Чужестранцы

– Возьмите с собой вещи первой необходимости – боюсь нам не дадут много времени после воссоединения. Предупреди Юджу и обрисуй ситуацию Химу, – Джаа двинулся к выходу для слуг, по пути сообщив Сигу о том, что завтра они все уходят, а близнецы приведут младшего брата.

После полудня старшие ждали младшую троицу в густых зарослях у «выхода» в нижний город. Ёнгхон уже пристроил голову на плече Маума, намереваясь скрасить ожидание легким послеобеденным сном, когда послышались приближающиеся голоса.

– Готов к новой старой жизни, старший брат? – дернул плечом Маум.

– С вами я готов ко всему.

Елена Адинцова

Заветное желание старой ведьмы

Случилось сие событие не так чтоб давно, лет 500 тому назад, и не так чтоб очень далеко, где-то в одном из городов Старого Света.

Короткий зимний день стремительно угасал, когда на пороге жилища могущественной местной колдуньи возникла высокая фигура человека в белом лёгком одеянии.

На спине прибывшего виднелся внушительных размеров горб, совершенно не умалявший статный вид незваного гостя.

– Не желаю тебе доброго вечера, Миринда. В обители зла, думаю, это неуместно… – вместо приветствия произнесла фигура приятным мужским голосом.

Та, которую назвали Мириндой, согласно кивнула головой и, поманив гостя длинным скрюченным пальцем, почти ласково прошелестела:

– Ты там, часом, себе крылья не отморозишь? Проходи в дом, раз уж прибыл…

Фигура в белом слегка замешкалась.

Сомнения гостя были такими крошечными… Глаза простого смертного никогда не уловили б этого секундного замешательства.

Но Миринда не была простой.

Сильнейшая ведьма своего времени, коварная и безжалостная, как китайский император, скрещенный с ордой турецких янычар, она уловила и отметила про себя эту тонкую, тоньше лапки комара, неуверенность визитера.

– Имя назовешь? – женщина, прищурив один глаз, пыталась беззубым ртом изобразить что-то похожее на улыбку. От непривычной гримасы её старое морщинистое, в коричневых пятнах лицо стало ещё ужаснее прежнего.

– Маруш, зови меня так… – в голосе мужчины (а судя по тембру, гостя можно было смело отнести именно к сильным представителям рода человеческого и иного) прорезались стальные повелительное нотки.

– Так, может, и маску снимешь? В доме прохладно, старый очаг совсем не греет, но приготовить глинтвейн с волшебными травами огня хватит… – говоря это, старуха с удивительной легкостью для её лет метнулась к широким полкам, опоясывающим просторное помещение… Ёмкости разной формы впритык теснились на стеллаже. Ряды изделий из белой, красной, жёлтой глины были разбавлены присутствием кувшинов из серебра, бронзы и меди. Имелись в наличии и редкие дорогие сосуды из настоящего венецианского стекла.

– Я не пью! – в голосе гостя прозвучали строгие нотки.

– Немного, только для согрева и беседы, – цепкие пальцы старухи уже обхватили горло большой бутылки из темного стекла…

– Я не пью. Совсем, – голос Маруша наполнился таким холодом, любой смертный только от тона превратился бы в ледяную скульптуру… любой…

Но Миринда была не любой.

– Не пьешь, не ешь… скучное у тебя время… – даже не пытаясь скрыть брезгливое презрение, пробормотала старуха.

Гость метнул грозный взгляд в сторону маленькой, сухонькой фигурки старухи и почти прошипел:

– Слушай внимательно, женщина, будь моя воля, я бы просто испепелил тебя взглядом… – на этих словах Маруша, старая ведьма, весело засмеялась, блеснув чёрными живыми глазами, и без капли страха в голосе прервала говорившего.

– О! Вашей братии разрешили ложь? Любому и каждому, кто владеет магией, известно, не можете вы так на нас, живорожденных, воздействовать…

– Допустим. Но навеять горожанам мысль спалить тебя с твоей лачугой – это-то я в силах сделать?

– В силах… – веселье в голосе и глазах Миринды не убывало…

– Только скажи, светлый господин, в чём тогда между мной и тобой будет разница?

Женщина перестала смеяться и впилась пытливым взглядом в лицо гостя, наполовину прикрытое тканевой маской.

Под сводами комнаты замерла пауза.

Нет ничего прекрасней тишины перед началом схватки. И неважно, чему суждено схлестнуться в бою: холодному ли оружию, пушкам и мушкетам или двум противоположным сущностям.

– Я пришёл к тебе с небывалым по своей щедрости выгодным предложением, – первым заговорил Маруш.

Кустики волос на месте, где раньше у Миринды были брови, поползли вверх.

– Да ну? – в коротком возгласе ведьмы было столько недоверия, что фигуру в белом заметно покорежило.

– О! Я, кажется, даже догадываюсь о причинах такого беспрецедентного визита… Это ведь из-за мириндинга? Да? – старуха втянула шею, став похожей на болотную птицу.

– Да, из-за него, женщина! Как тебе вообще в голову пришло каждый год в последнюю пятницу декабря раздавать свои мерзкие зелья бесплатно?

– Ну почему же бесплатно – все клиенты, желающие приобрести привороты, наговоры, присушки и усушки, морилки и яды, обязательно возвращаются. Прибыль только растёт… Те, кто хоть раз приобщился к тьме, мигом становятся постоянными клиентами.

– Шутишь? Не о твоих барышах пекутся на самом верху, о душах заблудших…

– О душах? А мысль, что эти души и без моих зелий давно не ваши, никому там не приходила? – старуха ткнула корявым пальцем в сторону закопченного потолка…

Маруш дернулся вперёд, горб на спине резко увеличился…

– Смотри крылья не обломай, тесно у меня тут для птицы твоего полёта…

Ведьма не торопясь подошла почти вплотную…

– Никудышный из тебя переговорщик, так пославшим тебя и передай. Разговор окончен, завтра день у меня тяжёлый, с самого утра народ попрет. Так что уходи, дай отдохнуть старухе.

Под напором колдуньи белая фигура попятилась и стала даже как-то меньше…

– Погоди, не гони, у меня к тебе горячее предложение… – в голосе Маруша появились бархатные обертоны, – для начала хоть выслушай… Если сегодня до полуночи ты добровольно откажешься от колдовства, от этой своей придумки – мириндинга, дашь согласие уничтожить все свои зелья, то будет исполнено любое твоё желание, любое… – с нажимом повторил посланец.

– Интересно… Одно желание, но любое? – старуха наклонила голову набок и снова прищурила один глаз.

«Сейчас опять скажет какую-то чушь», – почти с человеческим раздражением подумал Маруш и решился на превентивные меры.

– Можно три в одном, в честь праздника.