Книга Иоши

– Влад, отмахись! Если тебе не перепадает, то не значит, что надо испортить кайф другим.

– Она не в состоянии тебе отказать! – вступилась Аня под кивки других дам.

– Помалкивайте. Вы здесь сами на один вечер.

– Шурик! Следи за языком! – подключились мы с Мансуром.

– Заткнулись! – Шурик начинал беситься. – Рисовщики. Не будь здесь этих шмар, то сидели бы и помалкивали. Даже поддерживали. Каждого здесь волнует только он сам. И не смейте делать вид, что это не так. – Он окинул на всех своими бешеными глазами. – Не мешайте мне отдыхать.

Он выругался в наш адрес и потянул свою подружку за собой, пытаясь от нас уйти, но все набросились на защиту пьяной девушки.

– Ты пьян. Угомонись.

– Друзья, блять. Да пошли вы. Обратитесь после этого ко мне.

Вместо того чтобы спорить с нами дальше, Шурик развернулся и ушел.

Никто не жалел об его уходе. Никто не поддерживал его точку зрения. Сложилось общее впечатление, что общий враг нас объединил на вечер. Что я, что Владик в глазах наших дам выглядели героями. Девушка, к которой клеился Шурик, уснула. Мы аккуратно положили ее и загородили своими телами, чтобы никто не видел, иначе нас могли выгнать из клуба из-за уснувшего человека. Вечер продолжался, и весьма хорошо. Единственный, кто не был на подъеме, так это Владик. Он после случившегося с Шуриком продолжал быть напряженным и дерганным. Я прекрасно понимал его состояние, когда ты не в трезвом состоянии, любые загоны усиливаются в стократно. Однажды так сильно парился о жизни до рождения и после смерти, что провалился в пустоту, проживая новое перерождение. Мансур с Владиком в тот вечер изрядно за меня испугались, рассказывали, как я завис и ни на что не реагировал, лишь только бормотал что-то нечленораздельное себе под нос.

– Не понимаю, как так можно, – бубнил Владик.

– Братан! – Мансур с улыбкой приобнял его. – Успокойся уже. Расслабься и присоединяйся к веселью.

За последние годы с удивлением следил за дружбой этой парочки. Как бы они порой друг с другом не припирались, но между ними наступила оттепель по сравнению со школой.

– Веселье? Когда всем хорошо, то да. Это только за.

– А как бывает иначе? – спросила Аня.

Мансур с упреком посмотрел на нее. Ему только что получилось вывести Владика на позитив, как сразу же его затолкали обратно.

– Порой одним хорошо, а другим нет.

– Такова природа, Влад, – отвечал Мансур, – есть победители и проигравшие. Да и человеку свойственно всегда быть чем-то недовольным. Ты же дуешься от моего союза с Крис. – Мансур приобнял свою подружку и поцеловал. – Хотя нам так хорошо. Да, милая?

Все, включая Владика, мило заулыбались. Исключением была только новая подружка Астапова, ей было скучно от наших загонов.

– Пошли вы. Засранцы. Я просто завидую тому, что вы такие клевые. Я хрен кого найду. Никто не согласится связываться с моими понтами.

– Ого! – удивился Мансур. – С чего такая откровенность? Кому-то больше не наливать.

– Сука! Вот скажи тебе хоть раз что-то честно. Пидарасина ты. Другом еще называю.

– Ладно. Ладно. Братишка. Успокойся. Я только за позитив. Лучше радоваться происходящему. Ловить момент. А не загоняться из-за таких утырков, как Санек.

– Пошел он. Тварь. Совсем страх потерял. Я бы посмотрел на него, если его споить и воспользоваться им. С такими выродками надо кончать.

– Забей, братан. Уже все позади.

– Вообще он дело говорит, – вклеилась в разговор Аня. – Только что делать таким, как она? – Она стрельнула глазами в сторону спящей девушки. – Не все способны ответить такому уебку.

– Надо бороться. Кричать. А главное уметь говорить «НЕТ». И не связываться с… как ты назвала, уебками.

– А если нет такой возможности? Когда ты охвачен страхом и ничего не можешь сделать оттого, что боишься, что станет все только хуже? Вдруг тебя убьет уебок?

– Хотя бы не сдаваться. Выход всегда найдется. Главное руки не опускать. Рано или поздно уебки ответят.

Все молчали. Переваривали слова Астапова. Мне же наконец удалось детальней рассмотреть лицо моего ангела. Она однозначно моложе меня, но страданий пережила не меньше. Над бровями уже складывались свежие морщины. В уже суженных зрачках читался гнев. Эта история с Шуриком ей была небезразлична.

