Рукопись Чейма

– Нет, не знаю. А кто они?

Я описал обоих, но Чейму это ни о чем не говорило.

– Они – бандиты, – пояснил я, – каждый из которых за сотню долларов прирежет даже беспомощную старушку.

– Да что вы, серьезно?

– Куда уж серьезней! Ладно, черт с ними! А как по-вашему, мистер Чейм, почему за мной сегодня увязались два бандита? Ехали за мной по пятам.

Выдержка, которую Чейм проявлял последние минут пятнадцать, начала ему изменять. Видно, пятнадцать минут были для него пределом.

– Ну и наглый же вы сукин сын! – воскликнул он в сердцах. – Я знать не знаю никаких бандитов. И если они следили за вами, то при чем здесь я?

Я улыбнулся:

– Может, никаких бандитов вы и не знаете, но давайте говорить начистоту. Вы далеко не так чисты, как свежевыпавший снег. По крайней мере, Гидеон Чейм, автор "Я".

Он снова сжал кулаки и стукнул по одеялу. Вылупленные глаза были похожи на водяные пузыри. Наконец он сказал, как мне показалось, искренне:

– Мистер Скотт, меня не интересует, что вы думаете обо мне, моем характере и моих поступках. Я раскрыл в своей автобиографии немало тайн, которые многим причинят ужасные страдания. Тем, кто заставил мучиться меня. Я сделал это сознательно. Но сейчас меня ужасает, что я мог так поступить.

Он помолчал, а потом тихо добавил:

– Я смотрел в глаза смерти, мистер Скотт. Впервые в жизни. Переживания такого рода меняют людей. Изменили они и меня.

Мне показалось, что он сказал все, что хотел. Подходящий момент, чтобы уйти. Но Чейм продолжал:

– Вы должны найти и вернуть мне рукопись. Должны. Чтобы я мог ее уничтожить.

– О! Ну что ж, если повезет и я найду ваш манускрипт, я могу избавить вас от лишних хлопот и сжечь ее сам.

– Ради бога, нет! Ту часть… что касается меня, надо сохранить. А все остальное я уничтожу.

Я смотрел на него. В голове кружились разные мысли.

– Ладно, мистер Чейм, посмотрю, что можно сделать.

Он подвигал губами и черными с проседью лохматыми бровями. Он был явно взволнован, когда я уходил. Закрыв за собой дверь, я хотел сделать шаг влево и буквально чуть не налетел на Эдди Лэша.

"Легок на помине", – мелькнула мысль.

Эдди Лэш. Собственной персоной. У него был такой же мертвенно-бледный, отвратительный и угрожающий вид, как и тогда, когда я видел его последний раз. Вернее, в тот раз, когда он стрелял в меня.

Глава 7

Да, он стрелял в меня.

Два года тому назад я охотился за одним наркоманом из его шайки – его звали Кейси, и он ограбил особняк моего клиента, восьмидесятилетнего миллионера.

Мне удалось узнать от своего осведомителя, что в одном доме в западной части Лос-Анджелеса у Кейси поздно вечером назначена встреча с продавцом героина. Я поджидал его, благоразумно укрывшись в полутемном переулке напротив старого дома, за которым вел наблюдение.

К несчастью, Кейси не только прибыл в компании Эдди Лэша, но и приближался к дому со стороны полутемного переулка, откуда я так благоразумно наблюдал за домом.

Я оказался в рискованном положении не только потому, что они находились у меня за спиной, но и потому, что во время нашей прошлой встречи я сильно, но не смертельно, ранил парочку узколобых из шайки Эдди Лэша, который с тех пор жаждал меня пристрелить.

Я услышал позади их голоса и обернулся. Я сразу узнал их, хотя в переулке было темновато, и выхватил из-под пиджака свой кольт 38-го калибра. Но они заметили меня первыми, и, пока я разворачивался, Лэш успел выстрелить.

Пуля прошла через мягкие ткани плеча и не задела кость. Но Лэш стрелял из пистолета "магнум", а если его десятиграммовая пуля, летящая со скоростью 1400 футов в секунду, даже слегка вас заденет, она неминуемо сшибет вас с ног.

Меня она и сшибла.

