Детективы-футболисты. Тайна огненного цирка

Отец Камуньяса тоже вышел из полицейского участка и в замешательстве почесал затылок.

– Ребята, к этому пожару нужно отнестись очень серьёзно, – сказал он. – Лето только началось, и вы должны быть очень внимательными. Любая неосторожность может привести к настоящей катастрофе. Вы видели в новостях горящие леса, тысячи горящих деревьев. Чтобы восстановить землю после такой беды, потребуется много лет.

Мы все закивали.

– Не волнуйтесь. Мы будем осторожными, – сказала Мэрилин.

– И никаких игр с зажигалками, спичками или чем-то в этом роде, – добавил отец Камуньяса. – Поняли?

– Да, да…

Кике взял сына за руку и слегка тряхнул.

– На этот раз тебе повезло, – сказал он, – очень надеюсь, что такое больше не повторится.

– Нет, папа.

– Будешь ещё брать зажигалки?

– Нет, папа!

– Давай проведём каникулы спокойно, умоляю тебя!

– Нет, папа! То есть да, папа!

А потом произошло то, чего не ожидал никто.

К полицейскому участку подъехал мальчик на велосипеде и закричал:

– Пожар!

– Пожар! На помощь!!!

Пожар? Опять?! Это была шутка? Что вообще происходило? Мальчиком на велосипеде оказался… Грустный. Он на полном ходу подъехал к двери полицейского участка… И врезался в бордюр. Вылетел из седла. И приземлился на землю прямо перед нами. Похоже, бедняга неплохо ударился.

– Ты в порядке, Грустный? – спросила Алёна.

Тот поднял лицо. Вид у него был крайне испуганный. Что в случае с Грустным, конечно, не новость. Но на этот раз он казался ещё более напуганным, чем обычно. Он сказал:

– Горит здание администрации!

Администрация Севильи-ла-Чики, или мэрия, как её ещё называют, – это такое небольшое двухэтажное здание. На первом этаже там информационные центры и актовый зал. На втором этаже офисы. Пламя вырывалось из окон второго этажа. Серьёзное такое пламя, которое сметало всё на своём пути. Всех людей из этого здания, а также из соседних эвакуировали. Огонь тем временем всё разгорался.

Когда мы все вдевятером приехали на место, пожарные уже возились со своими шлангами.

Им помогали несколько почтальонов, вышедших из отделения, расположенного через дорогу. Забавно было наблюдать, как пожарные и почтальоны вместе тушат огонь, дружно держась за пожарные шланги.

Тушили, кстати, водой. То ли у пожарных закончилась пена, то ли они решили, что водой в данном случае тушить лучше, не знаю.

– Это не я, – сказал Камуньяс.

– Конечно, не ты, – хмыкнул Тони. – Ты же в полицейском участке был. Ты, Уши, вообще не рождён для великих дел. На этот раз это был…. Ты!

И Тони показал на Грустного, который не переставал дрожать всё это время.

Короче говоря, в то субботнее утро мы с Футбольнейшими только и делали, что бегали за огнём. Сначала был Огненный цирк, потом история с заброшенным домом, полицейский участок… А теперь ещё и мэрия!

– Да что ты такое говоришь! – возмутился Грустный. – Мне не нравится поджигать! Я вообще боюсь огня.

– Ну-ну, может, ты специально так говоришь, чтобы мы на тебя не подумали, – сказал Томео.

– Ты что, тоже меня подозреваешь? – испуганно спросил Грустный.

– Ну… Только потому, что ты первый увидел…

– Ничего не первый! Когда я побежал рассказать вам, из администрации уже куча людей выбежала. Я даже вторым не был! Клянусь!

– Поживём-увидим, – сказал Тони. – Но на данный момент ты являешься одним из главных подозреваемых.

– Я не хочу быть подозреваемым!

– Оставь Грустного в покое, – сказала Алёна. – Может, этот пожар вообще случайно начался, и никто ничего не поджигал. Пожары из-за невнимательности каждый день возникают. Вот и Анита так говорит, а она всё знает.

– Два пожара в один день, и оба по невнимательности? Что-то многовато совпадений! – воскликнул Восьмой.

– Если вас интересует мнение эксперта, – сказал Камуньяс, делая шаг вперёд, – то я могу поделиться с вами своими соображениями. Я внимательно рассмотрел здание мэрии и заметил, что из двух крайних окон вырывалось намного больше пламени, чем из средних. Значит, пожар начался одновременно в двух разных точках. Знаете почему? Потому что если поджечь в двух местах, огонь лучше распространяется!

– Ты так рассуждаешь, как будто ты пожарный, – сказала Мэрилин. – Одно дело – играть с зажигалкой, а другое – разбираться в настоящем огне.

– Извините, но я единственный из вас, кто устраивал пожар, так что я кое-что знаю, – выпятил грудь Камуньяс.

– Полиция сказала, что это был не ты! – напомнила ему Мэрилин.

– Они пока ничего не доказали! – настаивал на своём Камуньяс. – Пока не найдут виновного, поджог заброшенного дома за мной!

– Мечтать не вредно.

– Это правда был я!

– Ладно, не начинай.

Я сейчас скажу одну вещь, не знаю, насколько это сейчас важно, но скажу. Мэрилин и Камуньяс встречались какое-то время назад. Сейчас, наверное, уже нет, не уверен. Но раньше встречались точно. Я говорю это потому, что, возможно, поэтому они всегда так спорят. Говорят же, что милые бранятся – только тешатся. Есть вроде такая поговорка.

Конечно, это всё просто мои предположения. Но спор был такой, что прямо искры летели.

– Ты капитан команды и круто разбираешься в футболе, – продолжал распаляться Камуньяс. – Но о пожарах ты не знаешь ничего. И если бы нужно было выбрать среди нас эксперта по пожарам, это без сомнения был бы я!

– Чтобы называться экспертом, надо показать себя в деле!