Кавказ. Выпуск XVII. Черкесия

XI. Басьхог, называемые татарами алтыкесеки; и действительно отрасль эта составлена из шести племен, носящих имена владетельных князей своих. Они живут в разных местах Кубанской котловины (bassin). Имена их следующие: а) биберд, b) лоу, или лов, с) дударук, d) кияшь, е) джантемир и f) клишь.

Переселение последних племен с южного на северный склон хребта совершилось в конце XVII столетия, с предварительного согласия кабардинцев, которые уступили им часть своих земель. Причиной переселения были внутренние раздоры и отчасти недостаток земли на прежнем их месте жительства – Вордане. Другие, упомянутые выше, абхазские племена разновременно последовали примеру басьхогов.

Между землями, населенными с одной стороны натухажцами, а с другой – джигетами, находится отдельное племя убыхов. Из них прибрежных черкесы называют абадзе; живущих же на верховьях речек к хребту – убыхами. Жилища их расположены на следующих речках в долинах, примыкающих к морю: а) Зюебзе, b) Лоу, или Лоупь, с) Ниге, d) Батхь, е) Догомепсе[25 - У Ф. Фонтона неправильно названа Dagamza, у Белля (Bell) – Tramerse.], f) Психе, или Момай (все коллективно – урочище Вордане[26 - Достойно замечания, что род владетелей Гурии, Гуриель, носит название Ворданидзе (Кавказ. 1817. № 26).]), g) Саше, или Сочи, i) Хамишь, или Хоста (эти две – урочище Саше).

На северном склоне гор находятся еще отрасли татарских племен:

I. Карачай, жилища коих расположены у западного подножия Эльборуса[27 - Эльборус у черкесов называется Кусха-Мафь и означает: «Приносящая счастье», «Счастливая гора».], на верховьях реки Кубани. Шегем (Чегем), балкар и уруспий одного с карачаевцами происхождения.

II. Ногой, или ногайцы, известные более под названием имен их князей Мансур и Навруз и живущие между Лабой и Кубанью, – остатки монгольской орды кипчаков.

В отношении разделения тех племен на черкесские (адыге) и абхазские (азега) следует заметить, что кабардинцы и другие адыгские племена, сохранившие феодальное управление, называют абадзехов, шапсугов и натухажцев общим именем абадзе-чиль, что значит: абазинские народы; всех же закубанцев, исключая бесленеевцев, – кияхъ, то есть низовые жители; абадзехи же, шапсуги и натухажцы называют все племена, сохранившие феодальное управление, включая в то число и кабардинцев, адыге-чилъ, то есть адыгские народы.

Часто народ теряет настоящее свое название, между тем как оно остается в памяти у соседей. Не могло ли это случиться и у черкесов (адыге)? Хотя в настоящее время нет никаких данных, которые служили бы основанием к какому-либо заключению по настоящему предмету, но, может быть, дальнейшие расследования рассеют мрак, покрывающий происхождение этого народа. С моей стороны, я ограничусь изложением того, что мог узнать во время пребывания моего между этими племенами.

Вот основание их разделений:

бесленеевцы отделились от кабардинцев под предводительством их князя Каноока и по настоящее время не потеряли еще нити родства, соединяющего их с последними. От переселения этого прошло не более столетия.

Темиргойцы, хатукайцы и хегаки имели общего родоначальника Болетока, который разделил владения свои между тремя сыновьями: Айтекок получил в удел Темиргой (Кемгуй), Хатиок дал полученному им уделу свое имя Хатиукаи, Занок владел уделом Хегайк[28 - Потомок этой фамилии Карабатыр жил между натухажцами; отец же его Сефер-бей после занятия крепости Анапа в 1828 году выехал в Турцию.]. Княжеские дома эти признают и ныне узы родства, их соединяющие.

Бзедух имел двух сыновей: Киркян и Хамышь. Именами их назвались два племени: Киркинай, или Черченай, и Хамышей.

У мохошевцев родоначальник Богарсок, у жанеевцев – Бекхан.

Если включить в эту семью кабардинцев, то адыгские племена, сохранившие феодальное управление, естественным образом можно разделить только на шесть родов. Я не упоминаю здесь (то есть в разделении) о натухажцах, шапсугах и абадзехах, потому что племена эти в сравнении с вышепоясненными получили быт свой весьма недавно. Постепенное развитие их народности я изложу в особой статье.

