Кот, который ходил сквозь стены

– Лучше заколку для волос, сенатор, – живо подсказала Гвен. – Больше масса, лучше сохраняется тепло. У меня есть с собой. Можно я займусь им? Можно?

– Вы хотели сказать «Разрешите мне»? Нет, детка, прошу вас держать Билла на мушке. Если придется прибегнуть к подобным мерам, я не стану просить об этом даму.

– Ох, сенатор, вы такой мягкосердечный! Вы отпустите его, когда он будет готов все выложить. Зато я не такая. Давайте я покажу, ну пожалуйста!

– Ну…

– Уберите от меня эту кровожадную суку! – пронзительно завопил Билл.

– Билл! Немедленно извинись перед дамой. Иначе я позволю ей делать с тобой что угодно.

Он снова застонал:

– Прошу прощения, леди. Извините. Но вы чертовски меня пугаете. Прошу вас, не засаживайте мне заколку под ноготь – я видел, как это проделали с одним парнем.

– Могло быть и хуже, – весело заверила его Гвен. – Медный провод двенадцатого размера проводит тепло куда лучше, а в мужском теле хватает интересных мест, куда его можно приложить. Намного действеннее, и результат достигается быстрее. Сенатор, – задумчиво добавила она, – у меня в маленьком чемодане есть медный провод. Если вы минутку подержите пистолет, я достану.

– Спасибо, дорогая, но, возможно, мы обойдемся без этого. Кажется, Билл хочет что-то сказать.

– Никаких проблем, сэр. Но вы же хотите, чтобы я держала провод наготове?

– Может быть. Посмотрим. Билл, что ты сделал с тем проктором?

– Я ничего не делал, я вообще его не видел! Просто два чувака сказали, что у них есть для меня работенка за налик. Я их не знаю и раньше не видел, они не из наших, но все время появляются новенькие, и Фингерс сказал, что с ними все норм. Он…

– Погоди. Кто такой этот Фингерс?

– Э-э… мэр нашего закоулка. Пойдет?

– Подробнее. Вашего закоулка?

– Нужно же человеку где-то спать? У важных шишек вроде вас есть жилой модуль с именем на двери. Если бы мне так повезло! Дом ведь там, где живешь.

– Полагаю, ты хочешь сказать, что ваш закоулок и есть твой дом. Где это? Кольцо, радиус, сила тяжести?

– Э-э… не совсем так.

– Рассуди здраво, Билл. Если нечто находится внутри главного цилиндра, а не снаружи, в одном из придатков, его местоположение можно описать именно таким образом.

– Может, и так, но описать не получится – туда попадают иначе. И я вас туда не проведу, потому что… – Его лицо исказилось от неподдельного ужаса, отчего он, казалось, постарел лет на десять. – Только пусть она не пытает меня раскаленной проволокой и не отстреливает от меня кусочки! Пожалуйста! Просто вышвырните меня в космос, и покончим с этим, ладно?

– Сенатор?

– Да, госпожа Хардести?

– Билл боится, что если ему сделают слишком больно, он расскажет, где ночует. Все дело в том, что там ночуют и другие бродяги, а «Золотое правило», как мне кажется, недостаточно велико, чтобы он мог от них спрятаться. Если он выдаст место их ночлега, они его убьют. И вероятно, будут убивать медленно.

– Билл, ты поэтому упрямишься?

– Я и так много наговорил. Вышвырните меня в космос.

– Пока ты жив, Билл, ни за что не вышвырну. Ты знаешь то, что нужно мне, и я намерен вытянуть это из тебя, даже если придется применять медный провод и самые причудливые идеи госпожи Хардести. Но, возможно, я обойдусь без ответа на вопрос, который тебе задал. Что с тобой случится, если ты расскажешь или покажешь мне, где находится ваш закоулок?

Билл медлил с ответом, но я его не торопил. Наконец он проговорил, понизив голос:

– Семь месяцев назад ищейки поймали и раскололи одного чувака. Слава Иисусу, не из моего закоулка, а из служебной зоны возле сто десятого кольца, внизу, где полная сила тяжести. В общем, ищейки пустили туда газ, и куча пацанов погибла… но этого чувака они отпустили. Только это мало ему помогло – не прошло и суток, как его схватили и заперли вместе с крысами. Голодными крысами.

