Живая этика и наука. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2007

20. Елизаренкова Т.Я. Язык и стиль ведийских риши. М., 1983.

21. Живая Этика. Иерархия.

22. Капра Ф.К. Дао физики / Пер. с англ. Д.Леонова. Киев – Москва, 2002.

23. Леонтьев А.А. Возникновение и первоначальное развитие языка. М., 1963.

24. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1982.

25. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1972.

26. Леонтьев А.Н. Формирование личности // Психология личности. Тексты. М., 1982.

27. Маламуд Ш. Испечь мир: ритуал и мысль в древней Индии / Пер. с фр. В.Г.Лысенко. М., 2005.

28. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики / Пер. с англ. А.М.Татлыбаевой. СПб., 1999.

29. Маслоу А. По направлению к психологии бытия / Пер. с англ. Е.Рачковой. М., 2002.

30. Менегетти А. Онтопсихология: практика и метафизика психотерапии / Пер. с итал. ННБФ «Онтопсихология». М., 2003.

31. Моаканин Р. Психология Юнга и буддизм / Пер. с англ. В.А.Воробьевой. М. – СПб., 2004.

32. Мэй Р. Мужество творить: очерк психологии творчества / Пер. с англ. П.П.Максима. Москва – Львов, 2001.

33. Невидимая брань (Блаженной памяти старца Никодима Святогорца). М., 1912.

34. Орлов А.Б. Психология личности и сущности человека: Парадигмы, проекции, практики. М., 2002.

35. Платон. Собр. соч. в 4 т. Т. 2 / Пер. С.Апта, А.Егунова, С.Маркиша. М., 1993.

36. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). М., 2003.

37. Ригведа. Мандалы V–VIII / Пер. с санскр. Т.Я.Елизаренковой. М., 1999.

38. Ригведа. Мандалы IX–X / Пер. с санскр. Т.Я.Елизаренковой. М., 1999.

39. Рудой В.И., Островская Е.П. О специфике историко-философского подхода к изучению индийских религиозно-философских систем // Методологические проблемы изучения истории философии зарубежного Востока. М., 1987.

40. Семенцов В.С. Бхагавадгита в традиции и в современной научной критике. М., 1985.

41. Семенцов В.С. Проблемы интерпретации брахманической прозы. Ритуальный символизм. М., 1981.

42. Соловьев В.С. Чтения о Богочеловечестве. СПб., 2000.

43. Торчинов Е.А. Религии мира: Опыт запредельного: Психотехника и транс-персональные состояния. СПб., 2005.

44. Флоренский П.А. Собр. соч. в 2 т. Т. 1: Столп и утверждение истины. М., 1990.

45. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-Логос / Пер. с фр. В.В.Винокурова, А.Ф.Филиппова. М., 1991.

46. Фуко М. История сексуальности—ІІІ: Забота о себе / Пер. с фр. Т.Н.Титовой. Москва – Киев, 1998.

47. Хосроев А.Л. Александрийское христианство. М., 1991.

48. Шапошникова Л.В. Великое путешествие. В 3 кн. Кн. 3: Вселенная Мастера. М., 2005.

49. Шапошникова Л.В. Познание космической реальности // Труды Объединенного Научного Центра проблем космического мышления. Т. 1. М., 2007. – С. 65–154.

50. Шапошникова Л.В. Философия космической реальности // Живая Этика. Листы Сада Мории. Книга 1. Зов. М., 2003. – С. 5–165.

51. Шеллинг Ф. Сочинения: В 2 т. / Пер. с нем. И.Я.Колубовского. М., 1987–1989.

52. Элиаде М. Тайные общества: Обряды инициации и посвящения / Пер. с англ. К.Богуцкого. Киев – Москва, 2000.

53. Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза / Пер. с англ. В.Трилис. Киев, 2000.

54. Юнг К.Г. Архетип и символ / Пер. с нем. В.Зеленского. М., 1991.

