Глубоко. Пронзительно. Нежно

– Зачем он тебе?

– Он богат.

– Деньгами?

– Воображением.

– На это можно что-то купить?

– Все.

Их губы то и дело смачивались мартини, будто без этой смазки механизм их беседы мог забуксовать:

– Я считаю, что пока ты молода, надо нагуляться как следует.

– Мне считать нечего, мне достаточно одного.

Впрочем, одна из них сейчас поднялась и двинулась, как и положено ладье, прямо, никуда не сворачивая, в сторону выхода, скорее всего в туалет, вторая осталась щипать салат, который ей только что принес официант. До этого взгляд ее был прикован к коню за столиком напротив, взгляд его давно уже заинтересовала пассия на ладейном поле. Он тоже был не против пощипать травки. Мужчина действительно был хорош собой: стройный, сильный, с гривой кучерявых волос и гордым взглядом, он ржал всякий раз, когда его друг, тоже, по-видимому, конь, но другой породы, больше похожий на конька-горбунка, выкладывал нечто смешное. Потом стал показывать что-то на экране своего телефона, наверное, жену.

– Красивая у тебя жена.

– Еще не жена.

– А чего тормозишь?

– Знал бы ты, как она ревнива, весь мозг мне уже выела.

– Думаешь изменить по-настоящему?

– Зачем? Просто сяду в баре, отправлю эсэмэску «Задерживаюсь по личным делам» и смайлик. Пусть сидит дома… драматизирует.

– Ну ты даешь. Находчивый! – ответил конек-горбунок, а про себя подумал: «Вот тупой».

– А ты? – посмотрел он на ладью.

Кони пили крепкое и почти не закусывали. Несколько пешек, что обслуживали все мероприятие, незаметно подходили к столикам, интересуясь, не угодно ли чего остальным фигурам, всякий раз добавляя, что королева вот-вот появится. Короля пока тоже не было. Какой король без королевы? Артур вспомнил Шилу:

– Мужчина не может быть совершенным без женщины. Не комплект.

– А женщина может?

– Да, она может и без, но смысл?

Меня не было, пока не было Шилы. Фигуры делали свои ходы: один из коней подошел буквой Г к столику, где сидели ладьи, нагнулся буквой Г, взял одну из них и увел танцевать:

– Может, махнемся душами на ночь?

– Хотите узнать, действительно ли я хочу вас.

– Хочу узнать, как.

Шах и мат, так казалось ему, партия сделана. Как бы мужчина ни разбирался в женщинах, он ошибается. Даже если он соберет из нее что-то потом, что-то свое, все равно останутся лишние детали. Эти детали не будут давать покоя ни ему, ни ей. Я знал это по своему опыту, я знал, что в любой момент может появиться королева и партия приобретет совсем другое продолжение.

– Что будем танцевать? – спросил конь у ладьи.

– Я танго люблю.

– Почему танго?

– Там все неожиданно, тебя ведет партнер, которому с каждым па ты доверяешь все больше и больше, хотя до самого последнего момента не знаешь, к чему приведут его сильные руки, то ли к алтарю… то ли обратно к столику.

– К черту танго! Может, займемся любовью?

– Хорошо. Безответная вас устроит?

Таким представил я себе их диалог, после того как конь вернул на место ладью. Он поклонился ей, понимая, что ему не удастся сесть в нее и вмиг переправиться на другой берег своих желаний, откровенных, даже пошлых. Потому что появилась королева. Шила наконец-то пришла. Я помог скинуть ей плащ, привлек ее к себе, а также взгляды всех остальных членов партии. Поцеловал и усадил жену напротив.

– Сегодня какой день недели?

– Выходной.

Официант уже был тут как тут и разливал заказанное мною заранее шампанское.

– Ты уверен?

– Да.

– Почему тогда нет солнца?

– Это Питер, крошка. Пора бы уже привыкнуть.

– Не могу. Три выходных дня подряд – это передоз. Я спала сегодня по привычке так долго, что, проснувшись, стала себя немного ненавидеть.

«Ненавидеть?» Она сама была бокалом с шампанским, пузырьки поднимались по ее красивому телу и выдыхали искрами глаз. Шила что-то говорила, мне неплохо удавалось ее внимательно не слушать. Да и как я мог слушать, когда нужно было просто любоваться.

* * *

«Спины ровно», – произнес мне мой внутренний голосом жены. Она, как могла, боролась с моей неправильной осанкой, с моим мягким характером. Тот был флексибл. Я нехотя выпрямил позвоночник и стал ближе к небу. Идти так было не очень удобно, и я продержался недолго. Сутулость взяла свое.

На шахматной скатерти столика ее руки и мои. И те и другие холодны. Как бы я ни старался, мы уже не были королем и королевой. Мы не чувствовали. Чем чаще я заходил сюда, тем больше ощущал себя пешкой в чьей-то игре. Скоро я забыл, стал обходить его стороной, только клетчатые сны не давали покоя. Он все время вспоминал партию с Марсом, когда тот ловко поставил мне мат, не имея при себе ферзя, то есть королевы.

– Смотри. Какая махонькая машинка. Как детская, – ткнула пальцем в стекло Шила, чтобы разрядить обстановку, всю ее обойму.

– Ага, и цвет неожиданный, – мял я салфетку, насильно заставляя улыбнуться ее за себя.

* * *

– Иди сюда.