Путь Z. Книга вторая: круиз во льдах

– Похрену, – Джанаев резко открыл дверь и парой выстрелов из ружья снес двух стоящих в нескольких метрах мертвецов, остальные трое завертелись вокруг, стараясь найти источник звука, но тут же еще двое получили очередь по ногам от Вельде. Последнего снял Искандер, подскочив к жирной тетке в синем пуховике, и, пока она оборачивалась, всадил ей пулю прямо в затылок, а потом добил двоих, подкошенных Дэном. Теперь пространство возле дома было относительно свободно, большинство мертвецов перекочевали к загнанному Суворову и роились в той стороне.

– Дэн, стреляй! Только Саню не убей!

Вельде сел на колено, упер приклад в снег и, выбрав траекторию, нажал спусковой крючок ГП. Граната с глухим хлопком вылетела в направлении зомби и разорвалась метрах в пяти от основной толпы, опрокинув взрывом десяток мертвецов. Некоторым перебило ноги, остальные начали подниматься, словно ничего не произошло. Часть мертвецов, преимущественно в сине-оранжевых пуховиках, шарахнулись в сторону, но продолжили двигаться в направлении Суворова.

– Меткий, итальянец! – крикнул Джанаев. – Сажай еще одну, только левее, а то реально Саню зацепишь.

– П-повезло, – процедил Вельде, запихивая последнюю гранату в подствольник, – держится наш спецназовец еще! Агаресовцы тоже хорошо ему помогают, главное, чтобы патроны у них не закончились.

Искандер тем временем обратил внимание, что теперь уже и к ним бегут двое мертвецов, и они были явно поживее тех, которые по пояс в снегу толкались в нескольких метрах от Суворова.

«Живые трупы тоже разные бывают», – подумал он и вскинул винтовку, прикладывая к глазу объектив призматического прицела. Голова первого никак не хотела попадать в подсвеченное перекрестие прицела с красной точкой по центру. Выстрел. Мимо. Еще выстрел. Опять мимо.

Рядом дважды грохотнуло ружье Джанаева. Тоже мимо.

– Сука! – пробасил Игорь, переламывая двустволку и вставляя пару красных патронов. – Быстрые черти!

Искандер и сам уже понял, что стрелять по бегущему зомби – пустое занятие, это не по бутылкам палить. Нужно попасть точно в голову или хорошо просечь ноги, а это не так просто.

Подствольник за спиной хлопнул еще раз, теперь Вельде прицелился лучше, и граната угодила прямо в толпу мертвецов, разметав тех в стороны. Многие остались живы, но лежали с переломанными телами, неспособные встать.

Суворов тоже упал. Искандер в который раз похолодел и даже на секунду забыл про бегущих к ним двух мертвецов с оскаленными гнилыми пастями. С первым справился Джанаев, хладнокровно подпустив седого мужика в бобровой шапке на расстояние пяти шагов, всадил заряд дроби ему прямо в лицо. Второго снял Искандер, с четвертого раза попав по ногам. Когда после удачного выстрела он повернулся, то облегченно выдохнул – Суворов стоял на ногах, значит, осколками его если и посекло, то не сильно. Основной взрыв на себя приняли мертвецы, поймав своими разлагающимися телами и ударную волну, и мелкие острые осколки.

Саня все так же продолжал прижиматься спиной к микроавтобусу, но больше не стрелял, а зомби хоть и стало меньше, но они так же бодро стягивались к нему, образуя новую толпу.

– Сука! Не прорвемся к нему! – Вельде безнадежно смотрел на Искандера, но тот и сам понимал, что их вылазка из подъезда только отсрочила конец друга.

Агаресовцы тоже стали стрелять реже, видно, патроны подходили к концу, а вокруг здания, на котором они засели, уже тоже собралось пару десятков мертвяков, в основном в сине-оранжевой форме МЧС.

***

Александр Сергеевич Суворов бешено вертелся вокруг своей оси, расстреливая последние патроны. Лишнего он решил не брать, справедливо рассудив, что пара запасных подсумков только усложнят его марафон по заснеженным улочкам наперегонки с живыми мертвецами.

Он оказался неправ, не первый раз в жизни, но, скорее всего, последний. Умом понимая, что ни Искандер с друзьями, ни отряд Агареса к нему не пробьются, он до последнего верил в лучший исход.

Когда первая граната разорвалась, проредив ряды зомби, Александр Сергеевич понял, что шанс есть. Вторая граната закрепила эту уверенность, разметав еще больше мертвецов. А дальше шансы стремительно понеслись к нулю.

Патронов осталось всего четыре, а мертвецов меньше не стало. Одни так же лезли через тела своих товарищей, которых вокруг поднакопилась порядочная куча, вторые – с простреленными ногами – ползли к нему. В их глазах, в бессмысленных, мертвых взглядах, он видел свою смерть. Ту самую смерть, которая десятки раз проносилась мимо за все годы его бойцовской жизни. Он видел пыльные города Ближнего Востока с оскаленными лицами боевиков. Он видел страшную аварию с перевернувшимся автобусом и осколками стекла в посеченной коже. Он видел много своих смертей, которые не сбылись.

Четыре раза подряд грохотнула «Сайга», и на буро-красном снегу очутилось еще четыре трупа.

– Курвин потрох! – выругался он, бросая бесполезную винтовку в бордовую кашу.

Вокруг наметилась небольшая передышка, ближайшие зомби запутались в заснеженных кустах, тупо толкая друг друга. Щелкнул дальний выстрел, и один из них с развороченным черепом упал вперед.

