Энтелехия

– Вы к брату?

– Да, решил зайти. Давно у него не был. Можно?

– Конечно, проходите, – улыбнулась дежурная.

Гэбриель прошёл к палате. Перед тем как открыть дверь, он взглотнул слюну, будто чего-то боялся. Дверная ручка повернулась и проход стал свободен. Мужчина аккуратно перешагнул за порог и стал подходить к кровати. Он окинул печальным взглядом кресло, на котором провёл бессонные ночи, от которых действительно можно потерять рассудок. Ничего не поменялось. Ни палата, ни кресло, ни Арон.

– Привет, дружище, – сказал Гэбриель и улыбнулся через силу, – как ты? Никогда не понимал почему я тебе задаю вопросы, если ты не можешь ответить. Может я действительно сошёл с ума, Арон? Иначе бы зачем я каждый день приходил сюда в надежде, что ты проснёшься. Встанешь с этой койки, и мы пойдем вершить будущее.

Слёзы пробивались сквозь его улыбку. Как бы сильно он не старался их спрятать.

– Разве не этого мы хотели? Почему же ты тогда лежишь, Арон? Почему ты чёрт возьми в этой дурацкой кровати, – прикрикнул Гэбриель от злости, – почему мне так больно смотреть на тебя? Скажи же что-нибудь, хоть что-нибудь… Хоть одно маленькое слово, и я пойму, для чего всё это было.

Он смотрел прямо на лицо Арона, в надежде, что это случится прямо сейчас. Его глаза откроются и это будет самая великая история на белом свете. Но это не происходило. Гэбриель пытался сдерживать свои эмоции, но это давалось с таким трудом.

– Кэрролл беременна, – вдруг сказал он, заливаясь слезами, – у нас будет девочка. Мы с ней постоянно ссоримся как её назвать. Она хочет Элизабет, а мне нравится Джорджия. Это очень красиво звучит. А ты что думаешь? Какое тебе больше нравится? Только не говори, что Элизабет, а то Кэрролл получит преимущество.

Гэбриель выждал небольшую паузу и продолжил:

– Я больше не приду сюда, Арон. Ты меня слышишь? Я не вернусь.

После недолго тишины он жалобно произнёс:

– Удачи тебе, Арон Смит.

Гэбриель развернулся и стал резко идти к выходу, вытирая слёзы рукавом. С каждым шагом связь между ними разрывалась. Такая глубокая и сильная, она трещала по швам. И с каждым шагом боль в его сердце становилась более невыносимой. Перехватывал дыхание, заставляла скулить как раненная собака, забирая все силы. Казалось, бремя было сброшено, однако чувство тягости не уходило. Оно лишь всё больше угнетало Гэбриеля изнутри.

Невидимый враг

Арон лежал в коме, когда за окном был хаос. Море трупов, захлёбывающихся в собственной крови, крики и вопли отчаяния, звуки стрельбы и взрывов, пожар, переходящий от одного здания к другому. Это действительно было похоже на преисподнюю. Там не было счастливых людей: либо страдающие, либо сумасшедшие, которые опьянели от власти энергона и разрушали всё вокруг себя, чувствуя себя богами. И всему виной лишь одно. Нет не устройство. Это лишь вещь, инструмент в руках людей. Зловонная гордость, которая разрушала всю человечность, желая превознести себя и стать выше других. Одна лишь гордость неспособная к созиданию. Та самая гордость, которая заставляла глав государств отдавать приказы, от которых умирали миллионы людей. Та самая гордость, которая сбросила сына утренней зари с небес в пекло. Та самая гордость, которая убивает человеческую сущность как таковую. Это не было войной, да и столкновением назвать сложно. Кто сталкивался в этом? Добро и зло? Сейчас ты добро, но как только ты возьмёшь в руки энергон ты не узнаешь самого себя. Это было революцией. Революцией для общества, для людского понимания и принципов, для морали и нравственности. Событие, которое перевернуло всё.

В больницу уже начали врываться мародёры.

– Что вы делаете? – отчаянно кричала дежурная. – Прошу не нужно!

Ей тут же прилетела в лоб пуля.

– Она мне не понравилась, – произнес убийца с энергоном на голове и с улыбкой маньяка прошёл дальше по коридору вместе с остальной группировкой.

Они хотели построить свою диктатуру и правление. Каждый из них видел себя абсолютным монархом над этим миром. И это их и погубит. Ведь каждый считает себя выше и лучше остальных, а значит в конечном итоге они перережут друг другу глотки за всеобъемлющий престол.

