Современные представления о психической норме и патологии: Психологический, клинический и социальный аспекты

Психологические подходы к исследованию и диагностике возрастных норм психического развития[1 - Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 14-06-00326]

А. А. Озерина

Волгоградский государственный университет

Проблема возрастной нормы психического развития заключается, прежде всего, в отсутствии четких критериев нормы, а также в недостаточном внимании ученых к нормам психического развития в период взрослости. В такой ситуации возникает необходимость научного анализа существующих диагностических и исследовательских подходов и определения возможности создания подхода, позволяющего выделить границы норм психического и социального развития взрослого человека.

Проведенное теоретическое исследование приемов и методов диагностики возрастных норм показало, что можно выделить три основных подхода, которые можно обозначить как клинико-психологический, возрастно-психологический и социально-психологический.

В клинико-психологическом контексте рассматриваются вопросы определения критериев нормы и патологии, и возрастная норма определяется как отсутствие аномальных проявлений в поведении, состоянии человека определенного возраста (Б. С. Братусь, П. Б. Ганнушкин, И. В. Давыдовский, Б. В. Зейгарник, Е. Л. Щербина).

Психологический диагноз о нормальности – это, прежде всего, оценка личности ребенка или взрослого на основе результатов клинического наблюдения и использования психодиагностических данных. При работе с детьми данные методы позволяют выявить уровень психического развития ребенка, установить задержку или расстройство психомоторного, умственного, поведенческого развития (Г. В. Козловская, М. А. Панфилова, М. О. Проселкова, Л. С. Вокшлаг, М. Дж. Вриггз-Гован, Э. С. Картер).

У взрослых, обследуемых посредством клинического наблюдения, регистрируется в первую очередь нормативность поведения.

Так, В. Д. Менделевич провел клиническое наблюдение, предметом которого являлись нарушения нормативности поведения в интернет-пространстве. Ученым были выявлены распространенные формы девиантного поведения во всемирной паутине и особенности интернет-зависимости (Менделевич, 2013).

В возрастно-психологическом (или возрастно-ориентированном) подходе предметом исследований являются психические характеристики личности, предопределяющие нормативное развитие человека в онтогенезе. В данном контексте на первый план выходят явления и феномены психологии развития и возрастной психологии.

В исследованиях, выполненных в рамках данного направления, акцент сделан на детско-юношеский период, когда происходят наиболее явные изменения психических процессов и функций. В таком случае диагностика возрастной нормы сводится к определению показателей интеллектуального, социального и личностного развития, наличия психологических новообразований, которые должны сложиться к концу определенного возрастного этапа. Диагностика реализуется посредством тестирования, опросов, наблюдения, экспериментального воздействия.

В целях научного возрастно-психологического исследования норм наибольшее распространение получили методы наблюдения и психологического эксперимента, получившие распространение еще в рамках объективной психологии. Наблюдение до сих пор является одним из ключевых методов определения норм детского развития, особенно в период младенчества. Посредством наблюдения были впервые выявлены и описаны такие показатели нормативного развития в младенческом возрасте, как комплекс оживления, особенности становления грубой моторики. Этот метод широко применялся и при изучении особенностей поведения в критические периоды развития. Так, например, именно этим методом установлены особенности подростков-пятиклассников в знаменитом исследовании Д. Б. Эльконина и Т. В. Драгуновой, одним из результатов которого явилось открытие чувства взрослости.

Психологический эксперимент как метод диагностики возрастных норм позволил объяснить ряд закономерностей развития в детском возрасте. В большей степени решению этой задачи способствовали генетико-моделирующий и формирующий эксперимент, разработанные в рамках культурно-исторической теории развития. Данные методы получили распространение благодаря недовольству Л. С. Выготского тестометрическими массовыми методами исследования развития детей. Ученый считал, что традиционные методы исследования основываются на чисто количественной концепции развития и негативной характеристике личности. Вследствие чего им было выдвинуто положение о необходимости двухуровневой диагностики, т. е. выявляющей уровень «актуального» развития и уровень «зоны ближайшего развития». В соответствии с этим положением Л. С. Выготским предложена экспериментально-генетическая стратегия измерения возрастного развития, суть которой заключалась в формировании в лабораторных условиях конкретной способности у ребенка (Выготский, 2003).

Идеи Л. С. Выготского поддерживались рядом ученых. Например, Д. Б. Эльконин подчеркивал, что «содержание диагностируемых сторон психического развития в каждом отдельном возрастном периоде должно отражать уровень сформированности и прогноз дальнейшего развития ведущего типа деятельности, ее основных структурных компонентов и уровень сформированности и прогноз развития основных новообразований в умственном и мотивационном развитии» (Эльконин, 1997). В таком случае для каждого возрастного периода должен быть специальный диагностический инструментарий, содержание которого должно базироваться как на фундаментальных теоретических знаниях, так и на результатах экспериментальных исследований.

