Убийство журналиста

– И что все-таки у них произошло?

Моделируя вполне возможный сценарий развития приведших к трагедии событий, Малахов позволил себе предположить:

– Должно быть, вторая ракета просто не успела долететь до первой и уничтожить ее, так как на имитаторе цели сработал самоликвидатор.

– Зачем? – женщина удивленно моргнула. – Я про самоликвидатор…

– Чтобы ракета сработала в воздухе, на траектории полета, на тот случай, если ее не успевают сбить, если происходит сбой в управлении и ракета отклоняется от заданного курса. Как это уже произошло у них в Броварах. Самоликвидатор не сработал, и ракета угодила в жилой дом…

Прищурившись, Сана попыталась внести ясность в свои мысли:

– Хорошо, сработал самоликвидатор на первой ракете. И что? Что же случилось потом, почему события вышли из-под контроля?

– Вторая ракета, Сана, потеряла свою цель и полетела дальше. Она, как говорится, ушла в автономное плавание, то бишь, полет.

– А почему ее не уничтожили, как и первую? Рванула бы в воздухе над морем, никто особо и не заинтересовался бы этим случаем…

– Зенитчики пытались, видно, сделать, но связь с ней была потеряна опять же из-за сбоев в системных блоках. Не получая больше сигналов с земли, ракета включила автоматический поиск новой цели, засекла идущий пассажирский самолет и изменила свой курс…

– Сама? – удивились переливающиеся голубизной озера-миндалины.

Лежа удобно на широкой кровати, женщине в это особо не верилось.

– Сама. Помнишь, я тебе как-то об этом уже рассказывал, – в глазах мужа загорелись веселые огоньки. – Помнишь гостиницу в Болграде?

Малахов говорил по делу. В тот вечер он кое-кого просвещал и читал лекцию о ВТО – высокоточном оружии и кое о чем другом.

– У, когда оно уже было…

– Но было… – весело хмыкнул муж. – Я тебя узнал, а ты пока еще не догадывалась, что перед тобой выступает тот самый Жека.

– Черт, как же ты меня тогда водил за нос! – крылышки женского носа с вспыхнувшей обидой раздулись, но вскоре быстро улеглись.

Сама она по кругу виновата. Поделом ей, кто же виноват в том, что она сразу не узнала того, в кого была когда-то без памяти влюблена.

– Да, а ты, девушка, спать сегодня собираешься? – шепнул Малахов ей на ушко, нежно проводя пальчиками по обнаженной женской спине, заставляя ее вздрагивать и томно изгибаться.

– Ты сам-то хочешь спать или же? – волнительно протянула жена.

Собственно она была особо не против «или же», но не мешало бы и поторговаться с учетом на будущее содействие мужа.

– Мой дорогой, я твое желание уже исполнила, – в мерцающих глазах Оксаны сверкнули задорные искорки. – Значит, я с тобой рассчиталась!

Раскусив тонкую игру Саны, Жека охотно принял ее условия:

– За вчерашнее, да, а вот за то, что будет сегодня…

– А это… ты хочешь, может, получить авансом?

Ей и самой понравилась собственная идея. Не откладывая расчет в долгий ящик, заодно совместить полезное со столь же приятным, сполна насладиться упоительной близостью с любимым мужем.

– Предоплатой, ты хочешь сказать? – хмыкнул Малахов.

– Ну да, – женские губы потянулись к мужской шее.

Сильные мужские руки нежно прошлись по ее шелковистой коже, разом покрывшейся мелкими пупырышками, коснулись возбужденно напрягшихся тугих комочков. Его губы нашли ее рот, и он потянул ее на себя, умело настраивая и подготавливая к совершению таинства любви.

– Ах, Жека! Я умираю!.. Ради этого стоит жить, умирать и вновь рождаться в сладостных муках неземного наслаждения…

III

Оксана проснулась и приоткрыла глазик. Седьмой час. Она сладко потянулась. Еще бы поспать, но сон ушел. А рядом тихо посапывал муж. Она улыбнулась и прижалась к его большому и горячему телу.

Ах, Жека-Жека! За ним она, как за каменной стеной. Как же хорошо, что три года назад она решилась и шагнула навстречу Малахову, честно признаться, просто не просыхая, сильно пившему. Он обещал ей, и она поверила одному его слову. И нисколько в этом сейчас не раскаивается…

Плавно перескакивая с одного на другое, бегущие мысли, в конце концов, мертво уперлись в работу. Черт! Черт! Черт! Она совсем о том позабыла. То исполни тут чье-то желание, то еще предоплату произведи.

Совсем из головы все вылетело. Умеет же, черт, ее Малахов, умеет закружить и затуманить ее бедную головушку. У нее же уже полвосьмого совещание. А вот до этого не мешало бы переговорить с Филимоновым. Если Малахов обещал ей устроить встречу без лишней волокиты, то…

– Жека, проснись, – она слегка дотронулась до его щеки.

– Да, мое Солнышко? – муж открыл глаза, словно и не спал. – Мы что, проспали? Кругом бушует пожар, стеной надвигается наводнение…

– Жека, мне надо встретиться с Филимоновым.

– Я это, моя радость, еще помню… – муж сладко зевнул, – и это, отнюдь, не повод, чтобы с самого утра гнать волну.

– Полвосьмого нас уже собирает начальник!

– Да? – муж укоризненно покачал головой. – И ты вспомнила только сейчас? Ты могла бы сказать мне и попозже. К примеру, часиков уже в девять-десять. После того, как сама вернешься со сборища следопытов.

– У меня оно совершенно вылетело из головы!

Малахов многозначительно хмыкнул:

– Конечно, все вылетит, если в голове у тебя только одно. И больше ничего путного и за версту близко не наблюдается.

– Это что еще у меня в голове? – она спросонья, сама не сознавая того, опрометчиво влетела и обидно попалась в расставленные им силки.

Не ожидала Сана этакой подставы, а потому-то дешево купилась.

– А как бы ловко все сделать так, чтобы только показать своему мужу русалку в лунных брызгах, – сбоку донесся коварный смешок.

– Жека! – сжатые кулачки вытянулись, но муж предусмотрительно увернулся и, насмешливо улыбаясь, натягивал штаны.

Нет, конечно, он всегда «за» за такие показы, но всему свое время.

– Собирайся, Солнышко, если хочешь успеть. Я кое в чем тебе могу еще помочь, но поворачивать время вспять, моя радость, ни разу в моей жизни мне не удавалось. И Рыжика надо еще одеть и покормить.