Арон словно реагировал на весь этот шум и крики. Его пальцы дёргались, а голова стала немного качаться из стороны в сторону. Будто он вновь видел кошмар. Звук пробуждал его извне. В один момент он вскочил и стал резко дышать, словно выплыл из-под толщи воды. Взмахом руки Арон сорвал с себя все датчики и трубки. Он не понимал, что происходит. Казалось, ещё секунду назад он лежал лицом к полу, придавленным грубым ботинком Ринга, а сейчас в какой-то палате, в которую доносятся истощающие голоса, а на улице отдаленно слышна полицейская сирена. В голове вновь пробилась резь, от которой пациент закрыл уши. В палату резко забежали пару вооруженных преступников и стали угрожать Арону:

– Если хочешь жить, то опусти руки.

Мужчина продолжал смирять боль, которая пробивалась через всю черепную коробку. Он пытался сдерживать себя, но крики всё равно выходили из его глотки от бессилия.

– Что это с ним? – спросил один из разбойников.

– Он же болен, мы в больнице.

– Просто пристрелите этого бедолагу и пойдем дальше. От него не будет никакой пользы.

Арон словно взорвал их одного за другим. Тёмная материя моментально забрала каждого мародёра в комнате. Их реакции не хватило даже для того, чтобы нажать на курок. Когда боль прекратилась, Арон встал на ноги и стал, покачиваясь идти к выходу. Его слух различал много голосов и звуков, за пределами палаты. Какие-то были ближе, какие-то и вовсе еле доносились до ушей. Ладонь всё ещё держалась за затылок. Его словно ударили чем-то тяжёлым по голове. Еле ощущая пол под собой, он двигался как будто был пьян. Перед глазами все плыло. Он заметил образ пистолета на полу и наклонился, чтобы подобрать оружие. Внимательно вслушиваясь в происходящее, Арон чувствовал откуда выпрыгнет очередной головорез. Ствол уже был направлен в сторону негодяя. Когда цель попадалась на мушку, мужчина нажимал на курок, отправляя его на тот свет. Для него это был своего рода тир, где он отстреливал уродов, которые сами хотели лишить его жизни. "Четвёртый", – отсчитывал он в уме. Сам Арон мало понимал, что происходило. Мысль о том, что революция началась для него была сокрыта. Рефлексы беспощадного агента полиции делали всю работу сами. Защита себя и общества от преступных посягательств. Много лет службы и созерцание людских пороков, сделали из него машину для уничтожения нечисти. У него не было выбора подчинится этому или нет. Это стало его сущностью. Потребность людей в безопасности породила его. Но мы не всегда получаем то, что хотим. Точнее сказать иногда мы получаем не то, что хотели.

Пациент в больничной пижаме с оружием в руках оказался на улице. Его взгляд приковали разрушившиеся здания и пылающие огнём улицы. Сотни человеческих тел, лежащих на земле. Визги и детский плачь. И тогда его мозг осознал, что происходит вокруг. Рука ослабла и выпустила оружие. Арон стоял обессиленный и с отчаянием смотрел на этот ужас. "Я не смог", – вновь и вновь повторялась фраза в его голове. Дрожащие ноги согнулись, и он встал на колени. Его существование будто стало бессмысленным. Всё, к чему он стремился было разрушено. «Убили бы вы Гитлера если бы у вас была такая возможность? Вероятно. Но приведет ли его убийство к счастливой жизни миллионов людей? Конечно, нет. Ответственность за своё существование может взять только сам человек. Своё невежество и нищету можно спихнуть на кого угодно. Но как быть с режимом, который душит общество? Люди создают систему. Люди устанавливают диктатуру. Люди виновны во всех своих бедах. Но как одним отвечать за поступки других? Как человеку принять вещи, которые он не выбирал? В этой безвольной причинно-следственной связи рождаются и умирают предметы, на которые мы неспособны повлиять. И как бы сильно мы не хотели предотвратить некоторые события, они всё равно свершатся. И здесь у тебя остаётся два варианта: стать частью системы и тихо прожить свою жизнь или стать её ошибкой, которая пытается изменить окружающее под себя».

– Гэбриель, – вдруг произнес он, – где Гэбриель?

Арон стал крутить головой и оглядываться. Будто он действительно был где-то рядом. Мужчина решил вернуться в больнице, чтобы узнать о хоть о чем-нибудь от персонала. Ковыляя, он ещё дошёл до дверей, которые были сорваны. На стойке регистратуры Арон увидел девушку с пробитым лбом. Мужчина подошёл к компьютеру и решил найти себя в базе данных. Однако поиск не дал результатов. Арон понимал, что лежал здесь под чужим именем, однако выяснить каким именно было невозможно. "Палата", – вдруг осенило его. Он может найти свою палату по следам, которые оставил. Номер комнаты поможет определить его ненастоящее имя. Оружие было наготове. В любую минуту на него мог выпрыгнуть фрик с энергоном на голове или с пистолетом в руках. "Если это так, то Гэбриель поместил меня сюда. Никто другой не додумался бы скрыть мои личные данные. Но где он сам? Неужели ему пришлось бежать от революции. Революция…". В мгновение Арон остановился, словно ему ударило камнем по макушке. Он провел в коме больше пятнадцати лет. "Сейчас восемьдесят девятый год… Я был без сознания семнадцать лет". Арон ускорил шаг, чтобы скорее дойти до места назначения. По трупам и кровавому, он нашел его. Палата двести пятнадцать. Она не казалась ему родной, хоть и была ему домом в течение долгого времени. Стены, койка, кресло – всё как впервые. Его взгляд упал на прикроватный шкафчик. В нём были разные препараты, инъекции и среди прочего лежал дневник. Арон ловко подковырнул предмет пальцами и взял.