В рамках социально-психологического подхода измерению подвергаются нормы отношений, складывающихся между людьми разных возрастов, и правила, образцы поведения в отдельных возрастных группах. Другими словами, данный подход позволяет учесть социальную составляющую возрастных норм, изучить особенности их конструирования обществом и функционирования в разновозрастных группах. Например, установить значимость отдельных социально-возрастных норм, их иерархию, выявить тендерные, этнические особенности их соблюдения.

В отличие от возрастно-ориентированного подхода основной фокус измерений здесь приходится на период взрослости, а не детства.

В социально-психологических исследованиях межвозрастной проблематики наиболее распространенными методами являются опрос и эксперимент. В своей докторской диссертации А. В. Микляева проанализировала экспериментальные процедуры, направленные на изучение возрастных норм и возрастных стереотипов, получивших распространение с 1960-х годов в зарубежной психологии. При этом сама автор предлагает использование психосемантических методов для изучения межвозрастных отношений, таких как «Семантический дифференциал», «Метод репертуарных решеток», «Незаконченные предложения», «Цветовой тест отношений» (Микляева, 2014).

Посредством опросов и анкетирования исследуются ожидания, связанные с возрастом, особенности усвоения правил и норм детьми и взрослыми, соответствие человека определенного возраста своей роли и статусу. Также опросные методы в рамках межвозрастной проблематики могут быть использованы для изучения представлений о нормах типичного поведения людей определенного возраста. Например, опросник A. Kluge и F. Krings «Существующая возрастная дискриминация», опросник A. A. Kruse и Е. Schmitt «Опросник социальных ролей пожилого человека», опросник D. E. Rupp, S. J. Vodanovich и М. Crede «Многофакторный опросник возрастной дискриминации», опросник Г. Л. Бардиера «ВИКТИ», «Тест восприятия возрастной дискриминации», разработанный Т. A. Garstka и М. Т. Schmitt.

В отечественной психологии многие современные социально-психологические исследования с использованием опросных методов проводятся в целях выявления особенностей формирования и усвоения социальных норм в разные возрастные периоды (А. П. Кочетова, Н. Л. Иванова, Н. А. Корягина, А. А. Никитина, Н. К. Радина, Н. С. Уланова). При этом в фокусе исследования находятся различные виды социальных норм: религиозные, профессиональные, семейные, тендерные, этнические. Например, для изучения основных вариантов развития мужской идентичности у представителей разных возрастов А. А. Никитина использовала авторский опросник «Изучение Развития Мужской Идентичности (ИРМИ) „Я и другие мужчины“». Данная методика построена на идее, согласно которой решающую роль в построении тендера играют «мужские нормы». В процессе взросления мальчик выбирает, опробует и интериоризирует нормы, соответствующие его представлениям о мужественности (Радина, 2011).

С нашей точки зрения, наиболее перспективным направлением в установлении критериев и содержания социально-возрастных норм развития взрослого человека является социально-психологический подход с использованием качественных методов. Известно, что социальные представления и установки зачастую являются предметом качественных исследований. Социально-психологический подход к измерению возрастных норм психического развития ориентирован на социальную составляющую, а именно на процесс формирования норм в сознании людей разного возраста и их влияния на поведение взрослого человека. Поэтому именно эта группа методов позволит проникнуть в содержание значений и смыслов социальных норм, зафиксированных в языке людей определенного возраста. Критерии нормальности конструируются самими респондентами, и их можно будет обнаружить в текстах наблюдений, интервью, отчетах и самоотчетах, автобиографических и иных повествованиях. С помощью качественных методов также можно будет более полно понять мотивацию и значимость соблюдения социально-возрастных норм, механизмы их восприятия и формирования.

Мы предполагаем, что среди многих качественных методов сбора данных преимуществом в изучении системы социально-возрастных норм взрослых людей обладает фокус-группа. Ее применение позволит определить уровень принятия различных социальных норм, их глубинную мотивационную и ценностную составляющие в разновозрастных группах.

Безусловно, эффективным в исследовательском плане является сочетание качественных и количественных методов, например, как в работе А. С. Карбалевич, изучавшего представления о нормах у лиц определенного возраста. В его исследовании респондентами были подростки, которым предлагалось создать словесный портрет «нормального человека». В результате контент-анализа материала, полученного на первом этапе исследования в ходе интервью учащихся, были выделены позиции, описывающие прототип «нормального человека». Автором на основании полученных ответов были отобраны отрывки из художественных произведений, включающие описания вымышленных героев, одной из наиболее ярких характеристик которых являлось качество, противоположное тому, которое подростки называли нормальным. Испытуемым предлагалось определить «нормальность» данных персонажей по шкале. Далее анализ проводился в направлении исследования долевой представленности каждой из семи позиций конструкта «нормальность» Проведенное исследование позволило определить структуру конструкта «нормальность», проследить ее основные детерминанты (Карбалевич, 2012).

