Оценить:
 Рейтинг: 0

Разреженный воздух

Год написания книги
2018
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 27 >>
На страницу:
7 из 27
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Вы все еще смотрите это дерьмо? – спросил я Наиму, пока меня прогоняли через сканирование сетчатки и оформление. – Да эта чертова железка пришвартовалась день назад.

Она пожала плечами.

– Ну давай, найди хоть один канал, где показывают что-то другое.

Позже, уже в камере, я попытался. На стене напротив койки висел потертый и потрескавшийся гибкий экран. Я включил и пролистал около десятка каналов, после чего сдался и оставил непрерывный поток изображений и комментариев делать свое дело. Единственная альтернатива – выключить экран и сверлить взглядом стены, на что в тот момент у меня не было настроения. Когда ты разгорячен, то болезненно внимателен к деталям окружающей среды, разум их жаждет, цепляется за них, как голодающий за стейк. Я так и не понял, то ли это побочный эффект циклов, присущих физиологии гиберноидов, то ли небольшой бонус, добавленный дизайнерами для соответствия спецификациям миссии. В любом случае мне приходилось с этим жить.

Я сидел и смотрел телик, просматривая отснятый материал в поисках любой мало-мальской подсказки.

На экране красовались стандартные кадры устройства челнока – длинные ряды криокапсул в трюме, которые теперь были опущены на палубу для декантации и просвечивались синим светом сканеров, загадочные сложенные конструкции из плит и мигающие огоньки комнаты управления, каюты экипажа, после нулевой гравитации и хаоса двух дней полета забитые личным хламом, трубопроводы, трапы, коридоры и – вот оно! – в течение всего пары секунд камера скользит мимо невинного, плотно задраенного люка в недрах корабля. Он не черный – вопреки мифам и фильмам, они никогда не бывают черными, – но отличительные знаки и мигающие на девственно-белой поверхности огоньки не оставляют пространства для ошибки.

УСТРАНЕНИЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЙ. БОРТОВАЯ СИСТЕМА РЕАГИРОВАНИЯ НА АВАРИЙНЫЕ СИТУАЦИИ. ЛЮК ВЗВЕДЕН И ПОД СИГНАЛИЗАЦИЕЙ – НЕ ОТКРЫВАТЬ. ДОСТУП ЭКИПАЖА ЗАПРЕЩЕН.

Разумеется, прочитать все это за время, пока камера проносилась мимо, было невозможно, но мне это и не требовалось. Я и так знал, что там написано.

Посреди люка, подобно биению сердца, медленно пульсировал зеленый огонек. Он был там.

Или она. Хотя это и не так распространено, как любят думать одержимые сексом и резней в космосе имбецилы. Женщины занимаются такой работой, спору нет, просто не слишком часто и, как правило, недолго.

Для меня это была дюжина лет, плюс-минус, и я завязал вовсе не из желания завести семью или пересмотреть карьерные перспективы. В случае с оверрайдерами это так не работает. Когда тебя начинают готовить к профессии еще до твоего рождения, в генах должно оказаться нечто крайне необычное, чтобы появилось желание уйти, и со мной никогда не происходило ничего, подходящего под это описание. Межпланетная компания по силовой и охранной логистике «Блонд Вайсьютис» снарядила меня для определенной цели и отправила в небеса в качестве никем не превзойденного сторожа.

И в конце именно «Блонд Вайсьютис» выставила меня на мороз.

Я откинулся на койку и закрыл глаза. Еще раз увидел пульсирующий зеленым огонек.

«Как давно ты в отключке, мой видящий холодные сны брат?»

Всего один рейс, или же они постоянно возят его туда-обратно так, как, по мнению Рубена Гроэлла, сейчас все и обстоит?

– Они обращаются с нами словно с грузом, – ворчит он как-то вечером, сидя в «Учу» за стаканами «Марки». – Туда и обратно, туда и обратно, туда и, блядь, обратно. И пойми, если в наши дни откажешься подписывать пункт о нулевом декантировании, то можешь помахать ручкой примерно половине контрактов с приличной оплатой. Говорю, брат, тебе повезло, что ты вовремя выбрался.

– Можно и так взглянуть на ситуацию.

Он замечает выражение моего лица прежде, чем я успеваю опустить взгляд.

– Брось, Хак, я не это имел в виду. Ну да, «Блонд Вайсьютис» слили тебя, я это знаю, но они слили кучу людей. Они – гребаная межпланетная охранная фирма, они этим на жизнь зарабатывают. Но серьезно. Неужели ты бы хотел вернуться, даже если бы мог? Снова и снова уходить в Большой Холод и гадать, не заработаешь ли в следующий раз, когда тебя декантируют, летальный случай Ганимедского обморожения?

– Брось, Руби. Когда ты в последний раз слышал, чтобы Ганимедская морозилка кого-то убивала?

– Это не значит, что такого не случается. Думаешь, они бы нам рассказали?

– Я думаю, что технология улучшились, брат. И, по правде говоря, могу вспомнить гораздо больше хероты, которая нервировала меня куда сильнее в этой работе.

– Да? – От выпивки становишься немного сонным и воинственным. – Например?

– Забудь.

Зеленый огонек пульсирует у меня перед глазами, словно похмелье, словно старое сожаление.

– Как ты вообще уживаешься сам с собой, оверрайдер?

Карла Вачовски в коридоре, ведущем к станции связи. Капли крови Арко на ее коротко остриженных волосах, в затененных глазах пылает ненависть.

– Это не проблема, – говорю я с улыбкой. – В основном я сплю.