Ученый Дюбуа (Указ. соч. Кн. 1. С. 102) разделяет черкесские племена на черкесов, кабардинцев, абазинцев (Abadzes) и абхазцев (Abhazes). Из вышеизложенного видно, что разделение Дюбуа неосновательно, ибо племена его названий составляют не четыре отрасли общего корня (как он говорит), а два народа отдельного происхождения. Слова: Абазия (Abadze) и Абхазия (Abhaze) есть название одной и той же страны: первое произносится по-черкесски, а второе – по-грузински. Основательность такового подразделения опровергают еще наречия, коими говорят те племена: черкесы, то есть адыге и кабардинцы, говорят языком адыгским; абхазцы же – абхазским, и оба эти языка не имеют между собой ни малейшего сходства. Дюбуа мог заметить (как он пишет) в абхазском языке несколько производных слов языка черкесского, то есть адыгского; но коренных не мог в нем найти. Слова эти могли войти в абхазский язык по случаю давнего соседства двух народов точно так же, как в местах Абхазии, близких к Мингрелии, можно заметить в абхазском языке несколько слов картвельского происхождения.

Некоторые из племен черкесских, именующихся адыге, оспаривают это наименование, хотя оно, впрочем, сделалось общим для всех черкесов. Настоящими адыгами признают кабардинцев, бесленеевцев, темиргойцев, хатукайцев и хегайков; другие же племена, управляемые также феодально, как то: бзедугов, мохошевцев и жанеевцев – называют иногда абадзе. Я старался узнать причину такого различия, но не мог получить удовлетворительного объяснения. Разве это приписать тому, что первые из поясненных племен, по-видимому, на южном скате гор никогда не жили, тогда как последние занимали некогда различные пункты морского прибрежья.

Из расследований моих я мог вынести следующие сведения о переселениях адыгских племен:

жанеевцы жили некогда в долине Цемезь, примыкающей к Суджук-Кальской бухте, и вдоль берегов Черного моря до Пшады; оттуда перешли они на северный скат гор и под влиянием различных событий окончательно водворились на Адекуме. Тут они были разорены отрядом русских войск в 1804 году. Ныне слабый остаток этого племени живет на Каракубанском острове;

чёбсины, сродники жанеевцев, оставили после себя память, дав имя свое одной из долин, примыкающей к Черному морю, и ныне слились, как выше сказано, с натухажцами;

бзедуги жили некогда в приморской долине, называемой Туапсе, а оттуда перешли на Кубань;

мохошевцы тоже жили на южном склоне Кавказских гор до перехода на северный;

гоаие[29 - Le Waia de M. Bell.] занимали долину Псеюзе и несколько других. Значительность этого племени доказывается ныне числом фамилий, слившихся с натухажцами и шапсугами. Главные дворянские фамилии этого племени Карзейк и Куиецюк; княжеская же – Шесхако – пресеклась.

Цюхух. Этим именем называется урочище, образовавшееся из нескольких долин, примыкающих к морю. В настоящее время там живет дворянский род Цюхь; княжеский же – Арин – пресекся.

О переселениях кабардинцев приведу предание, оставшееся в памяти у черкесов.

Кабардинцы считают себя аравийскими выходцами[30 - Pototski J. Voyage dans les steppes d’ Astrakhan etc. Т. 2. P. 155.] и при этом повествуют следующее.

Вследствие междоусобных[31 - Там же. P. 161; Note de Klaproth.] раздоров один из народных предводителей переселился со своими подвластными и приверженцами в Анатолию. По прошествии некоторого времени, которого предание не определяет, колонии этой угрожала армия мусульман с целью обратить жителей ее к учению пророка. Когда предводитель армии на предложение, сделанное переселенцам, принять учение Магомета получил отказ и приказал армии своей двинуться вперед, то она задержана была какой-то сверхъестественной силой. Это заставило мусульман оставить переселенцев в покое. Далее предание гласит (не определяя тоже эпохи), что выходцы предприняли другое переселение и очутились в Крыму. Каким путем они следовали, кто был их предводитель – неизвестно; но присутствие их в Крыму подтверждается названием некоторых местностей, а именно: существуют там и поныне развалины замка, называемого Черкес-Кермен; равнина между речками Бельбек и Кача называется Кабарда и Черкес-дюзь, то есть Черкесская равнина.