– Это дневник Гэбриеля, – произнёс вслух мужчина. – Зачем он мне оставил его?

Так или иначе сейчас это ему ничего не давало. Даже скорее вызывало еще больше вопросов, чем отвечало на них. В любом случае Арон узнал номер палаты. В электронной базе данных он нашёл следующее имя: Саймон Роджерс. Никаких зацепок. Никаких ассоциаций. Ничего. Жив ли сейчас Гэбриель, находится ли он в безопасности – всё это было покрыто мраком.

Арон вновь вышел на улицу. Его взгляд приковало к горизонту. К больнице приближалось огромное количество людей.

– Это он! – слышны были выкрики. – Это он положил всех наших!

Каждый из них поднял оружие и стал стрелять в Арона. Мужчина успел среагировать и зашёл в здание.

– За ним!

Глазами вокруг себя он искал пистолет или что-либо похожее на него. Разъярённые голоса, которые доносились с улицы сбивали весь ход мыслей. Арон прошёл дальше по коридору, запинаясь об умершие тела. Нужно было выиграть время. "Думай, Арон, думай!". Мужчина только начал приходить в себя после многолетнего сна. Руки ноги словно не слушались. Большинство движений получалось рефлексивно. Краем глаза он заметил связку ручных гранат на поясе одного из убитых. Арон снял их и ускорил шаг. Зубами он сорвал чеку первого боевого припаса и перекинул через плечо назад. Звук взрыва слегка оглушил беглеца и тот не слышал, как головорезы визжали из-за оторванных конечностей. Пару метров спустя он повторил трюк. В этот раз он успел отойти подальше. Больница уже тряслась от взрывов. Арон бросил последнюю и закрылся в одной из палат вместе с винтовкой M16, которую он подобрал по дороге. Мужчина тихо сидел в углу слева от двери. Он слышал, как по коридору пробегали десятки преступников, обшаривая каждый уголок в поисках Арона. Один из них забрел в палату, в которой скрывался беглец. Мародёр потянул за ручку и стал вглядываться в комнатную тьму. Света не было. Его старания нащупать выключатель ни к чему не привели. Арон наблюдал как тот проходит всё дальше от входа. Стрелять было нельзя, тогда он привлечет слишком много внимания. Беглец бесшумно подкрался к бандиту и треснул его рукоятью оружия по затылку. Тот упал без сознания. На непонятные звуки к двери палаты подошёл его соратник. С нагрудного кармана мародёр вытащил фонарик и зажал меж зубов. Осторожно продвигаясь по комнате, он медленно приближался к жертве, которая спряталась за шкафом в ожидании нужного момента. Арон выпрыгнул на него и попытался выбить автомат из рук. Головорез откинул его ударом с ноги. В момент, когда его отбросили Арон поднял винтовку и прицелился. Либо он выстрелит и рассекретит своё местоположение, либо станет трупом, который потом даже не закопают. Мгновение спустя преступник рухнул на пол с пробитой головой. Нужно было бежать. Арон уже слышал, как все мародёры сбегаются на звук выстрела. Мужчина скорее направился к выходу из здания, которое кишело вооруженными убийцами. Он выстреливал в бегущих на него бездушных тварей, почти на каждый шаг. Когда патроны заканчивались мужчина хватал с пола случайный пистолет и продолжал продвигаться по коридору к лестничной площадке. Босые ноги оставляли за собой кровавый след, который тянулся по всему зданию. Арон вновь оказался на первом этаже. Беглец был зажат меж двух огней: остатки бандитов кинулись за ним, когда заметили, другие же сторожили главный вход. Вся больница была оцеплена. Ему некуда было деваться.

Оглядываясь вокруг, Арон заметил ещё один труп. Однако чуть приглядевшись он распознал вещь, которая была у него на голове. Мужчина осторожно подошёл к бездыханному телу и стащил с него энергон. Арон тут же смекнул, что ему нужно создать. Он протянул остаток своей руки и создал иридиевый имплант. Любуясь своим творением, он почувствовал, что кто-то крадётся с верхнего этажа. Арон взялся за оружие и держал прицел. Как только незнакомец оказался в поле его зрения, он с презрением произнёс:

– Привет, ублюдок.

