Естественный отбор

– Нечестный поступок Бросты ты называешь весельем?! – не мог утихомириться Герен.

– Броста отчасти прав, – вмешался в разговор второй свидетель спора – Шаит. – Скоро вам предстоит долгая совместная жизнь. И вы оба имеете право строить свой общий мир. – Герен задохнулся от негодования, а Шаит продолжил: – И потом, Герен, учти, что Знак, тем более, один из основных, сможет принять только сильный носитель. Если эта особь недостойна, то она просто не сможет его удержать.

***

Миралита вяло подняла голову, чтобы последний раз посмотреть на ненавистный коридор-колодец и ряд равнодушных зеркал в нём. Взгляд зацепился за камзол, небрежно брошенный на спинку стула в очередной комнате за холодным стеклом. В точно таком же камзоле вчера был Ред.

– Ред, Ред, миленький, услышь меня, я здесь, – безнадёжно прошептала она.

Мужчина, спящий на кровати, пошевелился, а затем приподнялся на локте.

– Мили, ты звала меня?

– Да, да! Я здесь, за зеркалом! Спаси меня, Ред! – девушка в отчаянии прижалась ладошками к стеклу.

Редвиг подскочил, сел на постели, опустив на пол ноги, а затем, спохватившись, обмотал свои бёдра простынёй.

– Где? – неверующе переспросил он.

– За зеркалом, – всхлипнула Мили.

Мужчина подошёл к зеркалу, его ладони легли точно на очертания ладоней сестры, их пальцы переплелись, Реда толкнуло навстречу, но он пересилил толчок и вытащил несчастную к себе в комнату, затем подхватил на руки оседающее тело и присел на край постели, крепко прижав к себе свою добычу. Мили мелко тряслась. От холода или же от пережитого, но она никак не могла унять эту противную дрожь, сопровождающуюся стуком зубов.

Не отпуская девушку со своих колен, Редвиг дотянулся до графина с янтарной жидкостью, щедро плеснул оттуда в стакан, поднёс его к губам сестры, затем надавил одной рукой на судорожно сжатые челюсти и влил содержимое в рот Мили. Основная часть горячительного пролилась мимо, но и того, что попало по назначению, хватило, чтобы бедняжка закашлялась. Тем не менее, такая кардинальная терапия помогла. В блуждающем взгляде появилась осмысленность, и Миралита смогла произнести:

– Ред, миленький, поедем домой.

Мужчина с удивлением глянул на сестру.

– Эта гадкая Кассиатия, это она всё подстроила! Пролила на нас сок, показала мне язык, потом вот этот палец, – и Мили показала жест, который увидела у отражения в зеркале. Брови брата поползли вверх. – Потом затащила меня в зеркало и убежала, а потом пробралась в спальню его высочества и… Я не могу это рассказать!

Редвиг потрогал лоб девушки.

– Мили, – мягко начал он, – ты устала и замёрзла. Давай наберём тебе горячую ароматную ванну. Попросим принести глинтвейна. Ты придёшь в себя и всё вспомнишь. Хорошо?

– Ты мне не веришь? – Миралита подняла голову и глянула в тёмные глаза.

– После того, как ты так эффектно вышла из зеркала? М-м-м, понимаешь, я давно знаю Кассиатию Йетскую, и даже как-то подумывал ввести её в семью, – Миралита съёжилась, и Редвиг продолжил. – Но тебя, сестрёнка, – он чмокнул золотистые пряди, – я знаю дольше.

– Я понимаю, в это трудно поверить, но я рассказываю только то, что видела. И всё, что я говорю – правда! – Мили упрямо стукнула сбитым в кровь кулачком в грудь мужчины. – Я видела через зеркало, как герцогиня вошла в спальню к принцу, подошла к его кровати, откинула одеяло, погладила Дагона по ноге, а потом… потом, – девушка передёрнулась от отвращения.

– Если не хочешь, не рассказывай, – Редвиг успокаивающе гладил сестру по спине, а про себя думал, что такую информацию друг от него точно не утаит, и уже к вечеру будет известно, так ли уж мила и невинна герцогиня Кассиатия, каковой слыла до сих пор. Да и вообще, у него к Дагону появились любопытные вопросы.

– Как же не рассказывай! Ты хочешь ввести в семью хитрую злобную гадюку! – не могла успокоиться Мили.

– Подожди меня здесь, я сам наполню тебе ванну.