Из Крыма выходцы перешли на Кавказ. Предание умалчивает о событиях, понудивших их к этому новому переселению, и о времени, в котором оно совершилось. Выходцы заняли равнины в окрестностях нынешней крепости Анапа. Тут царствовал со славой, в начале XV столетия князь Инал Теген[32 - Pototsky J. Указ. соч. T. 2. P. 154; Dubois de Montpereux. Voyage autour du Caucase. Т. 1. P. 78 (Далее: Dubois).], которого кабардинские князья считают своим родоначальником и слава которого гремела по всему Кавказу. Царствование этого князя подтверждается тем, что большое число речек, родников и колодцев, начиная от крепости Анапа, где есть Инал-и-псинь (то есть Иналов родник), и по всему протяжению дороги, ведущей в Кабарду, носят его имя. Между прочим вытекающий из горы на Урупе ручей и близ Эльборуса гора называются Инал.

На новом месте переселения выходцы были преследуемы крымским ханом, но по какой причине – предание этого не объясняет. Узнав о приближении хана, они начали удаляться внутрь страны; но хан настиг бежавших, и они вынуждены были дать сражение.

В этом бою убит их предводитель (коего имя сохранило предание) Беаслан Бакан[33 - На дороге, ведущей из земли натухажцев к шапсугам, есть долина, называемая и ныне Бакан.]. На ней (равнине. – Изд.) виден еще курган, правильно сложенный из камня, на который указывают как на могилу Бакана. После этой битвы переселенцы расположились было в долине, смежной с Баканской и носящей по настоящее время название Богого, что значит «слезная». Второе сражение с ханом происходило на земле нынешних шапсугов, в долине Абин, в которой есть местность, сохранившая и поныне название Вуордебуадж[34 - Местная легенда указывает на эту равнину, как на поле битвы с татарами.], что значит на черкесском языке Ордынская равнина. Тут хан потерпел поражение и уже более не преследовал выходцев.

Следуя по направлению на восток, переселенцы основались было на некоторое время на берегах реки Схагуаше; но оттуда по стечению неизвестных обстоятельств перешли к подошвам гор Бештау, где, по историческим данным, жили в XV веке. В настоящее время они живут на Баксане, и местность эту черкесы называют Кабертай-Туадж.

Из вышеизложенного видна нить, соединяющая народы адыгского происхождения и переход разных племен с южного на северный скат Кавказских гор. Можно заключить, что адыгские племена вместе с абхазскими должны быть если не первобытными, то по крайней мере древнейшими жителями морского прибрежья. Племена, переселившиеся на северный склон, хорошо помнят места, на которых жили их предки.

Хотя не имеется положительных данных, но можно полагать с некоторым основанием, что на переселение черкесских племен, то есть адыгских, живших на северном склоне Кавказского хребта, имело влияние появление монголов, шедших в 1237 году на покорение Казарии; а потом поход Батый-хана и, наконец, Тимура в 1395 году на Азов (Azak), по [данным] мусульманских историков. Ежели частые наводнения народов имели влияние на переселения племен северного ската Кавказского хребта, то обитавшие на южном, будучи защищены неприступным хребтом, находились вне этого влияния.

Можно судить о переменах народонаселения северного склона, сличив настоящее с тем, которое нашел Паллас во время второго путешествия своего в 1793 и 1794 годах.

Основываясь на предыдущих данных, можно оспаривать мнение некоторых писателей, утверждавших, что народы, живущие на южном скате Кавказского хребта, на северный никогда не переходили. Это может быть справедливо в отношении картвельских племен; но что касается племен адыгских и абхазских, то ясные следы такого перехода изложены выше. Хотя горы могли служить убежищем во время прилива и отлива народов, проходивших по Южной России, но при всем том нельзя сомневаться, чтобы на народы северной покатости не простиралась власть, более или менее упроченная, царей боспорских, казар и других, владычествовавших поочередно в северной части Кавказа, до появления крымских ханов[35 - Татары овладели Крымом (Казарией) в 1237 году.], от которых черкесы были также в некоторой зависимости. В поэмах адыге упоминается о каком-то походе к Темир-Капу (Железные врата), в котором они участвовали по наряду хана. На эту поэму черкесские дворянские фамилии (тлякотлешь) ссылаются как на документ, доказывающий древность их происхождения, и оспаривают право дворянства у тех фамилий, кои в ней не упомянуты. Наконец, изречение «Хан-я-бюнь-терь-яй», то есть «Мы принадлежим к ханскому роду», обратившееся в поговорку, служит подтверждением вышеизложенного.

