Русский вид. Рысь

– Пожалуйста, без обид, но я хочу, чтобы ты ушел. Я буду спать одна, это мое желание и право. Я спасла тебе жизнь, ты должен хоть немножечко меня уважать.

– За что ты меня гонишь, женщина? – игривые нотки в его голосе только усилили неприязнь.

– Ты бы еще сказал – «скво»!

Нет, надо успокоиться, мне же четко сказали, парень не в себе, у него серьезная психотравма и, вероятно, на этой почве раздвоение личности. Он себя считает диким зверем, а для них такая прямолинейность совершенно обычное явление. Как и отличный нюх, кстати. А что? Самоубеждение великая вещь.

Я слышала историю художника, у которого кровоточили кисти рук, когда он писал картину о распятии Христа. Вот что значит проникнуться темой!

Значит, и к Раю мне надо быть снисходительней, терпение проявить. Я сменила гнев на милость и вернулась в горизонтальное положение.

– Не надо больше про кровь. Это продлится еще несколько дней, и если ты будешь постоянно комментировать мое состояние, я просто из себя выйду и жутко рассержусь. Мне не нравится обсуждать с тобой личную тему, понятно?

– Дай подержать твою руку.

Не-ет, с ним ни минуты нельзя оставаться наедине, он просто маньяк! У него в голове приоритет тактильных ощущений.

– Рай, можно я задам тебе вопрос: у тебя была любимая женщина?

– Да.

– И где она сейчас? Вы расстались? Прости, что спрашиваю, если не хочешь – не отвечай. Я просто хочу о чем-то с тобой поговорить, раз уж мы тут…

Я хотела сказать «застряли», но не произнесла это слово вслух. Как-то грубовато звучит. У человека трагедия.

– Не знаю, что теперь с Сарой… надеюсь, все-таки жива.

Вот как, оказывается, еще и любовная драма в анамнезе. Сколько же бед салилось на голову Рыжего. Но почему именно «Сара» – может, она из еврейской семьи? Иногда приходится думать ассоциациями.

– И где вы с ней познакомились?

– Закрытая база в Неваде. Сара наблюдала за мной, мы разговаривали, она меня учила своему языку.

«Неужели Рай проходил лечение в клинике США? А потом оттуда сбежал, потому что просто так его не выпускали».

Теперь мне все стало ясно. И немудрено, что за Раем охотились иностранные агенты, может, он какой-то ценной информацией владеет. А я-то себе нагородила – Плутон… Межзвездные туристы…

Самой впору книжку про космические приключения писать. Или триллеры-детективы. Но сначала надо бы до конца прояснить насчет загадочной Сары:

– Она была врачом?

– Да, почти… Сара занималась генетикой. И очень любила кошек, вот ей нравилось, когда я делал так, как не понравилось тебе.

Меня будто укололи. Почти физически больно. Он вспоминал американскую женщину, которая с удовольствием слушала его «урчанье»… Почему меня этот факт задевает, не пойму. Это ведь его история, какое мне дело? Я же не могу ревновать, совершенно глупо.

– И что потом? Вы поссорились?

Рай замолчал так надолго, что я уже и не надеялась на ответ. А потом сказал:

– Я ее толкнул к стене, Сара упала и не шевелилась, когда меня ударили током, я не знаю, что с ней стало. Может быть, я ее убил.

На пару мгновений я перестала дышать. Мне стало реально страшно. Он ведь проговорил эти слова так спокойно, будто для него самое обычное дело – убивать.

– Рай, – прошептала я после продолжительной паузы, – а почему ты ее толкнул?

К моему удивлению, он ответил довольно быстро и эмоционально:

– Я никогда бы ее не обидел, я не знал, что она стоит позади меня. Это случилось из-за ее мужчины. Джеймс меня ненавидел и боялся. А Сара хорошо относилась. Я только ей позволял проводить забор крови и… все другое. Хотя мне не нравилось то, что они со мной делали.

Сара хотела успокоить, она погладила меня по плечу, а Джеймс стал ее ругать и смеяться надо мной. Он думал, я не понимаю их язык… Он назвал меня женщиной из-за моих волос и добавил кое-что еще… Я это понял. Этого нельзя никогда говорить мужчине.

