Русский вид. Волк

– И что на Ваню накатило! – жаловалась она. – Сбежал, чудак, пока Катя спала и до сих пор еще не появился. А ей скоро уезжать, она его ждет, чуть не плачет. Хоть бы записку оставил, ушел, мол, за рыбой, буду там и там-то. Вот вы какие мужчины! Книжка ему, видите ли, не понравилась… Что бы там понимал – в дамских романах.

– Они поссорились? – хмуро спросил Брок.

– Да, похоже на то, – тихо ответила Ольга.

Через три часа Коротков решительно объявил, что больше не может ждать, поскольку в городе нужно быть засветло. Брис успел сплавать на лодке к дому Волка, но Хати там не оказалось. Брок обошел лес, на все лады выкрикивая приятеля и даже поминая его не очень хорошими словами. Никто не отозвался. Обитатели поселка всерьез забеспокоились. Коротков уже не скрывал своего раздражения, часть которого выплескивалась и на "горожаночку-фантазерку".

– Знаете, Катерина, он хоть и взрослый человек, но у него тонкая, ранимая душа. Вам надо было это учитывать. Будь он такой же как Брок, ну, дал бы кому-нибудь по шее разок или мою машину попортил, на худой конец. А Хати у нас чувствительный, деликатный. Он в себе будет переживать и неизвестно, что еще плохого задумает. И теперь, если случится с парнем плохое, с меня голову снимут, а не только погоны. Вам-то что? Поиграли в роман на природе, да и домой, к мамочке, а мне расхлебывать…

Катя уже откровенно шмыгала носом, терла покрасневшие глаза, даже не пыталась оправдываться. Неожиданно за нее заступилась Маша:

– Вы чего на девочку напали? В Интернете еще не такое можно почитать, даже солидные дамы с четырьмя детьми и мужьями под боком пишут эротические романы. Славу мировую получают, отзывы восторженные. А Катина история просто прелесть. Ее непременно надо опубликовать. На месте Вани я бы гордилась, а не по кустам пряталась. Он, что же, через страничку читал, выискивая одни любовные сцены? Там и прямое посвящение – «моему любимому мужчине, с благодарностью за вдохновение». И после такого комплимента убегать?

Коротков недобро прищурился.

– Какая еще книжка? Это вы про что, вообще?

Брок легонько толкнул плечом Бриса, шепотом спросил:

– Ты сам-то читал?

– Нет, Лиза не разрешила, сказала, только для девочек. Взрослых.

– Ух, ты! И не мог прочесть, когда уснет?

– Так в компьютере же все. Она папку куда-то там запрятала, я не нашел. Хотя было бы интересно знать, с чего так Волчонок завелся.

– Для начала надо самого бы его найти – в целости и сохранности.

– И чего Коротков за него трясется? Хати же не дурак, чтобы из-за любовной книжки топиться. Прячется где-то в лесу, наверно.

– Да что это еще за бабские капризы? – возмутился Брок. – Потом сам же хныкать будет, что Катя без него уехала. Тоже мне… ранимая душа. Помню, как он в лесу одного урода отделал, тот еле оклемался в больнице. Алекс сказал, повезло, что доставили вовремя. А зря, между прочим. Я бы добил.

Серебристый «Фольксваген – Туарег» мягко катил по лесной дороге, увозя взъерошенного Алексея Викторовича и заплаканную Катерину в сторону федеральной трассы. А там еще полдня до города добираться. Правда, в город сейчас Кате совершенно не хотелось.

Неизвестно, где беглец пропадал весь день, и что он за это время передумал, но вернулся Хати в отличном настроении с явным намерением, как обычно, забрать Катю на ночь в свое жилище на озере. Известие о том, что девушка спешно покинула «Северный», чтобы встретиться в городе с пока еще настоящим мужем, поразило Волка словно удар молнии.

«А если он убедит ее вернуться к нему? Вдруг она обиделась на мои слова и примет этого, своего…»

– В слезах уезжала, между прочим, – подколол Брок, – и все из-за твоей нежной волчьей натуры. Чего удрал-то от подруги?

