Дикая охота

Дикая охота
Роман Афанасьев

Алексей Кобылин – охотник-одиночка. Его жертвами становятся духи, барабашки, оборотни – нечисть, что мешает людям спокойно жить. С тех пор как в пламени пожара сгорел его дом, Алексей скитается по подвалам и чердакам, и только страсть к работе поддерживает в нем боевой дух. Не зря же Кобылина называют паладином в сверкающих доспехах! Впрочем, не все так просто. На пути паладина встает самый сильный и безжалостный враг из всех, с кем Кобылину приходилось сталкиваться. И Алексею ничего не остается, как обратиться к союзнику, которого боятся смертные…

Роман Афанасьев

Дикая охота

* * *

Вечер выдался необычайно холодным даже для ранней весны. Пусть она только-только вступила в свои права, пусть еще не отступило снежное воинство, все одно – в городе стало слишком холодно. Из черного провала беззвездного неба бесшумно сыпалась снежная крупа, оседая на сугробах, что и не думали таять. Крохотные снежинки поблескивали в желтом свете одинокого фонаря, который стоял у входа в парк подобно давно заброшенному за ненадобностью маяку. Узкая тропинка засыпана снегом, ветви кустов почти скрывают ее, а деревья с голыми черными ветвями простирают над тропинкой серые, мертвые до поры кроны. Казалось, здесь царят вечное уныние и запустение. Эта тропа словно бы вела в заброшенное лесное царство, из которого еще никто не вышел живым.

Зловещее впечатление сглаживало шоссе, что тянулось вдоль парка, и по которому то и дело сновали машины. Да и другая сторона улицы, плотно застроенная многоэтажками, тоже не внушала особого трепета. При одном взгляде на уродливые серые здания, пылающие разноцветными огнями, становилось ясно, что город никуда не делся. Он здесь. И тропинка в парк не более зловеща, чем самая обычная городская подворотня.

Высокий человек в бежевом пальто и темной кепке поправил поднятый воротник и отвернулся от улицы. Встал к ней спиной, чтобы ему был виден только черный лес да желтое пятно света на присыпанной снегом тропинке. Так центр города выглядел более загадочным.

Вскинув руку, человек бросил взгляд на часы, блеснувшие на запястье. Его лицо, желтое от света фонаря, помрачнело. Полночь. Он опаздывает. Всегда они опаздывают, всегда!

Мимо человека с ревом пронеслась черная машина, гладкая и блестящая полированной чешуей, как глубоководное существо. Мигнув алыми стоп-сигналами, она растворилась в ночи, и человек обеспокоенно вскинул голову. Из темноты ему навстречу вышел молодой парень в дутой фиолетовой куртке и в шапочке с симпатичным помпончиком. Пареньку на вид было лет двадцать. Он шел, что-то насвистывая себе под нос и покачиваясь в такт музыке. Увидев человека в бежевом пальто, паренек широко улыбнулся и помахал рукой.

– Опаздываете, – сухо бросил человек в пальто, когда паренек подошел ближе.

– Да ну! – бодро отозвался тот. – Еще вся ночь впереди! Вы – Виктор Петрович?

– Да, – с явным неудовольствием отозвался человек в пальто. – А вы – Гоблин?

– К вашим услугам, – отозвался паренек, отвесив шутовской поклон.

– Тогда, полагаю, пора начинать, – отозвался Виктор Петрович.

Сунув руку за широкий отворот пальто, он вытащил белый лист бумаги, на котором виднелась грубо нарисованная от руки карта.

– Тю! – ухмыльнулся Гоблин. – Лучше было с сайта распечатать.

– Так… более атмосферно, – немного смешавшись, отозвался Виктор Петрович.

– Ладно, ладно, – бросил Гоблин, потирая ладони. – Что там сегодня?

– Задание, – громко объявил Виктор, читая прямо с листа. – В нынешнюю полночь направиться в парк Оселковый, найти черное дерево с провалом, что стоит рядом с источником живительной влаги, отмерить от него полста шагов на север, и в укрытии потаенном, железном, найдете то, что следует. Клад будет спрятан надежно, но не отчаивайтесь, храбрые искатели, следуйте подсказкам и обретете искомое. Будьте осторожны в этот час, когда силы тьмы безраздельно властвуют над…

Виктор Петрович закашлялся и строго глянул на Гоблина.