Таким образом, среди существующих направлений к диагностике и исследованию возрастных норм психического развития взрослого человека перспективным является социально-психологический подход. Для определения границ нормативного развития и специфики содержания возрастных норм в период взрослости наиболее адекватными представляются качественные методы исследования.

Литература

Выготский Л. С. Основы дефетологии. СПб.: Лань, 2003.

Менделевич В. Д. Особенности девиантного поведения в интернет-пространстве // Практическая медицина. 2013. № 1 (66).

URL: http://cyberleninka.ru/article/ri/osobennosti-deviantnogo-povedeniya-v-internet-prostranstve (дата обращения: 06.08.2015).

КарбалевичА. С. Компаративный анализ конструкта «нормальность» у слабовидящих и нормально видящих подростков // Социосфера. 2012. № 3. С. 29–32.

Микляева А. В. Психология межвозрастных отношений: Монография. М.: Перо, 2014.

Радина Н. К. Никитина А. А. Социальная психология мужественности: социально-конструктивистский подход. М.: БОРГЕС, 2011.

Эльконин Д. Б. Некоторые вопросы диагностики психического развития детей // Психическое развитие в детских возрастах: Избранные психологические труды / Под ред. Д. И. Фельдштейна. 2-е изд., стереотип. М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «Модэк», 1997. С. 317–322.

Влияние процессов регуляции эмоций на психологическое здоровье[2 - Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 15-06-10892]

М. А. Падун

Институт психологии РАН, г. Москва

Повышение стрессогенности окружающей среды в виде мощных информационных потоков, терроризма, природных катаклизмов, локальных войн в сочетании с насаждаемой СМИ идеологией успеха и достижений предъявляет жесткие требования к жизнестойкости и ресурсам современного человека. Рост числа тревожно-депрессивных расстройств, выгорание, синдромы хронической усталости – это те клинические и субклинические феномены, которые стали сегодня привычными атрибутами жизни человека.

Таким образом, большую научную и практическую ценность представляет исследование тех процессов, которые лежат в основе динамики эмоциональных состояний человека, а именно процессов регуляции эмоций. Под регуляцией эмоций мы понимаем комплекс осознаваемых и неосознаваемых психических процессов, которые усиливают, ослабляют либо удерживают на одном уровне качество и интенсивность эмоциональных реакций и эмоциональных состояний человека (Davidson, 1998).

Процессы регуляции эмоций являются фактором психологического здоровья человека. Так, по разным данным, от 40 до 75 % психических расстройств характеризуются проблемами с регуляцией эмоций (Gross, Jazaieri, 2014).

В зарубежной психологии термины «mental health» (психическое здоровье) и «psychological health» (психологическое здоровье) рассматриваются как идентичные. Конструкт «психическое здоровье» (mental health) рассматривается с двух позиций: с точки зрения представлений психиатрии (через отсутствие психопатологических признаков) и позитивной психологии (через параметры психологического благополучия).

Отечественные психологи рассматривают «психологическое здоровье» как отдельный конструкт со своими сущностными характеристиками. В частности, И. В. Дубровина считает, что термин «психическое здоровье» имеет отношение к отдельным психическим процессам и механизмам, тогда как термин «психологическое здоровье» соотносится с личностью в целом (Дубровина, 2009).

С точки зрения гедонистических представлений (которых, безусловно, придерживался основатель психоанализа 3. Фрейд), оптимальное функционирование человека достигается за счет максимизации удовольствия и минимизации психической боли. Благополучие в этом случае отражает состояние счастья, субъективного ощущения общей удовлетворенности жизнью, определяемое через когнитивные параметры удовлетворенности жизнью и показатели состояния эмоциональной сферы (соотношение позитивного и негативного аффектов у данного человека). Таким образом, в рамках этих представлений, задача процессов регуляции эмоций – усилить переживание удовольствия и уменьшить интенсивность переживания дискомфорта, которые являются индикаторами «хорошей жизни». Направления исследований регуляции эмоций в рамках данного подхода строятся на том, чтобы определить и описать адаптивные и социально приемлемые способы достижения удовольствия и снижения частоты и интенсивности негативных эмоций (Tamir, Gross, 2011).

Более сложный концепт был предложен Кэрол Рифф (Ryff, 1995). В ее концепции психологическое благополучие включает шесть компонентов: автономию, позитивные отношения с окружающими; управление окружающей средой, наличие целей в жизни, личностный рост, самопринятие. Анализируя такой подход к понятию психологического благополучия, Тамир и Гросс (Tamir, Gross, 2011) отмечают специфику процессов регуляции эмоций. Во-первых, люди могут иметь мотивацию к переживанию негативных эмоций (снижению позитивных), если эти эмоции способствуют достижению цели. Во-вторых, люди с разными индивидуальными особенностями предпочитают испытывать разные аффекты в одной и той же ситуации: например, для лиц с высоким нейротизмом, ориентированных на избегание неудач, характерна склонность повышать свой уровень тревоги перед выполнением заданий, что помогает им достигать большего успеха, тогда как лица с высокой экстраверсией, наоборот, склонны повышать уровень радостного возбуждения перед заданиями, успешное выполнение которых награждается.