Хати немного смутился. Между бровями залегла тонкая морщинка.

– Сам не пойму, что на меня нашло, словно в колодец заглянул, а он бездонный. Голова закружилась…

– Так к Лизоньке сходи, она тебе таблеточку даст, полежишь и все пройдет, болезный ты наш, – от души ехидничал Брок.

– Какая тут таблеточка, Катя уехала, как теперь быть?

– Поверить не могу что вы с ней поссорились из-за какой-то книжонки.

– Не какой-то, а лично Катиной, и она пишет там про другого мужчину! – огрызнулся Волк.

– И про другую женщину, наверно? – рассудил Брис, пытаясь разобраться в причинах размолвки.

– Но в ней-то она себя представляет. Недаром Катариной назвала!

– А ты чем не главный герой? – рассмеялся Брок.

– Она откровенные вещи пишет, – чуть не взвыл Хати, – другие люди будут читать.

Медведь самодовольно улыбнулся, искренне потешаясь над глупым Волчонком.

– И что ты такого не можешь, из того что она там пишет, ну, скажи мне честно?

– Я в волка превращаться не умею, да и старого замка у меня нет, – искренне загрустил Хати.

– Хей, дуралей! Катя в твоем домике приозерном занялась сочинительством, значит, он и был для нее замком. Вы же именно там все описанное вытворяли вдвоем, верно?

– Ты это тоже читал? – немедленно взвился Хати, подпрыгнув на месте.

Остальные мужчины переглянулись, наконец Брок признался:

– Нет, конечно, мне Маша пересказала сюжет. А сама, кажется, читала с удовольствием. И Лиза тоже… Да такие книжки только для женщин и пишутся. Зато мужчины предпочитают давать повод для женских фантазий. Вот с бывшим мужем когда жила, Катя ведь не писала таких книг? Не писала. А здесь только с тобой встретилась, так сразу и вдохновение пришло. Получается, что ты ее так… эгм… вдохновил, хищник ты наш, чересчур уж нежный.

Хати вскинул на Брока глаза полные обиды и возмущения, но тот продолжил, подойдя почти вплотную:

– Эх ты! Да если бы Маша меня так назвала, я бы на седьмом небе был от гордости и счастья. А она никогда мне такого не скажет, постесняется. И так если что-то откровенное захочет сообщить, то лишь в темноте, на ухо прошепчет. А мне иногда на свету хочется. И в полный голос. Брис вот как-то рассказывал, что Лиза с ним делала, ну, поначалу, конечно, сейчас-то им уже, наверно, нельзя. Какие только она для него слова не придумывала, и «котеночек-то сладенький» и…

Скоро Брок сам смутился от своего порыва рассказывать столь интимные моменты чужой семейной жизни. Вернулся к своим переживаниям.

– А мне Маша никогда такого не говорит. Так что насчет книги… Гордись тем, что доставил своей женщине столько счастья и радуйся, раз она это оценила высоко.

Хати тяжело вздохнул, виновато сморщился.

– Я сплоховал, это точно… Я кучу гадостей ей написал из-за этой сказки. А она же просто не может не сочинять, она сказала, что погибнет, если ей это будет запрещено. Завянет, как цветок… как сорванные черемуховые кисти. Весь мир для нее потеряет краски, если она не сможет описывать свои истории.

Тут он застонал в голос, хватая себя за короткие волосы.

– Какой же я дурак, Брок! Я страшно ее обидел. И я теперь здесь, а Катя с мужем будет встречаться… А вдруг он ее обратно увезет, далеко. Мне-то что тут без нее делать!

– Так догони, – с мрачной улыбкой посоветовал Брок.

– Но она в городе уже, наверно! – завопил Хати.

– Вот в город и сбегай!

– Как это – сбегай… Стой-ка… Слушай, а ведь я же смогу. Чем тут сидеть да снова выть на Луну… За ночь до главной дороги доберусь, а там… А там куда? Надо у девочек спросить, куда же мне дальше. Разреши с Машей поговорить пять минут или я сразу к Лизе… Пусть мне карту нарисуют. Мне надо точно знать, как в городе найти Катю.