Таежное смятение чувств. III. Полет

– Проснись! – потребовал он в очередной раз.

И вновь реакции не было. Тогда Серж схватил тюбик со смазкой и выдавил остатки прямо между ягодиц девушки, подсунул руку ей под живот и слегка приподнял над одеялом, примеряясь к темному отверстию звездочкой.

– Вот так! Вот так! – шептал он, размазывая блестящую смазку между ягодицами Машеньки.

– Мм-м-м! – простонала вдруг тихо девушка.

Притянув к себе руки, она попыталась приподняться на локтях и прогнуться. А в это время Серж уже приблизился к ней.

– А-а-а! – упала Маша снова на грудь и слегка повернула голову. – Серж, что это? Серж, не смей! Серж!

Теперь уже пришло время Сергея играть в молчанку. Он сильнее надавил бедрами и легко проскользнул внутрь.

– О-о-о-о-х! – выдохнула Маша и сжала кулачки.

Довольный собой, Сергей отпустил Машин животик, позволяя ей распластаться на одеяле. При этом сам он подался вслед за ней. Сжав девушку бедрами, Серж развалился на ней, подсунув руку под грудь, жадно смял ее в ладони.

– Машка, ты слышишь? – прошептал он прямо в ушко девушки и тут же прикусил ее мочку зубами.

– А-а-а-! – простонала девушка, вздернув голову вверх.

Бедра Сержа совершали поступательные движения, рука Маши поползла по одеялу и нетерпеливо скрылась между бедрами.

– О-о-ох! Да-а-а-а! – вырвался из нее стон наслаждения.

То, что Машенька сама ласкала себя, завело Сержа еще больше, и мужик в исступлении зашлепал низом живота.

– Вот так! Сучка! – шептал он, задыхаясь. – Недотрога! Тоже… мне… Вот так! Ты же хочешь этого еще больше, чем я сам!

Вдруг завертевшись под ним змеей, девушка быстро захлюпала ладошкой между своих напряженно подрагивающих ног.

– А-а-а-а-а! – закричала громко она и резко подняла голову, что чуть не ударила проводника затылком по носу.

– Ты что? Опять? – выкрикнул Сергей.

– Да! Да! – шептала Маша, ерзая грудью по одеялу.

Обессилев от долгожданного оргазма, мужчина упал на девушку, крепко прижимаясь к ее подрагивающему телу.

– Да… да… да… – становился все тише шепот Марии.

Снова она улетела куда-то далеко отсюда. Проводник во все глаза смотрел на нее и старался запомнить отрешенность ее ставшего необычайно одухотворенным лица…

Преграждавший путь вечером, сифон начал понемногу пересыхать. И лишь небольшой ручеек глубиной сантиметров в десять вяло тек по его дну. Они без труда преодолели его на четвереньках, лишь замочив брюки на коленях. Маша морщилась. Было больно двигаться. Особенно сильно болела поясница и левое плечо. В попочке ее, казалось ей, горел жаркий костер.

Но в руках у нее было то, что стоило любой боли. В небольшом тряпичном мешочке девушка аккуратно несла большую белую летучую мышь, которую они с Сергеем поймали на рассвете, когда окончательно пришли в себя. Теперь-то она все детально исследует, сфотографирует и окольцует находку, что положит начало изучению этих удивительных и до сих пор неизвестных животных.

И самое главное – она будет первой, кто описал их.

Перед выходом из пещеры Машенька дернула Сержа за рукав. После прошедшей ночи мужик был молчаливым, даже смущенным, что не вязалось с его предыдущими поступками.

– Запомни, о чем мы договорились! – сказала Мария строго. – О произошедшем в пещере знаем только ты и я! Никто на всем белом свете больше не должен этого знать! Иначе я на тебя, Серж, заявлю! – смотрела девушка в упор на него.

Бедная Машенька даже и не догадывалась о том, что в той пещере их было не двое, а четверо. Но проводник об этом факте рассказывать будущему светилу науки не собирался.

