Заговор Феникса

– Так не пойдет. Если только, – хихикнула она, – вы не одни, не так ли, капитан?

– Нет, я не один, – Кельвин осмотрел свою комнату, она была пуста, за исключением кучи его хлама и нескольких книг на полу. – Хорошо, я один.

– Тогда идите сюда и выпейте с нами пару стаканчиков. Неужели вы не знаете, что мы в отпуске?

Обычно он чувствовал себя не в своей тарелке в комнатах, переполненных людьми, танцующими, поющими, пьющими и слишком старающимися произвести впечатление на противоположный пол. Но у него не было ничего лучше, и Сара, и Шень, как и многие в его команде, стали ему друзьями. Люди, с которыми ему нравилось проводить время.

– Хорошо, конечно. Почему бы и нет. Где вы?

– Мист-36…

Шумная песня, звучащая на заднем плане, становилась громче, делая почти невозможным услышать Сару.

– Хорошо, увидимся.

Он выключил панель.

Мист-36… он видел это раньше в тот день. Более крупный из двух клубов на станции. Он был уверен, что знает, как найти его снова, нет необходимости искать его в компьютере. Он вырыл свежую одежду и быстро принял душ. Так как он будет тереться плечами с другими людьми своего возраста, он чувствовал себя обязанным произвести на них наилучшее впечатление. Тем не менее, он всегда говорил людям, что ему неинтересно встречаться с девушкой и быть где-то привязанным, но на самом деле его беспокоила только часть «быть где-то привязанным».

Одевшись, он брызнул водой на лицо и проверил себя в зеркале. И даже несколько секунд суетился со своими волосами. «Неплохо, Кельвин, неплохо. Ты неплохо выглядишь для исполняющего обязанности капитана». Он улыбнулся и намазался крохотным одеколоном, очень осторожно, чтобы не переусердствовать. Это был один из тех редких случаев, когда двадцать пять лет было преимуществом.

К сожалению, найти Мист-36 оказалось труднее, чем ожидалось, и он оказался на совершенно неправильной стороне станции. Он никогда не был хорош в ориентировании – ирония судьбы для того, кто начал свою карьеру пилота. Он предпочитал быть тем, кто решает, куда ехать, а не как туда добраться. И теперь, потерянный, он все равно не хотел просить о помощи. Не из-за гордости, а из-за естественного желания разгадать загадку самому. Он отступил и попытался снова. Когда это не сработало, он нашел киоск и посмотрел карту станции, запомнив путь к Мист-36.

Длинная очередь людей ждала снаружи под светящимся голубым знаком. Он занял свое место и бездумно перетасовался вперед, сумев заглянуть внутрь клуба через широкое окно вдоль стены. Он постучал костяшками и удивился, увидев, что она сделана из старинного стекла. Он был рад, что звездолеты не использовали такой хрупкий материал для своих окон.

С руками в карманах пиджака, он позволил своему разуму ускользнуть от скуки ожидания. Он задумался, и, не успев оглянуться, настал его черед.

С ним заговорил один из двух вышибал в черных костюмах.

– Да, ты выглядишь подходяще. Здесь большой палец к пластине. Такова политика.

Кельвин боролся, чтобы сдержать свою улыбку. Быть осужденным парой мясников, чтобы посмотреть, достаточно ли он «симпатичен», чтобы попасть внутрь, выглядело абсурдно. Платящий покупатель с глубокими карманами, действительно ли его отвергли бы? Очевидно, так как около половины людей были отвергнуты.

– Эй, ты слушаешь, чувак?

– Да, извини, что? – он улыбнулся, стараясь не выглядеть грубо, несмотря на то, что пропустил то, что они сказали.

– Ты должен приложить палец к пластине. Такова политика. Никаких инопланетян, никаких преступников и никаких неграждан.

Кельвин прижал большой палец к пластине перед тем, как пройти последний квалификационный отбор. Он не был негражданином, но был полугражданином. Очевидно, этого было достаточно, чтобы засвидетельствовать его.

– Ты лишь полугражданин?

– Да, – сказал Кельвин. Полное гражданство было трудно получить, настолько, что даже полугражданство часто считалось привилегированным.

– Прости, приятель. Только полноправные граждане. Не расстраивайся. Мы отвергаем сотни в день»

– Ну ладно, неважно.

