Убийство журналиста

– В машине покормим. Рыжику не привыкать.

– Бедное дитя, – вздохнул отец. – Привыкнешь тут с некоторыми…

К военной комендатуре гарнизона подъехали около семи. Малахов потянул на себя ручку массивной двери и грустно улыбнулся. Ровно двадцать лет недавно стукнуло, как он впервые сюда вошел, порядком испуганным, растерянным первокурсником в новенькой парадной форме.

Бывший подполковник прямиком направился к двери комнаты, в которой сидел упорно борющийся с одолевающей его зевотой дежурный по караулам. К счастью, за столом устроился знакомый Жеке майор с института Сухопутных войск. Это немного облегчило его задачу.

– Какими судьбами? – на скучающем лице дежурного проклюнулась приветственная улыбка, вовсе не лишенная толики нечаянной радости лицезреть знакомое лицо среди скопища чуждого ему сборища людей.

За сутки иные до такой степени примелькаются, аж до тошноты. И каждый еще нудит, зудит, все норовит власть свою поместную показать.

– Да, – Малахов небрежно взмахнул рукой, – с Юрком хотел чуток переговорить. Так сказать, перекинуться ласковым словечком-другим.

– С Самим, что ли? – дежурный благоговейно приподнял глаза вверх.

Для кого Сам и Юрок, а для кого и Юрий Владимирович Параскевич, цельный полковник, военный комендант гарнизона. Шутка ли…

– Ну да, с комендантом, – подтвердил столь ранний посетитель.

– Знаешь, его раньше восьми не бывает…

Высокое начальство, оно особо себя в последнее время не утруждает. Прошло то время, кануло в лету, когда майор Параскевич, перешедший в комендатуру на должность старшего лейтенанта, числился мальчиком на побегушках, выслуживался, устраивал повальные засады на курсантов.

– Андрей, напомни-ка его номер, – в руках у Жеки появился телефон. – Знаю я, что нельзя. Я тебя не выдам. Скажу, что помню с тех пор. Ну…

На слух Малахов набрал на мобильном телефоне цифры, считанные дежурным с инструкции на пульте, и поднес трубку к уху:

– Доброе утро, Юрий Владимирович. Не разбудил?

– Нет, но… – донесся весьма недовольный голос.

– Встали? – на губах у бывшего подполковника загуляла ухмылка.

– Кто это? – раздражение на другом конце стремглав возрастало.

Подмигнув дежурному, Жека поспешил назвать себя, пока еще не бросили трубку, попросту не оборвали разговор.

– Это с училища?

– Да-да, он самый, – заполняя возникшую паузу, поддакнул Жека.

– Ну, извини… – послышался снисходительный барственный рокот.

– Сразу, говорите, не узнали? – тихо, вкрадчиво, с подобострастными оттенками в голосе произнес Жека. – Значит, жить буду долго.

– Что-что? – чувствовалось, что комендант сам еще или не проснулся до конца, или же не вытащил из своих ушей ватные затычки.

Повысив голос, Малахов бодро и жизнерадостно кинул в трубку:

– Жить, говорю, буду долго. Да и вам того от всего сердца желаю…

Конечно же, полковник понял, что с самого раннего утра просто так не звонят и здоровья от души не желают, а потому недовольно буркнул:

– Что тебе надо? – разговор, наконец, пошел по существу.

Лицо у просителя мгновенно стало серьезным и сосредоточенным.

– Что мне надо? Мне, Юрий Владимирович, позарез потребно пяток минут с Филимоновым бы поговорить. Так, сущая безделица.

– Зачем тебе? – донесся недоуменный голос коменданта, который все пытался понять, в чем соль необычной просьбы. – Забудь про дурака.

Тяжело вздыхая, Жека посетовал:

– Зачем, спрашиваете? Так он, подлец, мне столько «бабок» должен. Упекут его на нары, кто мне тогда должок вернет?

Наверное, это убедило полковника, и тот долго не раздумывал:

– Пять минут тебе хватит?

– Да, всего на пару слов…

Никогда не стал бы Параскевич полковником, если бы он не обладал талантом извлекать выгоду из любой ситуации. Юрок сменил тон:

– Что я с этого буду иметь?

– Не понял, Юра? – переспросил Малахов и подмигнул дежурному, мол, смотри, как комендант сейчас начнет вымогать взятку.

– Ты стал плохо слышать? – раздраженно задребезжала мембрана.

– Знаешь, Юра, что-то со слухом в последнее время. Сам же знаешь, как это бывает у нас, у артиллеристов.

Когда у некоторых стало туговато не только со слухом, кое-кому пришлось прибегнуть к открытому тексту, отбросив всякие условности:

– Не положено свиданий. Если я пойду тебе навстречу, то… то, само собой разумеется, кое-что потребуется взамен.

– Теперь понял… – Жека широко улыбнулся, ибо взаимная выгода куда крепче иных отношений. – Чем могу помочь?

– В кабинете… дубовый паркет рассохся от мытья горячей водой.

– Полы в кабинете постелить? Без разговоров. Пришлю бригаду…

Из трубки между тем лились новые требования:

– Мы хотели общий ремонт сделать. Ты как?

– Как насчет ремонта? – Жека изобразил задумчивость, понятно, кое-кто хочет нажиться за счет казны, уворовать и там. – Сделаем, – Малахов, презрительно скривив губы, выслушивал все благие пожелания военного коменданта гарнизона. – Материалы за полцены, а в накладных указать максимальные расценки? Запросто, Юра. Нет базара. Я завтра подъеду…

– Ты бы сначала позвонил. У меня могут быть важные и неотложные дела, – напыщенный голос Параскевича Жеку только забавлял – ставит из себя полковник, цену набивает, а денежки-то хочет хапнуть и урвать.