Сведения, собранные ученым Дюбуа[36 - Dubois. Voyage autour du Caucase etc. T. 1. P. 53.] о народе черкесском, заслуживают внимания. Ежели у него вкрались некоторые ошибки в отношении подразделений нынешних черкесских племен, то это произошло от неосновательности доставленных ему сведений, которые он принял за основательные. Например, езерукай (еджерукай) и адемий не составляют отдельных племен, но входят в состав: первый – черченейцев, а последний – темиргойцев. Это усадьбы, названные именами их владельцев, дворян Езеруко и Адемий. В Magasin Asiatique de Klaproth (P. 290) производят адемий от адемдад (Adem-Dhat). На это замечу только, что Прокопий (Procope), упоминающий об адемдатах, жил в 543 году, а потому невозможно, чтобы племя это с того времени жило постоянно на реке Кубани, где оно занималось рыболовством во времена Прокопия.

Это обстоятельство доказывает, с какой осторожностью следует выводить заключение, основываясь на сходстве племен, переданных нам древними писателями, с именами, встречаемыми на тех же местах в настоящее время, чтобы избегнуть ошибок, в коих Дюбуа упрекает Прокопия.

Я выше упомянул, что на берегу Черного моря, между землями натухажцев и джигетов, обитает племя убыхов. Оно не принадлежит ни к адыгскому, ни к абхазскому корню. По ученым исследованиям графа Потоцкого и по топографическому положению убыхов не будут ли это остатки древних аланов[37 - Pototski J. Voyage dans les sleppes etc. T. 2. P. 106, 146, 181.] (Ass ou lass) средних времен? Граф Потоцкий не мог войти с ними в сношения, изучить их язык и тем решить эту интересную историческую задачу.

Хотя на картах Кавказа и были обозначены убыхи, но они еще очень недавно не считались отдельным народом, а причислялись к черкесскому племени (адыге). Прокопий (Procope) в 529 году, Массуди (Massudi) в 943-м и Константин Порфирородный (Const. Porphyr.) в 959 году указывают на аланов (Alains) и на страну их (Alania), как соседнюю с Абхазской[38 - Dubois. Voyage outour du Caucase ets. T. 4. P. 378.]. Путешественники Барбаро (Josaph. Barbaro) в 1436-м, Ламберти (le pere Archan. Lamberti) в 1624-м и Шарден (Chardin) в 1671 годах упоминают об аланах, живших тогда на Альпийских высотах Абхазских гор, у истоков Кубани[39 - Pototski J. Voyage dans les steppes etc. Т. 1. P. 321 et 328.] и по древней дороге в Кодорской долине, примыкавшей к Диоскурии (Dioscurias). Замечательно, что поныне существует у убыхов одно племя (dan), носящее имя алань.

Рассмотрим теперь наречия, на которых говорят вышеописанные народы.

На черкесском языке говорят, с малыми оттенками, все племена адыге, живущие на северной покатости Кавказского хребта от Терека до устьев Кубани и вдоль восточного берега Черного моря до границ убыхской земли.

Язык черкесский не имеет никакого сходства с прочими наречиями Кавказа, ни даже с татарским, хотя в состав его вошли некоторые слова последнего от владычества ханов крымских и вследствие торговых сношений с Турцией. Кабардинское наречие разительно отличается от прочих наречий того языка. Бесленеевцы со времени отделения их от Кабарды значительно изменили свой язык, который в настоящее время более подходит к черкесскому. Между прочими племенами адыге заметно то различие в языке, какое встречается в великороссийских губерниях в русском.

Абхазским языком (азега), не имеющим никакого сходства с черкесским, говорят все абхазские племена как на южном, так и на северном скате Кавказского хребта с некоторыми оттенками, более заметными между жителями обоих склонов.

Убыхи говорят особым языком, не имеющим сходства ни с черкесским, ни с абхазским. Со временем язык этот может исчезнуть по всеобщему употреблению языка черкесского.