Особую важность в контексте проблемы соотношения индивидуальных особенностей и специфики регуляции эмоций представляет соотношение регуляции эмоций и эмоциональности, как черты темперамента (Падун, 2010). Существует точка зрения, что сама по себе эмоциональность уже включает регуляцию и, соответственно, индивиды с низкой эмоциональной реактивностью изначально имеют эффективную регуляцию, тогда как высокореактивные индивиды имеют сложности с регуляцией эмоций.

Другие исследователи разделяют эмоциональную реактивность и регуляцию эмоций (Gross, Thompson, 2007). С их точки зрения, человек может иметь высокую эмоциональную реактивность в сочетании с эффективной регуляцией эмоций. Данная точка зрения подтверждается тем, что в процессе психотерапии пограничного расстройства личности эмоциональная реактивность снижается незначительно, тогда как контроль связанного с эмоциями поведения (например, аутодеструктивных действий) со временем снижается значительно. Таким образом, разграничение эмоциональности как индивидного свойства, мало поддающегося изменениям, и регуляции эмоций как процесса, являющегося мишенью психологического воздействия и доступного для изменений, является крайне важным для научного обоснования методов психологической помощи.

В психологических исследованиях регуляции эмоций наиболее популярной теоретической моделью на сегодняшний день является модель Гросса (Gross, Thompson, 2007), которая основана на рассмотрении процесса развертывания эмоциональной реакции во времени (более подробное описание модели Гросса см.: Падун, 2010). «Предшествующие реакции» стратегии отражают регуляцию эмоций до того момента, как эмоциональная реакция появилась, т. е. произошло изменение поведения и психофизиологического состояния индивида. К ним относятся: выбор ситуации (предпочтение вовлечения в одни ситуации и избегание других в целях регуляции эмоциональных состояний); модификация ситуации (изменение самой ситуации в целях регуляции ее эмоционального воздействия); распределение внимания (выбор тех аспектов ситуации, на которые следует обращать внимание); когнитивные изменения (переоценка значения ситуации). «Фокусированные на реакции» стратегии работают тогда, когда эмоциональная реакция уже запущена. К этим стратегиям относится изменение эмоциональной реакции (эмоционально-экспрессивное поведение, подавление эмоций, релаксация, физические упражнения, медикаментозные препараты, алкоголь, курение и т. д.) (Gross, Thompson, 2007).

Исследователи выделяют различные феномены нарушений регуляции эмоций, которые сопряжены с определенными психическими расстройствами (Gross, Jazaieri, 2014). Во-первых, речь идет о нарушениях в интенсивности переживания эмоций, т. е. об эмоциональной гиперреактивности, с одной стороны, и гипореактивности – с другой. В качестве клинического примера для гиперреактивности авторы приводят социальную тревогу, а примером гипореактивности выступает антисоциальное расстройство личности, отличительной чертой которого является снижение способности к состраданию и эмпатии, ведущее к формированию аморализма и безрассудности.

Второй феномен, связанный с нарушением регуляции эмоций, – это проблемы с длительностью протекания эмоций. Слишком короткие или слишком продолжительные по времени эмоциональные состояния также связываются с определенными расстройствами. Примером сверхдлительного переживания эмоции могут служить специфические фобии, а в качестве примера кратковременности эмоционального состояния рассматривают сниженную способность к переживанию позитивных эмоций при посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР).

Еще один компонент нарушений в переживании эмоций – это частота их возникновения. Так, например, при дистимии наблюдается снижение частоты возникновения эмоций, а при клинически выраженной импульсивности, наоборот, слишком часто возникают негативные эмоции.

Неадекватность эмоций ситуации – еще одно проявление патологии эмоций. Так называемая «аффективная амбивалентность», свойственная пациентам с шизофренией, обнаруживается через негативные эмоциональные реакции на позитивные стимулы и позитивные эмоциональные реакции на негативные стимулы.

К нарушениям, связанным с процессами регуляции эмоций, относят: сложности в осознавании эмоций (emotional awareness), проблемы с постановкой регуляторных целей и неэффективные стратегии регуляции эмоций (Gross, Jazaieri, 2014).

Проблемы с регуляторными целями выражаются, преимущественно, в сниженной способности соотносить краткосрочные цели (например, избавиться от дистресса немедленно с помощью алкоголя) и их долгосрочные последствия.