Коробка Кошмаров

* * *

Дяде Ване уже восьмой десяток шел, а не чета многим вставал ни свет, ни зоря и что-то все делал и делал по хозяйству, а потом плохо ему стало, соседи говорили, что сердце прихватило, и умер дядя Ваня прямо на своем огороде.

По всем обычаям схоронили и 9 дней уж отвели, а я в тот день огород прополоть решила. Слышу, Серый залаял – это пес наш, я его еще щенком нашла и с рук кормила, вот он у нас и прижился. Да так громко залаял, что я даже испугалась. Родители в город уехали, а из давно схоронившей своего деда бабки защитник слабый, а мне страшно стало, в ворота стучат, Серый надрывается, того гляди цепь порвет.

– Фу, свои, – донесшийся из-за ворот голос был настолько знакомым, что ни узнать в нем дядю Ваню было совершенно невозможно. – Машка, батю позови, курить охота, а магазин закрыт, – раздалось по ту сторону калитки.

Но едва на крыльце появилась вышедшая на шум бабка, как пес резко угомонился. Машка, конечно, и раньше слышала от взрослых, что баба Нюра умеет нечто такое, что и кровь остановить и хворь излечить помогает.

Мне тогда лет 11 было. Бегала я с деревенскими мальчишками и девчонками играть на заброшенную стройку да ненароком сильно ногу ушибла, отец даже в город свозить к травматологу хотел, но баба Нюра приложила к ушибу обычный подорожник, пробормотав при этом нечто невнятное. Часа не прошло, как отек спал.

Можно ли было назвать бабу Нюру ведьмой? – скорее знахаркой или на худой конец целительницей, сильно уж травы всякие собирать да сушить бабка любила, а потом людей лечила ими.

Мне все это целительство было абсолютно безразлично: экспедиции горного университета – вот, что меня всегда интересовало по-настоящему.

Но слушал я не перебивая.

Маша испугалась не на шутку, ведь, если дядя Ваня умер, а сомневаться в этом не приходилось, она же сама видела медленно опускаемый в землю гроб, то кто тогда стоит за воротами и разговаривает его голосом?

– Иди в дом, – замахала баба Нюра.

Спорить с бабкой Маша не стала, возможно и потому, что ее слова звучали как самый настоящий приказ.

А потом повисла тишина да такая плотная, будто вакуумную бомбу сбросили, но где-то совсем далеко на пределе слуха были различимы слова: «Рано ему еще с тобой курить, придет время, сами к тебе в гости придем».

Девушке стало страшно по-настоящему за бабку, как там она? Что с ней?

– А ты чего трясешься, как лист осиновый? – осведомилась баба Нюра, входя в Машину комнату. – чайник инеем покроется, пока тебя ждешь.

– А как же… – растеряно спросила Маша.

– Что «а как же»? – непонимающе поинтересовалась баба Нюра. – А и не было ничего, просто Серый облаял какого-то приезжего или кого из местных не признал.

И немного помолчав, баба Нюра добавила:

– Ты ничего не видела, ничего не слышала и ни с кем не разговаривала.

– Я поняла, – испуганно прошептала Маша, глядя на внезапно посерьезневшую бабку, взгляд у которой не сулил ничего хорошего.

* * *

– То есть к вам приходил покойник, в смысле недавно умерший дядя Ваня? – резюмировал я.

– Не хочешь – не верь, – обиделась девушка и, скинув мою руку с плеч, гордо зашагала в сторону остывающего кострища.

– Да ладно тебе, – примирительно сказал я. – со мной тоже происходило нечто такое, о чем в университетских стенах говорить не принято.

– И о чем же не говорят безнадежно упрямые скептики? – недоверчиво хмыкнула Маша.

– О чем, о чем, – о покойниках в том числе, – загадочно отвечал я. – Ну слушай теперь мою историю.

Пару месяцев назад возвращался я из столичной командировки и где-то в районе Перми подсел мужичек.

