Одной дождливой ночью

– Так классно сидеть. Не хочу никуда идти, – захныкала Шейла.

Она прислонилась к обитому тканью передку стула Лу, подняла руку и пристроила ее меж его ног. Локоток забросила на его коленку. Он почувствовал, как ее грудь вдавилась в его ногу.

– Да, кстати, – сказала Синди. – Почему бы просто не заказать что-нибудь?

– Китайская кухня? – ухмыльнулся Дуг.

– Фу, – скривилась Синди.

– Как насчет пиццы? – спросил Бадди.

– Вот, другое дело! – оживилась Шейла.

– Удваиваю, – улыбнулась Синди.

– Пойдет, – кивнул Лу, которому и впрямь расхотелось подрываться и нестись к «Макдоналдсу» – тем более сейчас, когда сиськи Шейлы возили по ноге.

Он слегка подвигал голень вверх-вниз. Она не возражала.

Все-таки хорошо, что я дома не завис, – подумал он, поглаживая ее шею.

Все его мысли сосредоточились на Шейле, пока другие обсуждали, какую пиццу заказать, чем ее заправить, и вообще, хватит ли всем одной. Когда Бадди потопал к телефону оформлять заказ, он отметил его уход самым безразличным краешком сознания.

Шея Шейлы была на ощупь как теплый бархат.

Жаль, что ее сиськи с его ногой разделяет так много одежды.

И даже сквозь всю эту лишнюю ткань – ощущения классные.

А если еще учитывать то, что она явно не возражает…

Интересненько у нас с ней может сложиться, – подумал он.

Бадди вернулся на свое место на диване.

– Готово, – известил он. – За полчаса обещают доставить.

Дуг посмотрел на наручные часы.

– Это, выходит, в десять минут восьмого? Не знаю, протяну ли я еще так долго без жратвы.

– Давай еще выпьем, – предложил Бадди.

5

Дениз припарковалась на пустующем участке тротуара перед домом Фоксвортов. Выключила фары. Бросив ключи в сумочку, она подняла левую руку над головой, пытаясь поймать блик тусклого уличного света, льющегося сквозь лобовое стекло.

Без двадцати семь.

Хорошо управилась, – подумала она. – Уже меньше времени уходит на переодевание и причесывание перед выходом в люди. Растем.

Если Лин и Джон не затянут выход – без проблем доберутся до ресторана к означенным семи часам вечера.

Она вылезла из машины, заперла за собой дверцу и поспешила к дому – с мыслями о том, что куртку надеть все-таки стоило.

Тут ведь не так уж и холодно, – попробовала она убедить себя.

Сжав зубы, Дениз попыталась унять дрожь, но ночной воздух, казалось, проскальзывал прямо под свисающие полы ее замшевой рубашки и проводил холодными щупальцами вверх и вниз по ее коже. И, если уж она не набросила куртку и не стала заправлять полы – кому вообще придет в голову заправить замшевую рубашку, – стоило хотя бы поддеть под нее футболку. Поздно спохватываешься, – подумала она.

Потоптавшись на крыльце, она позвонила в дверь и стала ждать, прижав руки к животу и стараясь спасти хоть какую-то часть тепла.

И чего они там возятся? Вроде же торопились.

Сжав ноги вместе, Дениз потерла их друг о дружку. Ее вельветовые брюки мягко зашуршали.

Наконец Лин открыла дверь.

– О, входи, входи! Как же ты меня выручила! Слов нет.

Дениз вошла в фойе, умудрившись не выдать вздох облегчения, когда воздух внутри окутал ее своим теплом.

– Мы уже почти готовы выходить, – сказала Лин. – Давай только скоренько пробежимся по главному. Эй, Кара! – позвала она. – Смотри, кто пришел!

Девятилетняя девчушка, сидевшая на полу в позе лотоса и увлеченно щелкающая кнопками джойстика, оглянулась и беззвучно произнесла:

– Привет!

Ее задорная ухмылка будто говорила: не стоит мешать маминому веселью.

– Мы будем в «Эджвуде», я тебе говорила? – продолжила Лин, таща Дениз на кухню. – Вернемся не слишком поздно, можешь разрешить Каре посидеть подольше… или не разрешай… в общем, все равно. Можешь приглашать друзей – холодильник полон, буфет – тоже, Кара тебе все покажет, – остановившись в дверном проеме кухни, Лин обернулась и ткнула пальцем в стенку. – Вон там – телефон! Понадобимся – звони в ресторан, не стесняйся. Вот тут вот – номер, – она постучала длинным ухоженным ногтем по блокноту возле телефона. – Ну, и все остальные тоже там… полиция, пожарные… думаю, они тебе не понадобятся, – она повернулась к Дениз с улыбкой. – Слушай, я ничего не забыла? У меня такое чувство… будто все время что-то упускаю из виду.

Вы успокаиваться забываете, миссис Фоксворт, – подумала Дениз, а вслух сказала:

– Что-то мне тоже ничего в голову не идет. По-моему, всё.

– Вот и славно! Вот и славно. Как же я рада, что ты здесь. Сегодня все довольно серьезно, и… как думаешь, я выгляжу нормально?

– Потрясно, – заверила ее Дениз.

Понизив голос, Лин сказала:

– Между нами, девочками, Джон думает, что это платье… – она скорчила гримаску и подняла глаза к потолку: – Слишком вызывающее, вот.

Она покружилась на месте.

Верх глянцево-синего, поистине королевского платья был срезан под большим углом, оставляя только одно плечо и один рукав. Наклон захватывал правую грудь крайне условно, оставляя бо?льшую ее часть превосходно видимой со стороны, и далее плавно уходил через бок на спину. От левой ягодицы начинался симметричный, столь же рискованный срез, сбегавший вниз и кончавшийся почти у щиколотки правой ноги. Туфли на высоких каблуках были такого же синего цвета. На Лин не было чулок, но это лишь подчеркивало хороший загар ее ног. По тому, как платье плотно облепило ее тело, Дениз решила, что вряд ли под ним на миссис Фоксворт надето что-то еще.

– Надеюсь, в ресторане будет тепло, – заметила она.