Кельвин ушел. Будучи таким же устоявшимся, как и в армии, он забыл, как тяжело жить в Империи, не будучи полным гражданином. Даже в армии он знал, что его статус удерживает его на уровне лейтенанта-командующего. Звание, которое было еще довольно уважаемым для двадцати пяти лет, но как насчет того, когда ему исполнилось тридцать пять? Будет ли он все еще лейтенант-командиром? Намерены ли они удержать его навсегда? Его послужной список требовал лучшего, но он старался не думать о таких вещах. Когда-нибудь он станет полноправным гражданином, когда унаследует гражданство своей матери на момент ее смерти. Но, как и любой хороший сын, он надеялся, что этот день никогда не наступит.

– Подождите, Кельвин, – сказал один вышибала, поворачиваясь к другому. – Эрик, здесь написано, что он командир-лейтенант. Ты знаешь правила. Офицеры попадают внутрь, несмотря ни на что.

– А как же другие правила? Как бы никаких неграждан?

– Идиот. Это правило номер один. Иначе босс потеряет контракт. Это не Мэйн-стрит. Если мы начнем отворачиваться от офицеров, нам конец. Арендная плата за это место будет…

– Ладно, ребята, – сказал Кельвин. – Решайте. Входить или выходить? Я устал стоять здесь.

– Внутрь, – сказал вышибала слева, указывая большим пальцем через плечо. Другой в конце концов кивнул и ушел с пути Кельвина. – Плата будет пять Q.

Кельвин кивнул и передал им деньги.

Внутри клуба было странное сочетание яркого и темного. Большая часть света была выключена, но несколько ламп мигали мягким разнообразием цветов везде. Все было немного затуманено затяжным облаком дыма, и люди были повсюду, несмотря на усилия вышибал. Они стояли, либо в кругах, общались с другими, либо танцевали под энергичные ритмы некоторых живых музыкантов, которых Кельвин не узнал – возможно, это была местная сенсация. Его не очень волновал стиль, он был неравнодушен к другому жанру. Ананд иногда шутил, что Кельвин родился не в том десятилетии.

Он проскользнул сквозь толпу людей и остановился недалеко от центра комнаты, позволяя глазам искать знакомые лица своей команды. Но почти ни одно лицо не было различимо в тумане, и Кельвин пожалел о том, что Сара не дала лучших указаний.

Кто-то врезался в него, чуть не вывел из равновесия. Но он держал ногу, немного покачиваясь, и сумел поймать незнакомку за предплечье, чтобы она не упала. Отпустив ее, он увидел довольно молодое лицо. Даже в темноте она выглядела смущенной, искренне извиняясь.

– Все в порядке, – сказал Кельвин, – Не волнуйся об этом. Ты в порядке?

– Еще раз, мне очень жаль.

Он засмеялся, останавливая ее, когда она отвернулась:

– Как тебя зовут?

– Сильвия.

– Ну, Сильвия, может, ты мне поможешь. Я ищу, где подают напитки.

– О, вон там есть бар, – она указала на дверь на левой стене.

Она убрала несколько светло-каштановых волос с глаз и улыбнулась ему теплой улыбкой. В темноте ее было трудно разглядеть, ее лицо освещалось только мигающим стробоскопическим светом, но она была очень милой.

– Слушай, – Кельвин колебался. Каким-то образом девушки заставляли его волноваться. – Я встречаюсь с друзьями. Хочешь присоединиться ко мне?

– В любом случае, спасибо, но нет. Мне правда нужно идти. Может, в другой раз.

Он кивнул, думая, что это, наверное, к лучшему, что она от него отмахнулась. Если бы все пошло по-другому, и они бы действительно сошлись, что тогда? Одна ночь, а потом больше никогда не видеться? Или, еще менее практичные отношения? Его карьера не подходила для таких вещей, со всей этой секретностью и путешествиями. И, в его глазах, он не был достаточно хорошим человеком, чтобы с кем-то сойтись в любом случае. Пока нет.

Так что он забыл о девушке и протолкнулся через дверь, на которую она указала. Он нашел несколько кабинок и бар, отделенный от шумной главной комнаты. Освещение было немного ярче. В тот момент, когда он вошел, он услышал «Привет, Кельвин!» слева от него.

– Привет, Сара и Шень. Он кивнул и занял пустое место за их столом.

Сопровождающий проследил за ним:

– Что вам принести, сэр?