– Понятно. – Я посмотрел на Гвен.

– Только не крысы, сенатор, – сглотнув, прошептала она. – Терпеть не могу крыс. Пожалуйста.

– Билл, вопрос насчет вашего закоулка – твоего укрытия – снимается. И я не прошу тебя назвать других бродяг. Но на все прочие вопросы я ожидаю полного и быстрого ответа. Хватит тянуть резину и впустую тратить время. Согласен?

– Да, сэр.

– Начнем сначала. Двое незнакомцев предложили тебе работу. Расскажи, что это за работа.

– Ну… они сказали, что дел всего на пару минут, ничего особенного. Надеть китель, притвориться ищейкой, позвонить в эту дверь, спросить вас и сказать: «Сообщение от Управляющего». Дальше вы и сами знаете. И когда я скажу: «Эй, вы же не сенатор! Или все-таки сенатор?» – они должны были ворваться и арестовать вас. – Билл укоризненно посмотрел на меня. – А вы все испортили. Вы, а не я. Вы все делали не так, как ожидалось. Захлопнули дверь у меня за спиной – а не должны были. А еще оказалось, что вы и в самом деле сенатор… и она тут еще с вами. – При упоминании Гвен его тон сделался особенно горьким.

Я хорошо понимал его негодование. Как честному преступнику тяжким трудом добиться успеха в своей профессии, если жертва не хочет сотрудничать? Исход почти любого преступления зависит от поведения жертвы. Если жертва отказывается от назначенной ей роли, преступник остается в невыгодном положении, порой настолько серьезном, что помочь ему может лишь понимающий, полный сочувствия судья. Я нарушил правила, оказав сопротивление.

– Тебе определенно не повезло, Билл. Давай-ка взглянем, что это за «сообщение от Управляющего», которое ты должен был доставить. Продолжайте держать его на мушке, госпожа Хардести.

– Можно мне опустить руки?

– Нет.

Планшетка все так же лежала на столе между Гвен и Биллом, но чуть ближе ко мне – я мог дотянуться до нее, не пересекая линии огня. Я поднял ее. К планшетке была прикреплена квитанция о приеме сообщений с местом для моей (или чьей-то еще) подписи, а рядом – знакомый голубой конверт фирмы «Маккей с Трех планет». Я открыл его.

Зашифрованное сообщение состояло примерно из полусотни пятибуквенных групп. При помощи шифра был записан даже адрес, над которым виднелся рукописный текст: «Сен. Кантор, Станд. ойл».

Я молча убрал конверт в карман. Гвен вопросительно взглянула на меня, но я сделал вид, будто ничего не заметил.

– Госпожа Хардести, как мы поступим с Биллом?

– Замочим!

– Гм? В смысле «прикончим»? Или вы готовы его искупать? Может, еще и спинку потереть?

– О небеса, да нет же! Предлагаю запихнуть его в освежитель и оставить там, пока не станет чистеньким – чтобы принял горячий душ с мылом, вымыл волосы с шампунем, привел в порядок ногти на руках и ногах и так далее. Не выпускать, пока он не начнет сиять чистотой.

– Вы позволите ему воспользоваться вашей кабинкой?

– Учитывая все обстоятельства, вряд ли она мне пригодится. Сенатор, я устала от его вони.

– Да-да, вспоминается сгнившая картошка в жаркий день на Гольфстриме. Раздевайся, Билл.

Криминальный класс – самая консервативная группа любого общества. Билл не желал оголяться в присутствии дамы, точно так же как не желал говорить, где укрываются его дружки-изгои. Мое предложение потрясло его до глубины души, а то обстоятельство, что дама отнюдь не возражала против такого бесстыдства, прямо-таки повергло в ужас. Что касается последнего, то еще вчера я, возможно, думал бы так же… но теперь знал, что Гвен нелегко обескуражить. Похоже, ей это даже нравилось.