– Владик, – обратился я, – почему ты впрягаешься в эту истории? В школе же такого не было. – Я в голове пытался прокрутить все наше прошлое, но прилетали только обратные воспоминания, когда Астапов сам не отказывался воспользоваться пьяными девчонками и пораспускать руки. В присутствии дам и на пике внимания к Владику я не стал об этом говорить.

– В школе был дураком. Не ценил чужие жизни. Был таким же уебком.

– А что изменилось? – заговорил Мансур, который изменился в лице от такой открытости Владика и принял факт, что в позитив мы не придем.

– На моих глазах три уебка изнасиловали девчонку, а я ничего не мог сделать. Посчитал, что это не мое дело.

– Демон и компания? – У меня перед глазами всплывали обрывки из выпускного, где сам поступил не лучше.

– Уебки. Они же предлагали мне присоединиться. Считали своим. – Владик воспользовался наступившей тишиной, чтобы сглотнуть накопившуюся слюну. – Мне совесть не позволила. Отец меня не так воспитывал. – Астапов вдруг взорвался слезами. Я впервые видел, как он плачет, как, собственно, и Мансур. Поэтому он обнял нашего друга, прижав его голову к своей груди. – Она покончила с собой, Маник. Понимаешь? Ушла. Вмешайся я, она была бы жива. Дурак. Испугался опуститься в глазах этих уебков. А ведь они вышли сухими из воды, что несправедливо. Они, а не она, заслуживают смерти.

Все молчали. Никто не хотел вмешиваться. Мансур продолжал жалеть Владика. Для нас с ним это все стало откровением. С такой стороны мы его не знали. Всегда считали, что ему плевать на всех, кроме себя.

За нашим разговором из компании растворились девчонки, кроме Ани. Подружка Владика под шумок растворилась, а Кристина прихватила спящую девчонку и отправила на такси домой, а сама ушла тусить с подружками.

Астапов продолжал проклинать нашу школьную зловещую троицу. Для нас с Мансуром это была обычная практика, но мы обсуждали и Владика наравне с ними. Видимо мы ошибались. Наш друг уже давно доказал, что лучше них.

– Мне надо закинуться, – произнес Владик, когда успокоился.

– Тебе хватит, – говорил Мансур. – Не знаешь, как бывает, когда загоняешься?

– Пофиг. Гулять так гулять. Последний наш общий день.

– Ну вот ты опять за старое. Все еще будет. Мы с тобой еще не раз убьемся.

– Ты прекрасно знаешь примеры, – с грустинкой отвечал Владик, – нас всех ждет новая глава жизни. У каждого она будет своя. Не будет места друг для друга. – Он усмехнулся. – Я буду скучать по нам.

Легкость уходила. Из-за загонов Владика на душе начинали скрестись кошки. Тело и разум ломило от необходимости добавки. Хотелось снова улететь. Владик быстро, нашел у кого и где. На поиски клада мы отправились втроем. Мансур решил в этот раз пропустить и остался с девушкой в клубе. На мое удивление, Владик не кинул ни одной язвы по этому поводу, а даже пожелал ему хорошо провести время.

Когда мы выбрались из клуба, на улице уже была поздняя ночь. Свежий московский ветерок бодрил. Направлялись мы недалеко, отчего пошли пешком через дворы и переходы, пошатываясь при этом от нетрезвого состояния. Каждый поддерживал друг друга на поворотах или ступеньках. Мы валились с ног. Спотыкались обо все, что можно. Складывалось ощущение, что Владик ведет нас окольными путями, чтобы запутать. В один момент мне показалось, что мы потерялись, так как проходили схожий двор, но Астапов уверено пер по навигатору вперед, ища при этом нелюдные маршруты.

– Кажется, пришли, – пробормотал Владик. Он вышагивал по детской площадке высматривая все скамейки под разными углами и сравнивал по снимку на телефоне. – Ни черта не сходится.

Владик приступил тщательно осматривать каждую лавку. Шебаршил в траве из-под ножек и ковырялся в щелях между досок. Мы внимательно следили за его поисками, словно за просмотром немого кино. Ни я, ни Аня не присоединялись к нему на помощь. Разум освобождался от эйфории и наступала тишина, пропасть в которой мы бесконечно летели сквозь свист ветра. Когда сознание вернулось на место, я увидел улепетывающего со всех ног Владика. Отчего-то меня это развеселило. Он так нелепо, чуть ли не на четвереньках, убегал от нас. В голове промелькнула мысль, что он обезумил от веществ окончательно.

– Вот вы и попались, голубчики! – прозвучал за нашими спинами строгий голос.

Позади нас стояло четверо полицейский. У двоих на плече демонстративно висели автоматы.