После этих слов он размозжил всю черепную коробку по стенам коридора. Арон развернулся и уверенно стал идти напролом к выходу. Страх причинить боль или убить словно испарился. Его не стало. Также как не стало жалости и сожаления. Куда подевалось милосердие, которое так долго давало этому миру второй шанс? Сколько сил он потратил, чтобы спасти человечество от несправедливости и зла? Сколько времени провёл в погоне за преступниками, чтобы предать их закону. Теперь всё это казалось сказкой. Вымышленной историей об идеальном мире, в котором все будут счастливо жить. Без боли, проблем, осуждений, оскорблений, гордости и лицемерия. Граница была стёрта. Граница, которая рисовала добро и зло. Арон выстрел за выстрелом отправлял на тот свет бандитов. Раньше он верил, что система наказаний способна их изменить. Способна подарить этому обществу здоровых людей, свободных от склонности к насилию и развращению. Однако то, что созревало годами в разуме человека, невозможно искоренить тюрьмой. Когда магазин пистолета опустел, мужчина выбросил его и пошёл голыми руками крошить кости и выворачивать шеи. Прикрываясь от пуль телами своих жертв, Арон медленно продвигался к свободе. Сломав с одного точного удара челюсть последнего головореза, он оглянулся вокруг и увидел кровавое озеро. Один из бандитов испугался лезть в бойню и тихо наблюдал снаружи, пока Арон не прикончил последнего. Тогда дезертир в страхе стал бежать от больницы.

Совершенно потерянный он брёл по разрушенным улицам, пережевывая кусок хлеба, который воплотил с помощью энергона. Куда идти, что делать, как жить дальше… Шанс, который был дан ему свыше потерян. Мужчина был настолько разбит, что не понимал происходящего вокруг. Никакие вопли, взрывы и выстрелы не могли вызывать в нём чувства сострадания и сопереживания. Иллюзии о новом порядочном обществе обернулись полным крахом. Желание создать мир без грязи сыграло с ним в злую шутку. "Это неизбежно", – прозвучала фраза в его голове. Жаждать справедливости и каждый день сталкиваться с её отсутствием. Работать каждый день оставаясь при этом бедным. Очищать мир от подонков, которые будут рождаться вновь и вновь. Помогать людям в надежде избавить их от проблем, которые никогда не закончатся. Верить в добро, в мире полном зла. Любить, всюду ощущая ненависть. Пытаться спасти мир, который все равно приведет себя к гибели.

– Помогите! – слышны были крики отчаяния.

Внимание Арона было приковано лишь к своим стопам, шагающим по заваленной мусором дороге. Внутренний голос, который постоянно твердил ему "нужно помочь" вдруг стих. Не было слышно даже самого далекого его отголоска. Ни единого позыва. Он исчез? Или же умер? Если да, то кто его убил? Что погубило человечность, которую Арон так усердно пытался сохранить?

Мужчина зашёл в разграбленный дом и поднялся по каменным ступеням на самый верхний этаж. Среди квартир он искал пустую. Ему нужно было место, где можно отсидеться. Шагнув за порог, Арон оказался в полной разрухе. Вся мебель была стащена, окна выбиты, а в стенах были дыры от пуль. Он расчистил ногой место от мусора и сел на пол, прижавшись затылком к прохладному подоконнику. Все казалось настолько бессмысленным.

Всё к чему он стремился было разрушено.

Короткое чихание заставило мужчину поднять голову. Арон встал с места и осторожно прошёл в соседнюю комнату. Озираясь по сторонам, он искал источник звука. Однако даже его зоркий взгляд не мог найти ничего подозрительного среди завалов. Внимание привлекла стена в гостиной, обои которой были разорваны. Арон стал водить рукой по её поверхности, а затем тихонько постукивать. В одном месте оно было полым. Мощный удар пробил гипсокартон и с оттуда послышался детский крик. Мужчина начал руками отрывать куски стены, после чего загляну во внутрь дыры. Это был секретный тайник, в котором обычно прятали драгоценности и другие вещи, которые много значили для хозяев. Арон заметил лишь небольшой силуэт. Фонарик, созданный с помощью энергона помог увидить содержимое: это была маленькая девочка лет шести, которая забилась в угол. Она была в ужасе.

– Можешь выходить, не бойся я не обижу тебя, – произнёс тихо Арон, чтобы не спугнуть её.

Ребенок судорожно прижимал к груди плюшевого динозавра. Её глаза были полны страха. Дружелюбность посторонних людей никогда не вызывала доверия, особенно в такое время. Мужчина встал на середину комнаты и показал пустые руки:

– У меня ничего нет, видишь? Я тебя не трону.