Разумеется, это все рабочая болтовня. Я разгорячен – проснулся не больше пяти часов назад, а с момента боя в кабине прошло едва ли десять минут. У меня такое чувство, будто по венам проходит медный кабель, а безумная адреналиновая улыбка того и гляди расколет лицо пополам. Мы дрейфуем в невесомости, Карла и я, лицом к лицу, нас разделяет не меньше семи метров. У меня стандартный «Хеклер энд Кох» с обрезанным стволом, она вооружена ручным резаком и ненавистью. Это может закончиться только одним способом.

– Ебаный ты корпоративный мудак! – кричит она.

И бросается ко мне, занеся над головой визжащий резак.

Я открываю глаза и сажусь на койке. «Довольно этого дерьма, Хак. Дела давно съебавших дней».

Но я продолжаю размышлять над словами Рубена о нулевом деканте. Как далеко могут зайти различные агентства и корпорации под эгидой КОЛИН, если у них появится хотя бы шанс. И это без учета обычных злоупотреблений пекинского блока.

Да, да, знаю, старая паранойя в сверкающих новых ботинках. Но дело в том, что это большая и старая Солнечная система, в которой хватает потайных мест. Достаточно места, чтобы заныкать поставленную в режим ожидания криокапсулу, запрятать на каком-нибудь позабытом астероиде, небольшом спутнике или просто пустить по безмолвной орбите где-нибудь за поясом астероидов, посреди бескрайней тишины. Холодная, отдаленная и одинокая, но слушай, ты спишь, тебе за это платят, на что тут жаловаться?

«Не думал, что таких, как ты, еще выращивают».

Слушай, скорее всего, не выращивают. Скорее всего, нас так много запрятали в каких-нибудь укромных местечках, что им это и не нужно.

* * *

У вас может сложиться неверное впечатление от термина «мягкое заточение».

Камера, которую мне выделили, была размером четыре на пять метров и включала в себя нишу с душем и уборной. Никаких окон или украшений, только прикрепленный к стене кусок ударопрочного пластика и сияющий кафельный потолок. Койка – кусок приваренного к полу и стене формованного полимера, покрытого неснимаемым слоем запоминающей пены толщиной с три пальца. В одном углу вентиляционное отверстие, которое каждый вечер за десять минут до отбоя выдавало инсуленовую сетку: генератор пару секунд предупреждающе выл, после чего из всех щелей выползала серо-зеленая сахарная вата. Предполагалось, что вы должны завернуться в нее ради идеального сна и смыть с утра после использования. Но это в теории. Высококачественные инсулены действительно ползали бы по всему вашему телу в поисках перепада температур, волокна бы набухали или истончались в зависимости от обстоятельств, поддерживая температуру на одном уровне. Но здешняя штука вовсе не была высококачественной и по большему счету только и делала, что липла к коже. К утру она уже начинала распадаться.

Я не собирался спать, но знал, что, как только огни погаснут, температура в камере упадет на несколько градусов, так что, когда вентиляционное отверстие проблеяло свое унылое предупреждение, я обернул вату вокруг плеч и, скрестив ноги, уселся на койке. Было интересно, наблюдает ли кто-то за мной и, если да, чего они ожидали. Широко распространенное заблуждение гласило, что такие парни, как я, не выносят бездействия в конце цикла пробуждения, поэтому подобное заключение своего рода психологическая пытка для оверрайдера.

Ну да, конечно.

Ожидание в замкнутом пространстве?

Попробуйте провести девятнадцать часов, втиснувшись в автономный модуль, замаскированный под узел связи, ожидая, когда один из мигающих огонечков в развернувшейся перед вами звездной палитре наконец превратится в то, чем является на самом деле – мародером с Пояса, который прилетел поживиться сбитой ракетой и обездвиженной жертвой.

Попробуйте провести целую неделю, забаррикадировавшись внутри кабины челнока, пока тот летит к месту назначения, а его мятежный экипаж выясняет, что никак не может обойти мины-ловушки, встроенные тобой в навигационные системы и двигатели.

Попробуйте одиннадцать часов в одиночку незаметно сражаться в узких коридорах и тамбурах перерабатывающей баржи, прячась, нападая и снова прячась до тех пор, пока противостоящая вам сторона не сократится до горстки людей, достаточно измотанных и напуганных, чтобы сдаться и делать то, что им говорят.

Замкнутые пространства – часть нашей работы, по крайней мере, они были частью моей работы, и любой оверрайдер, который не мог проявить терпение, находясь в замкнутом пространстве, долго не протягивал.

Сияющие плитки на потолке начали тускнеть – отбой в тюремном блоке. Я поморщился и поплотнее закутался в липкую вату из инсулена. Сосредоточил внимание на экране – теперь еще более ярком по сравнению с потемневшей камерой, – и поток изображений захлестнул меня, словно какой-то бесконечно разворачивающийся визуальный коан. «Подумай, искатель, если захочешь, о гладком и успокаивающем хаосе индивидуальных зазубренных значений, которые сталкиваются до тех пор, пока их края не станут гладкими…»

Стандартные трюки оверрайдеров – я устроился в камере почти с комфортом.

И затем, щелк-щелк, вот прямо так, смена картинки на экране привлекла мое внимание. Какая-то перестановка в бесконечном цикле изображений пассажиров из новостей о прибытии челнока. Новое изображение показывало примерно полудюжину одетых в строгие костюмы мужчин и женщин, корпоративные рекламные улыбки приклеились к их лицам, словно «глок», который носишь в наплечной кобуре. В левом верхнем углу экрана пульсировала мигающая красная плашка, сулящая…

ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ, ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ…
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 27 >>
На страницу:
7 из 27