Я его ударил, он упал, и я наклонился над ним, а сзади меня схватили за одежду. Я думал – это охранник и, не оборачиваясь, отмахнулся. Там находилась Сара, она хотела меня остановить. Она была такая же маленькая, как ты. И отлетела к стене, ударилась головой, и потом я заметил кровь…

Я хотел подойти к ней и убедиться, что она жива, хотел ей помочь. Они не подпускали меня, и я убил еще двоих… кажется…

Ну, что тут скажешь – чудовищная история. Мне было от души жаль, что у Рая так грустно получилось с Сарой. И я искренне попыталась убедить его, что женщина-генетик осталась жива, получив лишь легкое сотрясение мозга. И даже помирилась с Джеймсом, если сама этого захотела.

Я нарочно упомянула про Джеймса, хотя, наверно, гаденько вышло. Мне просто отчаянно хотелось увидеть реакцию Рая но то, что женщина, к которой он неровно дышал, теперь с другим. Но Рай отнесся к моим предположениям спокойно, только добавил, что Джеймс нехороший человек и Саре с ним будет тяжело.

Конечно, информация о том, что Рай укокошил сколько народу меня не радовала. Стало очевидным, что со мной в непосредственной близости находится импульсивный, не сдержанный мужчина, которого следует опасаться, что бы он там не говорил про защиту и заботу.

Я опять вспомнила своего отца. Почему-то больнее всего нам делают именно самые близкие и любимые люди. Те, кому мы больше всего доверяем, кого допускаем до самого сердца, перед кем раскрыты и безоружны. И даже если их удар случаен, от этого нам не легче.

Если бы не та дикая выходка родителя, если бы мама не упала на лестнице, у меня сейчас мог быть братик или сестренка, и мы жили бы все вместе дружной семьей. Пара секунд, одно неверное движение и жизнь расколота на «до» и «после»… какие-то пара секунд. Злой рок или испытание.

Охота к расспросам у меня прошла. Захотелось свернуться калачиком и уснуть. Я снова отвернулась к стене и натянула до плеч одеяло. И даже вскоре задремала под тихое урчание по соседству.

Глава 6. В заказнике

Ева

Дорога показалась бесконечной. Я никогда в жизни не проводила столько времени в салоне автомашины, пусть даже самой навороченной иномарки. Я пыталась слушать музыку, пробовала разговорить пожилого водителя, разглядывала природу в окно, даже дремала на коленях у Рая.

Он-то сидел как статуя, смотрел на меня со странным выражением в искрящихся глазах, пытался положить руку мне на талию или плечо. А я только покачивалась в муторном забытьи, лежа головой на свернутой ветровке, которая, кстати, находилась на коленях Рая. Беседовать с ним сейчас меня не манило. И вообще начало подступать непреодолимое беспокойство.

Что ждет нас в лесу? Может, над нами тоже будут проводить опыты, тестировать новоизобретенные лекарства, не все кроликам и мышам отдуваться.

И вот, наконец, тряская ухабистая дорога в две колеи завела нас в глушь к вполне симпатичным домикам поселка «Северный». Надо еще добавить, что к моему превеликому удовольствию ни один из «специальных людей» с нами не поехал.

Мы натянуто распрощались еще в городе, даже миролюбивый Аркадий мне уже не казался доброжелательным. На переднем сидении «Туарега» с нами ехала только Ольга. А к ней я почувствовала симпатию уже в первое утро знакомства, ей я вполне доверяла.

* * *

Поселили нас с Раем в хорошенький домик в самом центре лагеря. Ольга сказала, что там раньше жила семейная пара: женщина – врач и бывший военный. Местечко мне понравилось, рядом столовая и административный корпус. Также в двух шагах великолепно оборудованная спортивная площадка, надо будет вернуться к растяжкам, а то за месяц совсем себя запущу. Попробую также бегать по вечерам, может, и Рай присоединится.

Меня удивило, что в «Северном» было мало обитателей, четыре прекрасных коттеджа пустовали. Вечером Ольга провела для нас небольшую экскурсию по территории, показала безопасные подходы к озеру, разрешила пользоваться общей кладовой-складом.

– Сейчас с вами должен был находиться мой муж – Алексей Викторович Коротков, но у него неделю назад внезапно начались нелады со здоровьем. Требуется серьезная операция.