Редвиг устроил сестру на кровати, укутал её одеялом, а сам, прихватив рубашку и брюки, скрылся за дверью ванной комнаты. Оставаться одной после пережитого было откровенно страшно. Мили понимала, что брат находится за неплотно прикрытой дверью, слышала, как он включил воду, загремел туалетными принадлежностями. Но зеркало. Оно жило своей жизнью и опять манило к себе свою жертву. Тогда девушка соскочила с кровати и прошла в ванную. Ред в одних брюках стоял перед зеркалом с намыленными щеками и скоблил их специальным ножом.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Я постою с тобой? Там зеркало. Оно такое… нехорошее.

Редвиг с всё большей тревогой разглядывал сестру в зеркало, в котором брился, и вдруг на миг ему показалось, что испуганное отражение залихватски подмигнуло и показало тот самый злосчастный палец. Мужчина оглянулся на сестру. Девушка стояла в дверях, закутанная в одеяло, и переминалась с ноги на ногу. А отражение было в одной сорочке. Лорд Роунхедж тряхнул головой. В зеркале была прежняя Мили. Быстро закончив бриться, он забрал одеяло и повесил его на подозрительное зеркало.

– Забирайся в ванну и спокойно сиди в ней, сколько понадобится, а я отправлю лакея за Лунитой, и она принесёт тебе одежду.

– И мы сегодня же уедем домой?

– Если ты так хочешь, – успокоил он сестру. После этого вышел из комнаты, оставив дверь слегка приоткрытой.

Миралита скинула сорочку и залезла в горячую воду. Какое же блаженство, лежать вот так, зная, что за дверью её старший брат, и уже сегодня они смогут покинуть этот ужасный замок с его странными потайными ходами и развратными гостями. Мысли стали путаться, и девушка не заметила, как заснула. Разбудила её Сайна.

– Леди Миралита, просыпайтесь, вода уже остыла!

– Сайна? А где Лунита?

– Ох, леди Миралита, – горничная ловко помогала Мили одеться, – пока никто не знает, где Лунита. И многих слуг нет на месте. Да что слуг, даже некоторых господ нет! Говорят, что они уже уехали на охоту, но кто же едет на охоту сразу после бала на всю ночь! И вообще, в замке творится что-то странное. Я принесла вам завтрак, уж не обессудьте, какой получился. Главный повар тоже исчез!

Завтрак, принесённый непривычно разговорившейся Сайной, был вполне приличный. Омлет, горячая сдоба, мягкое масло, несколько видов джема и прозрачные кусочки белорыбицы на блюде с овощным пюре приятно украсили это хмурое утро.

– Его высочество созывает всех в зал приёмов, он хочет сделать заявление, – сообщил Редвиг, приканчивая большую часть из принесённого великолепия.

– А может, сразу домой? – робко спросила Мили.

– Ты не забыла, у кого мы в гостях? Это будет некрасиво по отношению к хозяину. Сходим, послушаем, что он скажет, кстати, к этому времени отыщется Лунита, – мужчина усмехнулся, предполагая, где могла затеряться горничная, – сошлёмся на твоё нездоровье – ты и вправду выглядишь неважно – и отправимся домой, в Роунхедж.

– Ред, ты у меня самый лучший в мире брат! – Мили обняла крепкое мужское тело и прижалась щекой к его груди.

– Я знаю, сестрёнка, я знаю.

***

Позавтракав, они пошли в зал приёмов. Там уже собрались многие из гостей. Миралита вцепилась в руку Редвига и ни на шаг от него не отходила. К ним подошла взволнованная Танайя.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Лорд Роунхедж, вы не знаете, куда мог уйти Фессан Террид? Я не верю, что Фесс мог куда-то исчезнуть, не предупредив меня.

– Лорд Террид жених Тани, – пояснила брату Мили. – После того, как его высочество выберет себе невесту, они огласят о своей помолвке.

– Вот как? Лорд Террид очень достойный молодой человек. Поздравляю, – произнёс Ред.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарила Танайя и отошла от них, всматриваясь в прибывающих гостей замка.

В это время в зал вошёл его высочество принц Дагон. Все замерли в низких поклонах, ожидая, пока он дойдёт до своего трона и сядет.

– Я собрал вас здесь для того, чтобы сделать несколько заявлений, – заговорил он, когда гости распрямили спины. – И начну с приятного.

Дагон вытащил из кармана обручальный браслет невесты наследника. Мили заметила, как блеснули торжеством глаза стоящей рядом с троном герцогини Йетской.