Разговорились, он, кстати, тоже путешественником оказался и таким же, как ты говоришь, скептиком.

– Ну, давай, за знакомство! – проговорил мой попутчик по имени Игорь, поднимая крохотные, но весьма изящные железные стопочки с забористым пермским самогоном.

– Твое здоровье, – выдохнул я, залпом глотая терпкую жидкость.

Как водится, разговорились о всяких незначительных мелочах в духе «Докуда едешь? Или чем занимаешься, в смысле, кем работаешь?»

Нет резона пересказывать, кто сколько получает, за какую цену можно купить жилье в Перми и прочие повседневности, но вот одна история запомнилась надолго.

– Понимаешь, – начал Игорь, – я ни во что подобное никогда не верил, пока сам не столкнулся… давай, поднимай.

Я не умею описывать странные не поддающиеся логическому объяснению и законам здравого смысла истории, и перескажу так, как сам слышал от лица Игоря.

* * *

Да и какая уже разница, где и когда это случилось, приехали мы с ребятами за город шашлыков пожарить, девчат с собой позвали. Песни под гитару, мясо, вино и погода такая, что хоть всю ночь гуляй: ни ветерка, ни палящего солнца, словом, благодать.

– Прям, как у нас, – заметила Маша.

Сидели мы так несколько часов, все было нормально, ели, пили, но не так, чтобы упиваться.

Володя пригласил Наташу на медленный танец под аккомпанемент Колиной гитары и песни про какой-то там хрустальный замок, ну, может слышал, в котором молодая колдунья жила и к себе путников зазывала, а потом они исчезали без следа.

Всякое говорили про те места. Мы, признаться честно, может быть поэтому туда и сунулись, но я, как кандидат технических наук, могу сказать, что в подавляющем количестве случаев так называемые аномальные зоны содержат огромное количество радиоактивных элементов, а инопланетянами там и близко не пахнет.

– А как же все эти свечения? – поинтересовался я.

– Ты, вроде, парень не глупый, а такую ерунду несешь, – отвечал Игорь. – руды там лежат, понимаешь, а зеленые человечки придут, если закусывать не будешь. Вот тебе еще сыр, ешь и слушай.

При упоминании о зеленых человечках Маша невольно хихикнула:

– Так значит, и к нашему костровому тоже гости заявятся, вон сколько согревался да не закусывал.

– Тебе не холодно, может плед принести?

– Да вроде нет, ты продолжай, что там дальше было, – улыбнулась Маша.

А дальше, если верить Игорю, было так:

– Да отпустите же меня, мне надо, понимаете, надо туда пойти, иначе мы все здесь умрем, никто из нас не вернется домой! – раздавшийся голос одного из наших ребят, назовем его Димкой, заставил романтически настроенные парочки покинуть насиженные палаточные места, чтобы посмотреть, что случилось, третий по счету танец оборвался, точно лопнувшая гитарная струна, а Коля так и остался сидеть, не понимающе перебирая струнами.

– Перепил? – скорее констатировал я.

– Да в том-то и дело, что нет, – сокрушенно покачал головой Игорь. Я всякого в жизни повидал, но тут ни о какой белой горячке и речи не идет. Точно волокло его что-то или кто-то в лес, а он сперва кричать начал, мол, пустите, пустите, хотя сидел он все за тем же костром. Потом резко вскочил и побежал, а глаза совершенно безумные. Не скажу, что Димка был сильным человеком, но первые две попытки повалить его на землю он отбил с легкостью, которой мог бы позавидовать Костя Цзю. И только, когда мы навалились в полную силу, незадачливый пьяница был скручен и доставлен в свою палатку под четкое наблюдение двух наиболее крепких ребят. Надо ли говорить, что в сторону леса кое-кто поглядывал с опаской, а некоторые из девчат предложили не оставаться с ночевкой под предлогом, а вдруг дождь. Перспектива укрываться в лесу так и осталась перспективой.