55. Юнг К.Г. О психологии восточных религий и философий / Пер. с нем. С.Лорне. М., 1994.

56. Юнг К.Г. Психологические типы / Пер. с нем. С.Лорне. СПб.—М., 1995. 57. Юнг К.Г. Символ и трансформация / Пер. с нем. В.Зеленского. М., 2000. 58. Юнг К.Г. Собр. соч. В 19 т. Т. 15: Феномен духа в искусстве и науке / Пер. с нем. В.М.Бакусева. М., 1992.

В.И.Сидоров,

физик, Иркутск

Интуитивный (метанаучный) метод познания

Тем, кто хотя бы раз в жизни занимался практической археологией в полевых условиях, раскапывал под руководством опытного археолога курганное погребение или стоянку древнего человека, знакомо чувство соприкосновения с далеким прошлым, когда давний предмет оказывается вновь, через сотни лет, в руках человека. Иногда можно найти части скелета с бронзовыми украшениями или железным оружием. Многое зависит от почвы, влажная она или сухая, кислая или щелочная. Она растворит в себе или же оставит нетронутым все, что кем-то было оставлено здесь в незапамятные времена.

Есть, на первый взгляд, небольшая, но все же ощутимая разница между восприятием археологических находок на месте раскопок – и таких же находок, расположенных на стеллажах в музее. Это бывает, если именно ты оказываешься первым, кто нашел и взял в руки древний предмет. Тогда прикосновение к прошедшей эпохе происходит более легко и спонтанно – внезапно чувствуется душевный настрой ушедших людей, их заботы, горести и свершения, словно оставленные ими мысли хранились здесь, в погребении, много сотен лет и, освещенные светом нового дня, рассказали современному человеку свою нехитрую повесть.

Иногда бывает трудно определить, как и для чего древний человек использовал ту или иную вещь, принадлежавшую ему. Но случается, что ты интуитивно применишь древний предмет в полном соответствии с его бывшим назначением. Вот пример из моей практики.

С небольших курганов, которые нам надлежало раскапывать, приходилось сначала скашивать высокую и густую траву. Сельским жителем был только я, поэтому сенокос входил в мои обязанности. Как-то вечером после работы я увидел, что наш руководитель Юрий Михалыч ходит между палаток, что-то ищет. Громко спрашивает, видел ли кто некую археологическую находку. Называет ее латинское название, которое нам, студентам, ни о чем не говорит. Затем его осенило, он чуть не подпрыгнул и бросился ко мне: «Володя! Ты чем правил косу?!» «Да брусочком, – отвечаю, – вон он, под палаткой лежит, в траве». Надо сказать, что брусочек был обычной удлиненной плоской формы, только без прямоугольных граней. Таким бруском правят жало – острие косы, сначала с одной стороны, потом с другой. Дзинь-дзинь – раздаются звуки с покоса. Так всегда делают. Руководитель возмутился: «Как ты мог археологической находкой косу править!» – «Так кто же знал? – отвечаю. – А что древние этой штукой делали?» Юрий Михалыч уже успокоился: «Да то же самое».

Трудности интерпретации назначения древних предметов можно проиллюстрировать на примере необычных каменных кругов диаметром 20–40 см с центральным отверстием около 5–7 см. Сделанные когда-то из плоских камней, они были похожи на круглые «блины» для штанги. Мы иногда находили их при раскопке курганов в Хабаровском крае и в Приморье. Назначение этих кругов было непонятным. Но оказавшись через десяток лет в Прибалтике, в музее города Нарвы, я увидел такие же круги. Музейные смотрители охотно пояснили, что через центральную часть протаскивался пучок растительных волокон, из которых вили канаты. Размеры центрального отверстия задавали диаметр каната. Каменный круг вращался при работе, внешняя его часть, касавшаяся рабочей площадки, закруглялась от постоянного трения. Просто, красиво, целесообразно! Заметим, что каменные круги с отверстиями были практически однотипными, несмотря на то, что от Тихого океана до Балтийского моря не одна тысяча километров.

