Очаровательный маркиз. Истории из жизни королевского двора

– Смотрите, гвардейцы из роты де Варда! – де Лозен указал на бодро марширующих гвардейцев Дворянской Сотни.

– Уже? Не может быть, чтобы они отправились за маркизом! – усомнился дю Плесси-Бельер, отметив, что во главе отряда шагал вовсе не капитан, а сержант. – Уж больно грозный и воинственный вид у них. Может быть, им дали приказ идти на Гревскую площадь, чтобы сменить караул у городской ратуши? А может, они просто возвращаются в казармы.

Хорошо бы, – проговорил де Лозен, – в интересах маркиза, а тем более мадемуазель Манчини и Людовика, чтобы в их секреты было посвящено как можно меньше людей.

Со стороны Гревской площади доносилась громкая музыка и радостные выкрики толпы, но на душе у обоих друзей делалось всё тревожнее. Оба думали об одном и том же: в то самое время, когда вокруг царит предпраздничное веселье, с их младшим другом Франсуа де Виллеруа могла приключиться беда. А потому они, не сговариваясь, ускорили шаг, не заметив, что по другой стороне улицы одновременно с ними уныло бредёт молодой человек, так же, как и они, всецело погружённый в поиски пажа королевы.

Глава 4. Пленники Нельской башни

Декабрь 1654г. Париж

Преследуя воришек, Франсуа бежал, не разбирая дороги. Он и опомниться не успел, как оказался далеко от нарядных улочек Марэ посреди двора старого особняка. Обветшалая и треснувшая во многих местах каменная кладка на стенах и зияющие чернотой проёмы окон свидетельствовали о давнем запустении, а глубокие бреши и застрявшие в стене остатки каменных ядер напоминали об уличных боях времён Фронды или даже Религиозных войн.

В рыхлом снегу было протоптано несколько цепочек следов, которые вели в разные стороны. Следовало осмотреться вокруг и решить, куда бежать, но в пылу погони Франсуа и думать забыл о чём-либо, кроме спасения кошелька с доверенными ему деньгами. Он продолжил преследование, ориентируясь по следам, ведущим в сторону проёма в нижней части стены, который, похоже, служил когда-то подвальным окном.

Миг – и в глазах у него всё почернело.

Широко раскрыв рот, чтобы не задохнуться в накинутом на голову мешке, Франсуа попытался закричать, но, вдохнул полный рот трухи от старой холстины и зашёлся кашлем. Кто-то грубо заломил ему руки за спину и крепко связал их верёвкой. Судя по тому, что в то же самое время его держали за плечи, нападающих было двое. И уж наверняка это были не те мальчишки, за которыми он гнался: и ростом, и силой эти двое явно превосходили уличных воришек.

Удар по затылку отдался в висках и даже вызвал приступ тошноты. Франсуа зажмурился, сдерживая всхлипы боли и досады, а перед глазами с быстротой ярмарочной карусели закружились яркие всполохи картинок пережитых событий. Один из напавших ощупал его, вероятно, в поисках спрятанных монет, и нашёл висевшие на поясе под кафтаном ножны с кинжалом.

– Хм, это ему вряд ли понадобится, – вызвавший глубокое омерзение голос раздался возле самого уха, – кинжал я заберу, а ножны можешь оставить себе.

– На что мне пустые ножны? – его подельник поднял Франсуа на руки и взвалил на плечо.

– Продашь, если захочешь. Идём отсюда! Не нравится мне это место. От того подвала так и несёт воробьиным помётом, если ты понимаешь, о ком я.

– Думаешь, Тэо есть дело до нас? Зачем ему вмешиваться? Его воробушки срезали кошель у этого малого, большего им от него не нужно.

– Ладно, молчи теперь! Не следует громко трепаться. Надо им большего или нет, а у воробьёв Тэо не только когти хваткие, но и слух острый. Услышат нас и поймут, что это мы малого схватили. А потом расчирикаются об этом повсюду, как пить дать!

О том, куда его несли, было несложно догадаться. Знакомый с кривыми и узкими улочками в окрестностях Марэ, Франсуа легко мог представить себе путь, по которому он преследовал ватагу воришек. Выходило, что он почти догнал их во дворе аббатства Святого Стефана, разрушенного ещё во времена первой Фронды. Там-то, в подвалах здания бывшей часовни, если верить слухам, были тоннели, которые вели в разные части города. По одному из них можно было попасть к набережной Сены недалеко от Нового моста, а другой вёл к тому пустырю, что за кладбищем Невинных. Ходили слухи и о тоннеле, который вёл к Нельской башне, а кроме того, о ещё двух или трёх других, один из которых выходил за городскую стену у ворот Сен-Дени.

Прошло довольно много времени, пока его похитители петляли кругами не то в поисках верной дороги, не то в попытке запутать свою жертву. Наконец они поднялись по ступенькам, довольно крутым, судя по участившемуся дыханию нёсшего его мужчины.

Маркиза поставили на ноги и сняли с головы мешок. Развязав руки, его бесцеремонным пинком втолкнули в помещение с высокими потоками, похожее на келью или камеру для узников.