– Само собой, Маша! Это ведь и в моих интересах! – отошел Серж в сторону, пропуская девушку вперед к солнечному свету, где заботливая Марьям наверняка приготовила завтрак. – Само собой! У меня есть жена, у меня есть сын Кирилл…

Закончив рассказ, Мария Алексеевна потупилась и смущенно отвела глаза. Конечно, она поведала не все, многое стыдливо утаила. Не рассказала о том, что и до сих пор вспоминает руки проводника, взгляд его карих глаз, его улыбку и ту ночь в пещере…

Глава 5. Встреча

Хозяин дома долго не выходил к гостям, он тихо напивался, заливая водкой кипящую злость и обиду. Наумов был категорически против того, чтобы Леночка выходила замуж. Но племянница его ослушалась, пошла наперекор его воле.

– Ленка! – грохнул первый секретарь райкома партии кулаком по столу, обшитому зеленым сукном. – Сучка драная…

Если бы не деятельная помощь Шатовой, то молодых людей никто даже и не посмел бы расписать. Но против самой Виктории Игоревны Наумов ничего не имел. У Шатовой в покровителях числились такие высокопоставленные персоны, что с нею лучше было дружить, чем находиться в полной конфронтации.

И этот нечаянный случай он мог, и он использовал ужин с Шатовой по самой полной программе, попытался пристроить свою зазнобу Ершову в обком партии на теплое местечко.

– Ленка, сучка ты! – поднялся Дмитрий Юрьевич из-за стола, направился к двери кабинета. – Решила от меня сбежать! Но мы еще на это посмотрим, поглядим…

Услышав шаги хозяина, Мария Алексеевна вскочила и быстро ушла, отправилась на кухню. Леонид крепко спал в кресле. Наумов подозвал к себе Леночку, повел ее за собой. Борис осмотрелся и решил постоять на балконе, подышать свежим воздухом.

Просторный балкончик, точнее, застекленная лоджия тянулась вдоль трех комнат. Сквозь чуть приоткрытую форточку из соседней спальни доносился приглушенный шум тихого разговора.

Особо не желая, Борис все же невольно прислушался.

– Дмитрий Юрьевич! Дядя! – увещала Погодина сановитого родича. – Я теперь замужем! Наши отношения в прошлом! Примите все, как объективную данность, наконец-то, отпустите меня!

– Нет, Леночка, ты всегда будешь моей! – увидел шагнувший к окну Зимин, как стоявший перед девушкой на коленях мужчина задирает подол ее юбки, целует внутренность ее бедер. – Ты помнишь, как нам с тобой всегда было хорошо…

Заметившая наблюдавшего за ними парня, девушка мгновенно изменилась в лице, жестами показала, чтобы он ни в коем случае не вмешивался бы в ужасно неприглядную ситуацию.

– Дядя, ты просто сегодня по-скотски пьян! Завтра тебе же самому будет за себя стыдно! – убрала Погодина от себя мужские руки, оттолкнула их от себя и бочком выскользнула из спальни, выскочила через гостиную на балкон.

Борис мгновенно посторонился и тут же заслонил Леночку своим телом, и Наумов, натолкнувшись на него, остановился, не стал больше ее преследовать, тяжело дыша, двинулся в сторону коридора, направился к туалету.

– Как это все ужасно, Зимин, ужасно! – закрыла Погодина лицо ладошками. – Умоляю тебя, ничего Леньке не рассказывай! Я и так надавила на него, заставив на мне жениться…

– Ты могла бы, Елочка, этого мне и не говорить! – дотронулся Борис рукой до ее понуро опущенного плечика. – Все у вас будет хорошо. Я желаю тебе только счастья…

Несколько минут они постояли в тишине, и тут со стороны кухни донесся оборвавшийся на середине сдавленный крик.

– Дядя добрался до экономки! – рванула Леночка на кухню бегом. – Дмитрий Юрьевич, оставьте Машеньку в покое!

На кухонном столе прижатая грузным мужским телом лежала женщина, зажимая рот рукой, мотала головой из стороны в сторону, жалобно скулила, молила о пощаде. На полу валялись лохмотья ее в клочья разорванной одежды.

– Зимин, сделай что-нибудь! – подтолкнула его Леночка вперед. – Только не зашиби ненароком нашего хозяина!