– Безобразие, – сказал он. – Не могут нормальный текст написать. Зачем же так драть из классики целыми кусками.

– Какой классики? – натурально удивился Гоблин, вскинув жидкие светлые брови.

Человек в бежевом пальто тяжело вздохнул и махнул рукой, признавая свое поражение.

– Пора идти, – сказал он, разглядывая карту. – Куда сначала?

– Прямо, – решительно отозвался паренек. – Сначала до ларька с чебуреками, а от него к лавочкам. Знаю я это дерево, в прошлом году закладка была именно там.

Виктор Петрович едва заметно вздохнул, печально и устало. Потом опустил руку с листком бумаги и шагнул на свежий снег.

– Стой! – воскликнул Гоблин. – Погоди!

– Что еще? – недовольно отозвался мужчина, оборачиваясь к собеседнику.

– Оружие! – провозгласил паренек. – У нас же игра! И есть указание опасаться сил зла. Значит, кто-то из мастеров может отыграть эти самые силы тьмы.

– Ах да, – мрачно произнес Виктор Петрович. – Оружие.

Он сунул руку в карман плаща и вытащил пистолет из желтого пластика. Размером он напоминал настоящий, но выглядел так по-детски, что никто, пребывая в здравом уме, не принял бы его за настоящий.

– А, с присосками, – Гоблин хмыкнул. – Да. Ну, это. Наверно, сойдет. А у меня – вот.

Резким движением он выхватил из-за пазухи огромный черный револьвер и прицелился в сторону леса. В его левой руке появился фонарик, который вспыхнул ослепительно-белым светом.

– Стоять! – рявкнул Гоблин. – Всем немедленно выйти из леса!

Виктор Петрович незаметно прикрыл глаза, борясь с желанием закрыть лицо ладонью.

– До чего дошли современные нравы, – едва слышно, себе под нос, пробормотал он. – Куда подевалось достоинство и самоуважение? Осталось только шутовство.

– Что? – переспросил Гоблин, водя перед собой черным револьвером. – Нравится? Шесть зарядов, батарея в рукоятке, пуляет так, что синяки оставляет!

– Да, – громко произнес Виктор. – Очень нравится. Но нам пора идти.

– В путь! – провозгласил Гоблин. – И пусть все силы тьмы…

Виктор Петрович повернулся и решительно направился в глубь парка, отчаянно хрустя снегом.

Гоблин припустил следом. Виктор шел быстро, поглядывая на карту и стараясь не обращать внимания на то, что его спутник тычет в темноту своим оружием, изображая стрелка с Дикого Запада. Виктору Петровичу стало даже немного стыдно за своего напарника. Нет, конечно, каждый развлекается как умеет, но это уже выходит за рамки. Это уже не забава, это инфантилизм во всей красе.

Они не разговаривали. В полном молчании спутники пересекли освещенную часть тропинки и углубились в темноту парка. Тут пригодился фонарик Гоблина, что озарял путь не хуже строительного прожектора. Идти было довольно легко. Людей кругом не было – мало кто отваживался прогуляться в полночь по этой заброшенной части парка. Место глухое, недоброе. Красотой не одарено, разглядывать тут нечего, тем более что на дворе почти зима, вот и нет никого в этом парке.

Ларек с чебуреками, оказавшийся давно заброшенной железной будкой, был закрыт. И, судя по виду, не открывался уже года три. В полном молчании спутники обошли его стороной и углубились в лес. На этот раз вперед выдвинулся Гоблин.

– За мной, – сказал он, махнув рукой. – Я знаю дорогу! Тут уже близко.

И он весело, вприпрыжку, поскакал по глубокому снегу. Виктор Петрович отстал – его теплые ботинки щедро черпали снег, и он старался идти осторожнее. Впрочем, это не помогло. На втором сугробе он все-таки набрал полные ботинки снега и сдавленно чертыхнулся.

– Что? – подал голос Гоблин, убежавший вперед и светивший из темноты фонариком. – Застряли?

– Иду, – откликнулся его спутник. – Уже иду.

– Тут рядом, метров десять осталось, – дружелюбно отозвался паренек, поджидая своего напарника. – Там дерево такое, с дуплом. А от него уж близко до закладки. Сказано, что клад в железе – опять, наверно, в урну запихнули.

– В урну, – пропыхтел Виктор Петрович, приноравливаясь к бодрому шагу спутника. – В урну!