Структурные рассказы

Женщина погрустнела, на секунду сникла, потом энергично махнула рукой.

– Ерунда, мы их всю жизнь собираем и ничего.

Вот это верно, что русскому человеку можно разрешить курить на заправках – а чего, всю жизнь курим и не рвануло.

6-й ЭТАЖ

Квартира № 33.

На диване лежит молодой, лет двадцати пяти, парень. У него страшно болит голова. Вчера он вернулся со свадьбы друга под утро и теперь маялся от количества позволенного себе алкоголя. Весь лёд из холодильника пошёл на компресс и на питьё. Всё напрасно. Черти подбрасывали уголёк в топку чудовищной машины, вызывающей боль. Сжимали и разжимали своими мохнатыми лапками сосуды, карябали их коготками. Помимо всего этого очень хотелось женщину. Если кому-то покажется, что такое желание неуместно в подобном случае, он никогда не страдал похмельем. Счастливец. Те же черти показывали истомно-соблазнительные картинки, одна завлекательнее другой. И от этого становилось ещё противнее. Молодой человек уже проверил все полки, где можно было найти крепкие напитки. Пусто. И женщины рядом нет. Со своей бывшей он расстался неделю назад, а новую не успел завести. Пользоваться же услугами, схожими с рекламой в лифте, он брезговал. Впрочем, сейчас… Нет, нет, не стоит.

Ко всему вчера была потеряна, или украдена, банковская карта и нужно было озаботиться ещё и этим. «Это таксист спёр, мне его рожа сразу не понравилась», – уныло вспомнилась ему старая крылатая фраза.

МЕЖДУ 6-м И 5-м ЭТАЖОМ

Лифт тряхнуло, и он остановился. Завис над шахтой.

– Застряли, – сказала моя спутница и почему-то посмотрела вверх.

Кнопки этажей были мертвы. Я предложил вызвать диспетчера. Это сработало. Жёлтый колокольчик, в детстве на него всегда хотелось нажать, что и делалось, а вот на красную кнопку «Стоп» смотрели с уважением и никогда её не трогали.

Послышался шум потустороннего мира. Никто не отвечал.

– Мы застряли в лифте дома номер восемь, – докладывала соседка.

– Всем, всем, всем, – схохмил я.

Женщина серьёзно посмотрела на меня.

– Ничего смешного, между прочим, знаете сколько несчастных случаев было, когда лифт вот так ломался.

И она рассказала о показанных по телевизору репортажах, о рухнувшем лифте в Строгино, поведала трагичные случаи, когда двери открывались в шахту, ну и тому подобное.

Да, всегда надеешься, что не с тобой, а с соседом случится такое злосчастье. А в данном случае есть шанс совместить.

Из динамика вдруг донеслось мужское:

– Приём! База слушает! Назовите свои координаты, вам немедленно будет выслана помощь на двух вертолётах!

Отдалённо послышалось женское:

– Уйди отсюдова, чтоб не подходил к пульту!

И уже строго, отчётливо:

– Диспетчер слушает.

Видно, и в диспетчерской тоже были споры юмора со строгостью. Но строгость и чёткость была для нас важнее, как-никак висим на смертельной высоте, на стальной нитке.

Женщина заговорила с женщиной:

– Мы застряли в лифте дома номер восемь.

– Какой подъезд?

– У нас один подъезд.

– Дом номер семь?

– Восемь!

– Лифт большой или маленький?

– Маленький, он у нас один вообще-то.

– Так…

– Ну скоро вы? У вас на пульте должно фиксироваться всё, что я вам сказала: и дом, и улица. Я знаю, сама работала.

– У меня пульт сломался. Этот что ли тут крутил…

Моя соседка взорвалась:

– Вы что там, с ума сошли?! Понаберут всяких! Откуда приехали? С каких гор слезли?

На том конце послышалось аханье.

– Что вы себе позволяете?! Я местная, а не какая-нибудь! Пенсионерка заслуженная!

Мне захотелось попросить к микрофону того начального шутника, с ним бы, я думаю, мы быстрее договорились.

Перепалка постепенно утихала, моя женщина, видя, что погорячилась в отношении хозяйки пульта, извинилась. Та, сердито помолчав, наконец сказала:

– Ладно, сейчас свяжусь с бригадой лифтёров, она как раз у вас там на чердаке. Ждите.

И опять рассказы про упавшие лифты, аналогия с банкой консервов, которую если сильно шмякнуть об пол, то можно не надеяться на что-то целое внутри и прочее. Наконец, лифт дёрнувшись, совсем медленно пополз вниз.

5-й ЭТАЖ

Двери открылись на ближайшем нижнем этаже, как это обычно бывает в таких случаях. Бело-зелёная стена с коричневой цифрой, которую не так уж часто я получал в жизни. В средних классах школы я искусно переправил на неё двойку по алгебре, потом, правда, пришлось расплатиться за такую коррекцию красной кожей на филейной части.

Слева от лифта находилась квартира 27. В ней никого уже не было. Валялась табуретка, рядом упала люстра. На столе лежала записка: «В моей смерти прошу винить всех плохих людей».

МЕЖДУ 5-м И 4-м ЭТАЖОМ

Этот пролёт прошёл в молчании. Только я кашлянул.

4-й