Увидев перед собой полукруглую стену, сложенную из грубо оттёсанных валунов, Франсуа понял, что временное пристанище располагалось в старой крепости, башни которой возвышались над берегом Сены напротив королевского дворца.

– Как, и вы здесь? – раздался возглас, выражая одновременно и радость, и удивление. – Но почему?

Для Франсуа этот вопрос показался странным, к тому же он и сам не понимал почему его схватили. Если только те люди не были заодно с воришками, и их целью не был туго набитый золотыми пистолями кошелёк у него на поясе. Но как они могли узнать о том, что именно в то утро у него могли быть при себе деньги?

– Что значит «почему»? – переспросил он, разглядывая своего собеседника. – Разве воры отчитываются перед тем, кого решили ограбить?

– Всё обстоит вовсе не так, сударь, – серьёзно покачал головой его новый знакомый. – Вряд ли им нужен ваш кошелёк.

Франсуа подошёл к стене, вверху которой виднелся узкий проём, похожий на окно. Он подпрыгнул в надежде выглянуть наружу, но не достал и до середины стены.

– Не выйдет, я уже пытался.

– Может выйти, если вы поможете мне. Или я вас подсажу, – маркиз посмотрел на своего товарища по несчастью, – мы одного роста, так что особой разницы нет, кому кого подсаживать. Ну и ну! Надо же…

– Что? – мальчишка сгрёб пятернёй рыжие вихры и откинул их со лба, чтобы они не мешали рассмотреть его.

– Да так, подумалось, – произнёс Франсуа и точно таким же отточенным с годами жестом отвёл со лба густую прядь светло-каштановых волос, – что толку много от того не будет, если я и смогу дотянуться до окна. К тому же я и так могу предположить, где мы находимся. Для этого и наружу смотреть не надо.

– Хм, да и я тоже… догадываюсь, – неуверенно проговорил его новый приятель и, встряхнув головой, словно придя к какому-то важному решению, заявил:

– Я – Дени! То есть я был им прежде. Теперь я другой человек. И это для меня важно, – он протянул маркизу свою руку, – теперь я – Жан-Люк. Мне дали новое имя – Жан-Люк д’Эстен.

– Что ж, будем знакомы! – ожидавший чего-то большего, чем просто новое имя, пусть и звучавшее, как слово «судьба», маркиз крепко пожал протянутую ему руку и тоже представился:

– А я – Франсуа де Виллеруа де Невиль.

– Это я знаю. И вы правы: легко узнать место, куда мы попали. Кажется, это одна из старых крепостных башен…

Услышав подтверждение своей догадки, Франсуа, как это ни странно, почувствовал воодушевление. Вопреки невысказанным вслух опасениям д’Эстена, маркиза совершенно не интересовало, почему это место знакомо ему. А вот выяснить свою диспозицию, как говаривал господин Мальфлёр, было крайне важным и необходимым мероприятием, прежде чем составлять план дальнейших наступательных действий.

– Что ж, давайте я подсажу вас, и вы осмотритесь, – предложил Франсуа и упёрся ладонями в холодные камни стены, – залезайте мне на плечи, Жан-Люк!

– Вы не против? – с долей сомнения спросил тот.

Поняв причину такого замешательства, Франсуа ответил с беспечной усмешкой:

– Вовсе нет! Какая разница, соблюдаем мы правила или нет, если это ничем не помогает? Полезайте наверх, сударь! На войне и за обедом не до титулов, стратегия и тактические решения – вот что важно.

Конечно же, маркиз не поручился бы за точность фразы, которую слышал из уст самого Тюренна, когда прославленный военачальник по случаю грандиозного торжества присутствовал на званом обеде в Корпусе Королевских пажей.

Отбросив ложную скромность и сомнения, д’Эстен забрался на плечи маркиза и подтянулся наверх, чтобы ухватиться обеими руками за оконный проём. Он выглянул наружу и с победным восклицанием посмотрел на маркиза:

– Я так и думал!

Снизу послышался глухой от натуги голос де Виллеруа:

– И что же? Наша догадка… всё верно?

– Да, маркиз! Скажу больше: мы в Нельской башне, – ответил Жан-Люк, не торопясь спуститься вниз.

– Но разве она не в руинах? – усомнился Франсуа, старательно пряча страх перед тем самым местом, жуткие и мрачные легенды о котором ему довелось слышать в раннем детстве.

– Руины видно со стороны, – объяснил д’Эстена, – а на самом деле башня и прилегающий к ней особняк стоят себе целёхонькие. Скорее всего, мы находимся на самом верху башни.

– Ну и ну! В корпусе мне не поверят, что я побывал в Нельской башне!

Неожиданная радость в голосе маркиза заставила д’Эстена наклонить голову, чтобы взглянуть в его лицо – такой энтузиазм вселил сомнения в здравом рассудке де Виллеруа. Но качнувшись, Жан-Люк потерял равновесие и в попытке удержаться взмахнул руками. Под тяжестью его веса у Франсуа подкосились колени, и в следующий миг оба они упали на ворох сырой соломы, которой был устлан каменный пол темницы.

– Вы так говорите, будто бы и не сомневаетесь в том, что мы когда-нибудь сумеем выбраться отсюда, – потирая ушибленную при падении ногу, проговорил д’Эстен.