«Искандер, кажется, попал», – подумал Суворов, выхватывая последнее свое оружие – пистолет, закрепленный на разгрузке в нагрудной кобуре. В ТТ был один полный магазин – восемь патронов.

«Последний себе, – стучало у него в висках, – главное, не обсчитаться». Он уперся спиной в микроавтобус и начал выбирать мишень. Ага, вот толстяк с обрюзглыми щеками в язвах слишком резво бежит. Щелк. Черт, осечка! Он резко дернул затвор, выбрасывая плохой патрон, дождался, когда он со звучным щелчком вернется в нормальное положение, и выстрелил в лицо толстяку. Боров завалился прямо под ноги Сане, разбросав остатки мозгов по снегу.

Тетка с расхристанными волосами, неуместная в домашнем голубом халате на тридцатиградусном морозе. Выстрел, не попал. Выстрел в шею – продолжает идти, тянет руки. Выстрел точно в лоб. Упала на спину.

Вокруг одни тела в бурой каше, вонь, снега не видно. Три патрона. А вдруг еще осечка будет. Рисковать нельзя. Последний патрон себе.

Друзья почти прекратили стрелять, ружье Джанаева на таком расстоянии бесполезно, Вельде очередями прикрывает Искандера, а Искандер стреляет одиночными, метко – пристрелялся. Но его выстрелы как капля в море. Мертвецов на улице становится все больше, лезут изо всех щелей, суки.

Три патрона. «Ну что, конец?»

Суворов сжал рифленую рукоятку пистолета, выдохнул, прижался спиной к микроавтобусу и приставил пистолет к виску.

Медлил, ему тоже страшно. Мертвецы лезут, один в паре метров резвый очень. «Прямо как живой», – добавил немного черного юмора Суворов и резким ударом ноги опрокинул мертвеца на спину. Сам же поскользнулся на утоптанном снегу, поехав рифлеными подошвами по наледи, но удержался на ногах. После удачного удара и неудачного проскальзывания его развернуло лицом к микроавтобусу. Сука! Как он раньше не подумал – вот оно спасение!

Нож, где нож? Вот он. Суворов резким движением выдернул клинок из боковых ножен и ударил рукояткой в стекло. Треснуло, еще удар – еще трещина. Нет, так не пробьет – слишком прочное. Нужно прострелить толстое стекло.

Мужчина оттолкнул ближайшего мертвеца, сделал шаг назад и три раза подряд выстрелил в темное тонированное стекло, припорошенное снегом.

Сука! Сука! Один из мертвецов повис на левой руке, щелкая челюстями возле плеча. Резким движением мужчина ткнул ножом тому в глаз, но недостаточно сильно, зомби не упал, а из глазницы брызнула серая жижа.

– Да отвали же! – он ударом ноги подсек нижние конечности дрыщавого мужичка в рваных камуфляжных штанах. Мертвец опрокинулся на следующую тварь, и они вдвоем завалились в снег. Суворов, рыча, обернулся к машине.

Три дырки в боковом стекле «Мерседеса Вито». Мертвецы окружают, им мешают только трупы под ногами и снег, так бы он давно стал просто разорванным мясом.

Саня лупил кулаком в перчатке в твердое стекло, оно прогиналось, хрустело, но не вываливалось. Двое упавших мертвецов за спиной медленно подымались.

Засунув пальцы в дырки от пуль, Саня резко рванул стекло на себя и взвыл от боли. Стекло вывалилось, оставив внизу острые зубья. Суворов головой вперед нырнул в машину, оттолкнувшись от одного из ближайших мертвецов, и грузно упал в выстуженный салон. Не замечая дикой боли в ладонях, липкой крови в штанине и ободранного об жесткое сидение лица, он бешено крутил головой в поисках чего-нибудь большого.

Сумка на полу машины! Суворов схватил черную спортивную сумку с каким-то тряпьем и сунул ее в окно, прямо в морду ближайшему мертвяку.

«Да! Здесь безопасно!» – отчитался мозг Суворова.

Мертвецы тупо так и стояли вокруг «Мерседеса», не понимая, куда пропала добыча. Самый резвые продолжали тыкаться мордами в тонированные стекла, телами покачивая фургон. Но теперь Саня точно знал – даже если полезут в окно, он отобьется ногами, а стекла они не разобьют. Бить акцентированно (по крайней мере на данной стадии развития) они не умеют.

Он осмотрел свои раны – ладони в крови, в правой руке сквозь перчатку торчит осколок стекла. Над коленом глубокий порез, течет кровь. Лицо болит, футболка промокла от пота, адреналин уходит – становится холодно.

Мужчина достал из внутреннего кармана маленькую оранжевую армейскую аптечку, скинул крышечку и приступил к обработке ран под мерное покачивание фургона, скрежет металла и редкие выстрелы снаружи.

– Да! – Вельде вскинул кулак в темном подъезде, а Джанаев закрыл дверь и заблокировал ее изнутри ружьем, просунув его через ручки.

Искандер тяжело дышал, сидя прямо на промерзлом полу.

– Да! – повторил Вельде, хлопая по плечу хмурого Джанаева. – Он спасся!

– Что делать будем? – Искандер вопросительно посмотрел на друзей, понимая, что ситуация опять сложилась патовая.

Они в подъезде, Суворов в машине, Агарес с бойцами на крыше, а мертвецы повсюду, отсекли все пути к отступлению. Мороз минус тридцать, наступают сумерки. Патронов почти нет.

– Снег пошел, – спустя полчаса сидения в холоде сказал Джанаев и впервые за день улыбнулся в густую бороду, – красиво.

– Красиво, – подтвердил Искандер.