Паллас[40 - Pallas P. S. // Edition de Paris. 1811. Т. 2. P. 154.] полагает, что древние черкесы были скитающимися рыцарями, которые, покорив народы, на Кавказе жившие, нечувствительно сообщили им свой язык, подобно тому, как лифлянды изучили язык тевтонских рыцарей. Если бы это было справедливо, то в таком случае сохранилась бы в народе память о пришельцах, царствовавших над ними по праву сильного. Паллас мнение свое основывает на том, что будто бы князья и дворяне в Кабарде имеют особое наречие, которое скрывают от простого народа. Точно, существовало между черкесами искаженное наречие (argot), коего ключ не каждому был известен. Оно называлось шахобзе, то есть языком охотничьим[41 - Pototski J. Voyage dans les steppes etc. T. 2. P. 186.Примечание. Говоря о наречиях адыгского племени и смежных с ним, нелишним будет, как полагаю, упомянуть и о прочих существующих на Кавказе.Разными наречиями картвельского корня говорят грузины, имеретины, гурийцы, мингрельцы и сванеты. Лезгинским – в Лезгистане. Кистинским говорят собственно кистинцы и одноплеменники их – чеченцы, ингуши и карабулаки; осетинским – тагаурцы и дигорцы. Татарским говорят в мусульманских провинциях Закавказья, в прибрежных к Каспийскому морю ханствах, в Дагестане и по Тереку кумыки. Итак, кавказские народы, за исключением татарских племен, естественным образом разделяются на семь главных отдельных родов, не имеющих никакого сходства между собой и говорящих особыми языками, как то: 1) картвельский, 2) лезгинский, 3) кистинский, 4) осетинский, 5) черкесский, 6) абхазский и 7) убыхский.].

При исследовании какой-либо страны в историческом отношении нельзя, конечно, упускать из виду народные предания, но черкесские народные предания не могут доставить никакой в этом отношении пользы. Они представляют несвязный рассказ событий, которые невозможно распределить так, чтоб составить из них одно целое и правдоподобное. Черкесы не имеют письменных памятников; их заменяют неопределенные легенды, к тому же народ этот не имеет ни времени, ни той любознательности, которые побуждают к изучению прошедшего. Малое между ними число сохранило в памяти события новейшие. Но между тем нельзя сказать, что у черкесов нет народных преданий и что память о предках остается в забвении. Предания действительно существуют, но в них все, что относится к отдаленному времени, сокрыто тканью легенд и искажено баснословием. Поэмы – единственные у них исторические памятники, в них прославляют они подвиги своих героев.

Предания эти имеют тот недостаток, что описываемые в них факты не определяются хронологически; да, кроме того, повествователь, увлекаясь пристрастием к своему племени или желанием угодить влиятельному лицу, под покровительством коего находится, излагает события в ущерб правде. Кто пожелал бы разобрать этот хаос, тот должен был бы посвятить себя на несколько лет постоянному труду, не будучи притом уверенным в успехе.

В заключение нелишним будет упомянуть об амазонках, о коих повествования дошли до нас в творениях древних писателей. Не стану опровергать достоверности черкесского предания, переданного нам Рейнеггсом (Reineggs. Liv. 1. Р. 23), но замечу, что нельзя основываться как на факте, доказывающем существование амазонок, на рассказе Ламберти (le pere Archan. Lamberti), что «в его время «Дадиан, воюя с народами, расположенными на запад от Эльборуса, нашел между павшими на поле битвы женщин в латах и вооруженных». Это легко могло случиться, ибо, по рассказам горцев, сведущих в преданиях их страны, они до появления русских на Кавказе имели частые стычки с калмыками, коих жены, вооруженные и конные, принимали участие в сражениях рядом со своими мужьями. Ламберти путешествовал в 1620 году – в эпоху, в которую присутствие калмыков в соседстве с Кавказом не представляет ничего неправдоподобного. Поэтому можно полагать, что женщины, за которых Дадиан обещал большую награду тому, кто доставил бы ему хоть одну живой, были не кто иные, как жены калмыков.

Дюбуа упоминает о колонии русских беглецов, живших будто бы у верховьев реки Бзыбь, коих соседи-абхазцы очень уважали. Это столько же неправдоподобно, сколько и существование в Абхазских горах еврейской общины, о которой упомянуто в статье «Согденские скалы», помещенной в январской книжке «Пантеона» 1852 года.

ЗКОИРГО. Тифлис, 1857. Кн. 4.

О натухажцах, шапсугах и абадзехах