Очаг

– Знаешь что… ты редкостная мразь и заслужил смерти! Хоть бы этот упырь тебя и правда нашёл!

На этих словах она повесила трубку. Внутри меня всё оборвалось. Такого поворота событий я не ожидал. Стоял на палубе и смотрел на свой телефон. Что произошло? Где я ошибся?

Я понял, о ком шла речь. Достал из кармана фотографию, которую мне дал несчастный отец около моего дома. Когда мы уезжали из Питера, помимо сумки с вещами и капсулой Кирка я прихватил и снимок с рыжеволосым парнем – как напоминание о том, что натворил.

Подул сильный ветер и вырвал из моей руки фотографию. Я попытался её поймать, но снимок улетел за борт. Настолько я был беспомощен и бесполезен. И когда я повернулся, то увидел мальчика – того самого мальчика с фотографии, сына человека, который объявил на меня охоту. Видимо, это была моя кара за совершённые ошибки. Кара видеть тех, в чьей смерти я виновен.

– Прости, я не хотел твоей смерти, – прошептал я себе под нос.

Мальчик убежал. В отличие от Кирка, он ничего мне не сказал. И это херово, потому что осуждение от него мне требовалось куда больше, чем от брата.

– Чьей смерти?

Я обернулся. Это был Антон. Я совсем забыл о Даманиных.

– Плохие новости с земли. Простите. Я, пожалуй, вас тоже покину.

Уборщица до сих пор крутилась вокруг тележки, но вместо уборки она как будто что-то искала вокруг – видимо, с Аней не всё нашли.

Аня… Я вспомнил о её сообщении.

– На помощь!

Раздался знакомый мужской голос:

– Кто-нибудь, помогите! Прошу!

Кричал Максим.

Я двинулся к нему и нарвался на толпу в коридоре. За созерцателями слышались удары о стену и крики Максима.

– Давай же, откройся! – Раздался очередной удар. – Помогите кто-нибудь, у меня не получается!

Люди стояли вокруг и ничего не делали. Через головы я разглядел Максима, который пытался выбить дверь. Он тоже заметил меня.

– Марк! Слава богу! Помоги мне! Пожалуйста!

Я пролез к нему.

– Что случилось?

– Там Аня. Она… она…

В моей голове всплыли недавние воспоминания о её передозировке.

Я не раз видел как в фильмах, выбивали дверь. Ногой в замок. Ничего сложного. Ведь так?

Я отодвинул Максима в сторону и прислонился к стене. Пару раз вдохнул перед ударом, после чего с размаху ударил пяткой в замок. Дверь в области ручки слегка прогнулась, образовав щель, через которую мы увидели на полу Аню.

– Давай, Марк, ещё! – выкрикнул Максим.

Я снова прислонился к стене и повторил удар, но дверь дальше не подчинилась. Я не сдавался и повторил всё заново, однако замку было всё равно.

– Отошли. Вон!

Через толпу прорвался Антон и начал осматривать щель.

– Нужен лом.

Он рванул обратно, но через минуту вернулся с пожарным топором.

Вставил в проём лезвие и с усилием выломал до конца замок.

Я первым влетел внутрь. К Ане.

За день до этого я уже делал ей искусственное дыхание и рассчитывал, что всё получится опять.

Руки крест-накрест. Раз нажатие, два нажатие, три нажатие…

– Марк, нет. Поздно, – раздался позади голос Максима.

Раз, два, три…

Я почувствовал, как меня пытаются оторвать от неё.

Раз, два, три и «рот в рот». Она закашляла, и внутри меня раздались овации – ведь всё снова получилось… но что-то неприятное ударило мне в рот, отчего я сразу отскочил в сторону.

Кровь. Вокруг была кровь. На мне кровь. На ней. Она кашляла кровью.

Здесь я только увидел то, что щель не смогла показать. Вперемешку со вчерашним порошком на полу валялись упаковки от химии уборщицы. «Я всё продумала», – эхом раздался голос Ани в моей голове.

– Марк, мы опоздали. – повторил Максим. – Мы ничем не поможем.

Я отказывался верить. На моих глазах умирал друг. Возможно, мой последний друг в этом путешествии.

День 6

Глава 20

Как же приятно жить около природы, особенно после долгого обитания в городе! Вокруг блаженное спокойствие, звуки сверчков, воды… и в моём случае – чьё-то сопение на другом конце помещения.

В Пегреме люди жили как будто в Древней Руси, ведь всё строили из древесины. Народ обживался здесь быстро. В прошлом году служители церкви Истинного Бога построили три избы с печами, а в этом деревня разрослась до размеров села. И количество приезжающих сектантов только увеличивалось. Новых людей располагали в небольших бараках. Я как раз и ночевал в одном из них. Запахом свежего сруба так и веяло от стен. Деревья для строительства привозили из ближайших окрестностей. Также они сами добывали рыбу и мясо для пропитания.

Звучит дико, но в этом был свой шарм.

Я вышел из барака и направился к озеру. На Онеге было очень спокойно. С берега хорошо различалась граница между жилой деревней и бутафорской пристройкой для съёмок фильма. Тогда я не мог себе вообразить, как они собирались тушить свою экспозицию, чтобы огонь не перебросился на жилые дома.

Прекрасный всё-таки край, с прекрасным озером, с прекрасными деревьями и прекрасными камнями подо всем этим. Только никто не задумывался, что рано или поздно мы окажемся под этими камнями, как и Аня окажется под одним из них совсем скоро.