Я упал на правый бок. Пуля пробила мне левое плечо, но правой рукой я сумел удержать пистолет. Я перекатился на спину и разрядил кольт, целясь в смутно видимые фигуры, которые находились от меня не более чем в десяти футах.

Я не сразу понял, что Лэш выстрелил еще два раза, а Кейси – один. Видно, долго вытаскивал оружие. Все три пули пролетели мимо меня. Я попал Кейси в голову, в сердце и задел правую берцовую кость. Не слишком метко, каюсь. Но мне еще повезло: все-таки я попал в него и не отстрелил себе ноги. Да, очень повезло.

Потому что в Кейси мне удалось всадить три пули из трех. А вот в Лэша я один раз промахнулся, зато две следующие пули угодили Эдди в живот и на три месяца испортили ему пищеварение. Кейси отправили в морг, Лэша – в больницу. Я тоже попал в больницу, но только утром.

Потом было следствие. Никого не отправили в тюрьму и даже не предъявили обвинение. Лэш упорно держался версии, что просто прогуливался с приятелем, когда я открыл по ним стрельбу. Почему по переулку? А почему бы и нет?

По крайней мере, в тюрьму я не угодил. А Лэш три месяца провалялся в больнице. До меня дошли слухи, что он поклялся разделаться со мной при первой же встрече. Но с тех пор я этого негодяя не видел.

До настоящего момента.

Конечно, это был шок – неожиданно столкнуться с ним лицом к лицу. Вернее, двойной шок. Потому что, когда я вышел из палаты Гидеона Чейма, Лэш уже протягивал правую руку к ручке двери.

Эдди Лэш? Пришел проведать Гидеона Чейма? Который не знаком ни с какими бандитами?

– Привет, Эдди, – сказал я.

Он не ответил. Мы стояли друг против друга на расстоянии всего какого-то шага. Лэш был футов шести с лишком, чуть ниже меня, но весом я превосходил его фунтов на пятьдесят, а то и больше.

– Ну что же ты стоишь тут? – весело спросил я. – Доложить мистеру Чейму, что к нему пожаловал Эдвард Лэш? – Я взглянул в его жуткие бледно-голубые глаза: – Ты пришел по делу? Хочешь застрелить его?

Лэш так и не произнес ни единого слова. Он никогда не был разговорчив и сейчас только смотрел на меня в упор. Вид у него был пренеприятный. А когда Эдди Лэш вот так, не моргая, пялится с выражением величайшей злобы на физиономии, даже у меня начинают бегать по спине мурашки.

Этот тип был не просто дрянью, а самой отъявленной дрянью среди себе подобных. Мерзавец из мерзавцев, закоренелый наркоман, извращенец. Он был похож на покойника, которого неудачно забальзамировали, на страдающий смертельной болезнью призрак. Высокий, тощий как скелет, с торчащими костями, холодный снаружи и изнутри. Выглядел он больным. В бледном лице ни кровинки, и даже глаза, налившиеся кровью, казались белыми.

– Эдди, похоже, ты окоченел. Может, тебе напиться крови, лечь в свой гроб и отдохнуть до следующего новолуния?

Лэш по-прежнему молчал. Только смотрел на меня.

Пялился он не дольше десяти секунд. Но какими долгими они мне показались! Глаза у него были будто заморожены, такие они были холодные. Казалось, их не растопило бы и летнее полуденное солнце. Глубоко запавшие, тусклые, бледного голубого цвета, на бескровном лице они походили на крошечные отрытые могилы.

– Ну, рад был повидаться. Приятно было снова поболтать с тобой, Эдди. Но мне пора.

Я стал обходить его и только тут заметил, что он, как обычно, пришел с Виком. Виктор Пайн стоял поодаль, прислонившись к стене, и следил за нами. Вернее, за мной. Это была одна из его обязанностей – не спускать глаз с того, кто общается с Лэшем.

Собрат и приятель Эдди, второй человек в банде, он уже добрый десяток лет исполнял обязанности охранника и убийцы. Преступник, гангстер-телохранитель с накачанными мускулами, такой же жестокий и опасный головорез, как и сам Эдди Лэш. Разве только Эдди был башковитее.