Занимаясь раскопками эпохи раннего железа, я заметил необычные «наплывы» древних мыслей и образов при первом касании к археологическим находкам. Схожее «историческое настроение», описано Н.К.Рерихом [см., напр.: 1]. При этом он отмечал напряжение некой энергии в области сердца, которое предшествует появлению такого «исторического настроения».

Похожее настроение я испытал в одном из залов Музея им. Н.К.Рериха в Москве, соприкоснувшись с древними реликвиями, принадлежавшими Рерихам. Эти реликвии, не случайно собранные ими, с одной стороны, были высокохудожественными и несли на себе отпечаток высокой энергетики изготовивших их мастеров, с другой стороны, их владельцы были, несомненно, неординарными людьми и также оставили на них отпечаток своего духовного мира. Древний предмет способен многое поведать тому, кто умеет «считывать» историческую информацию. Вот что может рассказать серебряный пояс со львами и грифами: «Знак царской власти. Его носил худощавый стройный мужчина, кочевавший по полупустыням, возможно, Аравии и восточнее нее. С ним пояс прошел длинную жизнь. Его хозяин не знал поражений, бегства, уныния, хотя вел трудную жизнь и много передвигался. До?ма, в европейском понимании, у него не было. Царский шатер устанавливался по необходимости в нужном месте. Пояс берегли. Царь путешествовал по горам, пустыням, оазисам. Подданные были ему верны. После смерти царя пояс хранили, потомки его не носили. Пояс не был в земле и не был в огне».

Редкие необычные состояния, в которых зрительно наблюдаются сцены жизни людей прошедших исторических эпох, бывают либо во время бодрствования – как некая последовательность мысленных образов, либо в красочном коротком сне перед пробуждением. Эти состояния вызываются сосредоточением внимания на конкретных находках или известных исторических событиях. Причем наблюдать их могут не только люди с особыми способностями, а обычные, не придающие должного внимания таким редким состояниям. Значит, это свойственно всем людям – видеть при некоторых, еще не изученных условиях сцены жизни из далеких исторических эпох. Сам я несколько раз наблюдал такие события, причем в некоторых непосредственно участвовал как один из тех, ранее живших людей.

Наблюдавшиеся мной исторические сцены, как правило, имели некоторые общие свойства. Ими были: короткий временной интервал, напряженная эмоционально-психическая ситуация, яркость красок и впечатлений; действующие психологические установки, не свойственные наблюдателю в современной жизни; новая информация, которую наблюдатель не знал до этого момента; отсутствие возможности волевого влияния на события, только их фиксация; чрезвычайно полная картина собственных побуждений и переживаний. По характеру специфических свойств этих исторических сцен, в соответствии с положениями Живой Этики, можно предложить два варианта объяснения. Первый: информация за последние несколько тысяч лет хранится в индивидуальных накоплениях человека. И второй: эта информация наслоена на древних предметах и становится видимой в цепочке образов при контакте с энергетикой человека – своеобразное редко наблюдаемое хранение информации в неизвестном еще науке виде.

Для исторической науки, для восстановления характера и особенностей прошедших эпох наиболее важны интуитивные ощущения, которые несут новую информацию об отдаленных эпохах. Эти свойства являются также критерием достоверности получаемой информации (если отсутствует новая существенная информация или во время наблюдения сохраняются современные психологические установки наблюдателя, то это состояние не относится к описываемым в данной работе). Большинство людей не придают значения таким сценам жизни из прошедших исторических эпох. В результате теряется много ценных деталей и подробностей, из которых можно сложить мозаику жизни человечества в прошлом, даже очень отдаленном. Настало время оформить метод исследования описанных явлений, а также критериев его достоверности и границ применимости. Информацию, полученную субъективным путем, пора официально ввести в область анализа исторической науки.