Четвертое крыло

Джек распахнул глаза невообразимо широко… от страха.

Я бесстыдно ухмыльнулась и красиво взмахнула пальцами.

– Вайолет, – прошипел Даин, глядя, как Джек маневрирует между моими клинками, осторожно отступая от стены.

–Ты заплатишь за это, – Джек ткнул в мою сторону пальцем, резко развернулся и ушел.

Но плечи его подрагивали… немного нервно.

Я проследила за его удаляющейся спиной, затем достала из стены свои кинжалы, убрала их в ножны и вернулась к Даину.

– Что это было, блин? – прорычал он. – Я сказал тебе не отсвечивать перед Джеком, а ты… – он покачал головой. – Ты только разозлила его еще больше.

– Затаившись, я ничего не добьюсь, – сказала я, пожимая плечами и глядя, как противника Рианнон уносят с матов. – Он должен понять, что я не помеха.

И что убить меня будет труднее, чем он думает.

По коже головы прокатилась волна леденящих острых мурашек, которые невозможно было просто игнорировать, и я подняла глаза, позволив себе встретиться взглядом с Ксейденом.

Мое сердце снова замерло, как будто он послал тени прямо сквозь мои ребра, чтобы сжать его изо всех сил. Он поднял покрытую шрамами бровь, и, клянусь, на его губах появился намек на улыбку. А потом он развернулся и ушел, чтобы понаблюдать за курсантами Четвертого крыла, что сражались следующими.

– Это было охерительно, – сказала Рианнон, становясь рядом со мной. – Я думала, Джек прямо тут обосрется.

Я с трудом погасила улыбку.

– Хватит ее подначивать, – с укором проговорил Даин.

– Сорренгейл, – профессор Эметтерио посмотрел в свой блокнот и поднял одну кустистую черную бровь, прежде чем продолжить: – Сейферт.

Сглатывая панику, которая пеной ползла к моему горлу, я ступила на коврик напротив Орена… Который сейчас определенно выглядел зеленым.

Как раз вовремя.

Я подготовилась максимально хорошо, обмотав бинтами лодыжки и колени на случай, если он возьмется за ноги.

– Не принимай это близко к сердцу, – сказал он, когда мы начали кружить, выставив руки. – Но ты для нашего крыла гребаная помеха.

Он бросился на меня, но его ноги не особо слушались: я легко увернулась, нанося удар по почкам, а затем отскочила назад, качнулась на пятках и выхватила кинжал.

И обвиняюще заявила:

– Не более помеха, чем ты.

Его грудь тяжело вздымалась, на лбу выступил пот, но он смахнул его, быстро моргнул и тоже потянулся за клинком.

– Моя сестра – целительница. Я слышал, что твои кости трещат и ломаются, как прутики.

– Почему бы тебе не подойти и не проверить? – я заставила себя улыбнуться, выжидая, когда он начнет заводиться, потому что это то, что он делал всегда.

Три занятия я наблюдала за ним с расстояния всего в несколько матов. Он каждый раз вел себя как бык, сплошная сила и никакой грации.

Все его тело вдруг пошло волной, как будто Орена сейчас вырвет, и он закрыл рот ладонью и глубоко задышал, прежде чем снова выпрямиться. По идее, я должна была атаковать, но вместо этого я ждала. И тогда напал он, сделав мощный замах клинком.

Мое сердце колотилось, пока я выжидала несколько мучительных секунд, которые потребовались Орену, чтобы дотянуться до меня. Мой мозг каким-то образом убедил тело оставаться на месте до последнего. Орен замахнулся ножом, и я уклонилась влево, полоснула лезвием его бок, затем повернулась и нанесла удар ногой в спину, отчего враг пошатнулся и полетел вниз лицом.

Сейчас.

Он рухнул на мат, и я немедленно воспользовалась преимуществом, всадив колено в его позвоночник, как это проделала со мной Имоджен, и приставив лезвие к его горлу.

– Сдавайся.

Кому нужна сила, когда есть скорость и сталь?

– Нет! – закричал он, но его тело бессильно извивалось под моим, а потом его вырвало.

Пришлось смотреть на все, что он съел за завтраком, разбрызганное по коврику вокруг нас.

Это было охуенно противно.

– О боги! – воскликнула Рианнон, и в ее голосе звучало явное отвращение.

– Сдавайся, – снова потребовала я, но его уже всерьез рвало, и мне пришлось отвести нож, чтобы случайно не перерезать ему горло.

– Он сдается, – заявил профессор Эметтерио, с отвращением глядя на нас.

Я убрала клинок в ножны и слезла с Орена, осторожно ступая, чтобы не попасть в лужу блевоты. Затем я взяла клинок, который Орен отбросил на несколько футов, когда его особенно сильно затошнило. Этот нож тяжелее и длиннее остальных, но теперь он мой, и я его заслужила. Я вложила его в пустые ножны у левого бедра.

– Ты победила! – заявила Рианнон, обнимая меня, когда я спустилась с матов.

– Он болен, – сказала я, пожимая плечами.

– А я вот в любой день приму удачу за благо, – возразила Рианнон.

– А я должен найти кого-нибудь, чтобы привести это в порядок, – сказал Даин, и его собственное лицо пошло пятнами.

Я выиграла.

* * *

Правильно рассчитывать время – вот что было самым сложным в моем плане.

Я выиграла на следующей неделе, когда коренастая девушка из Первого крыла не сумела сосредоточиться достаточно хорошо, чтобы нанести достойный удар. Всё благодаря нескольким грибам лейгоррел и их галлюциногенным свойствам, которые каким-то образом попали в ее обед. Она успела хорошенько приложить меня по колену, но ничего страшного – несколько дней в бинтах, и все прошло.

Я выиграла неделей позже, когда высокий парень из Третьего крыла споткнулся, потому что его большие ноги временно потеряли чувствительность. Не без помощи корня зихны, которая росла на одном приметном выступе возле оврага. Однако я немного не рассчитала время, и он успел нанести мне несколько сильных ударов по лицу, разбив губу и на следующие одиннадцать дней украсив мою щеку синяком, но, по крайней мере, этот неудачник не сломал мне челюсть.

И на следующей неделе я снова победила, когда у симпатичной кадетки в середине поединка помутилось зрение из-за листьев тарсилы, которые чудесным образом попали в ее чай. Она была быстра, повалила меня на мат и нанесла несколько чрезвычайно болезненных ударов ногами в живот, которые оставили разноцветные синяки и один отчетливый отпечаток ботинка на моих ребрах. Тогда я чуть не сломалась и не пошла к Нолону, но потом стиснула зубы и просто перемотала ребра, решив не давать остальным повода выполоть меня из рядов нашего крыла, как хотел Джек или меченые дети отступников.

Я заработала пятый кинжал, с красивым рубином в рукояти, во время последнего вызова в августе, когда победила одного особенно потного парня с щелью между передними зубами. Кора карминового дерева, попавшая в его флягу с водой, сделала его вялым и больным. Эффект был очень похож на воздействие ягод фонили: ужасно обидно, что весь третий отряд секции Когтя Третьего крыла страдал от расстройства желудка. Должно быть, подхватили какой-то вирус. По крайней мере, так я сказала, когда он наконец поддался моему захвату головы – правда, после того, как вывихнул мне большой палец и чуть не сломал нос.