, 1987.

2. Хайруллин К.Х. Философия космизма. Казань: Дом книги, 2003.

3. Пролетарские поэты первых лет Советской эпохи. Ленинград: Советский писатель, 1959.

4. Хлебников В.В. Утес из будущего: Проза, статьи. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1988.

5. Шапошникова Л.В. Космическое мышление и новая система познания // Космическое мировоззрение – новое мышление ХХI века. Мат. Междунар. науч. – обществ. конф. 2003. В 3 т. Т. 1. М.: МЦР; Мастер-Банк, 2004.

Л.А.Семикина,

врач-педиатр, психолог, Севастопольский городской центр детского творчества «Уриэль» им. Н.К.Рериха, Севастополь[5 - На момент проведения конференции Севастополь, согласно Конституции Украины, был городом со специальным статусом в составе Украины. С 21 марта 2014 г. Севастополь, согласно Конституции Российской Федерации, является субъектом РФ со статусом города федерального значения. Автор доклада Л.А.Семикина ныне гражданка РФ.]

Космизм К.Н.Вентцеля

Именно, знание духа переносит нить Космоса в жизнь проявленную.

    Община (Рига), 42

Будущее человечества, будущее Космоса – есть ли что-либо более священное?! Но эта ликующая священность не в золоченной ограде, но в стреле устремления, в острие ромба, который сдвинул законченность квадрата в будущее.

    Община (Рига), 199

Целью нашей статьи является попытка оценить вклад творческого наследия одного из выдающихся деятелей российской культуры Константина Николаевича Вентцеля в развитие русского космизма.

Космизм – это, по определению Л.В.Шапошниковой, «космическое мышление» [1, с. 221]. Она пишет, что в конце XIX – начале XX века в результате Духовной революции в России появился новый вид мышления, который «имеет полное право называться Космическим мышлением. <…> Наука и ее великие носители приняли самое активное участие в формировании этого нового мышления. Не остались в стороне русские философы Серебряного века, а также представители искусства в религии» [1, с. 222].

К этим деятелям относится и незаслуженно забытый Константин Николаевич Вентцель (1857–1947) – публицист и общественный деятель, философ и педагог-гуманист, музыкант и поэт. Он «страстно боролся со всеми видами духовного угнетения людей, за полное раскрепощение личности, за обретение ею высшего достоинства и счастья» [2, c. 7]. «Разрабатывая одним из первых педагогические проблемы ноосферы и экологии духа, К.Н.Вентцель оставил потомкам труды по философии и богословию, политологии и культурологии, этике, психологии и педагогике» [там же], большинство которых находится в архивах. Изучая его наследие, мы обратили внимание, что множество работ пронизаны космическим мироощущением.

С начала своей педагогической деятельности Вентцель взращивал мысль о необходимости воспитания свободного человека, человека творческого и одухотворенного, устремленного к радостному и созидательному труду. Развивая эту идею, стараясь ее практически реализовать в «Свободном Семейном саду», в «Доме свободного ребенка», в «Родительском клубе», педагог начинает понимать, что ограниченное социальным окружением действительности сознание не может выйти на ту высокую ступень творческой свободы, которая изначально заложена в духовном потенциале каждого человека. Широта мировоззрения Вентцеля и глубокое сострадание к человеку и человечеству в целом подтолкнули его к пониманию, что только сознание, согласующее себя с Космосом, ощущающее себя его частью, может стать свободным и творческим.

Создав, по мнению своих современников, завершенное фундаментальное учение о свободном воспитании, педагог-философ не остановился на достигнутом и начал разрабатывать новую концепцию воспитания будущего. В 20–30-е годы XX века в ряде работ, которые не были опубликованы («О проблеме космического воспитания» (1923), «Заметки о космическом воспитании» (1925), «Заметки о Космосе» (1925), «Философия творческой воли» (1937), «Лучи света на пути творчества» (1937) и др.), он развивал идею космической педагогики, философской основой которой явились идеи русского космизма.

Принято считать космистами тех личностей, сознание которых достигло понимания единства всего сущего, взаимосвязанности, цельности мироздания, творческой активности и коэволюции человека, человечества и Космоса. В творческих разработках К.Н.Вентцеля мы находим соответствие этим положениям. Эти работы доказывают, что именно Вентцель был основоположником космической педагогики. Постановку вопроса о космическом воспитании и разработку путей его теоретического и практического разрешения Вентцель считал важными жизненными проблемами. Объединить их вместе и в то же время дать возможность прогрессивно развиваться каждому человеку сможет только новая культура, которую необходимо строить на космической основе.

Ключевой идеей философской концепции К.Н.Вентцеля является мысль о существовании закона единства всего сущего, представление о том, что Космос – это целостное единство вселенской жизни, в которой все связано, взаимозависимо, объединено единой творческой энергией и управляется единым законом. «Вся беспредельная космическая жизнь ни начала, ни конца не имеет, является непрерывным, никогда не прекращающимся процессом творчества. Творчество составляет основную сущность мировой жизни, творческая эволюция представляет ее основной закон», – писал К.Н.Вентцель [3, c. 57]. Его идея Космоса предполагает определенный порядок в мировой жизни. Он утверждал: «Везде мир не что иное, как одно великое бьющееся сердце. Все связано, все слито, каждая малейшая вещь имеет отношение к целому, таинственную цель, и человек не что иное, как нить в загадочной пряже мира». И еще: «Целостность, единство и гармония составляют высший закон Космической Жизни и, по существу, есть Творческая Любовь» [3, c. 224]. В его понимании Космос – живое органическое целое, творчески действующее и непрерывно совершенствующееся, а то, что люди прежде и сейчас называют Богом, представляет собой великий творческий Космос или, выражаясь иначе, Великое Всеобъемлющее Всё.