Книга Иоши

Владик на это лишь показал средний палец и ушел с улыбкой на лице в другую комнату.

– Решено, – раздался голос Владика, – мы идем в клуб. Я поехал за таблами, а то после вручения не до этого будет.

– Идиот, – с усмешкой проговорил Мансур, когда закрылась входная дверь. – Когда Славик-то приедет?

– Через пару часов. Сам скоро начну собираться его встречать. А ты опять к Кристине? Вечером-то с нами посидишь? Возьми ее хоть с собой.

– Ей не нравятся наши посиделки. А вот в клуб завтра, думаю, согласится.

– Владик прав, она пользуется тобой.

– Идите на хер. Я люблю ее, и точка. Сам решу, что верно. Вам просто не понять чистой любви. Вы просто завидуете. Мы с Кристи единое целое. Я все для нее сделаю.

Мансур больше ничего не добавил, только развернулся и оставил меня одного, скорее собираться на встречу к Кристине. Мне было плевать на то, что творилось в его отношениях. Он был прав, это его жизнь, и я был полностью за, чтобы туда не лезть, лишние проблемы только грузили мне мозг, чего очень сильно не любил.

В след за Мансуром я вылетел из квартиры встречать Славика на вокзале. Его внезапная просьба приютить приятно шокировала. Мне всегда казалось, что мои друзья из Нижнего дальше Ястребской области никогда не вылезут, но встретиться со старым знакомым очень хотел, я скучал по нему, как и по Кулаку. Мне не хватало другой точки зрения.

Со Славиком мы толком не общались шесть лет, о его жизни знал только по фотографиям из социальных сетей. В его снимках мелькали его близкие со всей привычной бытовухой из Нижнего, общежитие Ястребска с его новыми друзьями, которые из раза в раз повторялись, что не могло не радовать, что Славик после нашего прощания отыскал новых друзей. Хотя чему я удивляюсь, он всегда притягивал к себе людей. Но главное, что не ушло от моего взора, в разные годы мелькал на фотографиях Кулак, за этого мерзавца я переживал сильнее всего, потому что он пережил действительно сложные потрясения, с которыми мои проблемы казались пшиком. На тот момент я не представлял, каково потерять всю свою семью.

Славика встречал на Казанском вокзале, на котором я не появлялся с момента приезда в Москву. В памяти совсем затерялись воспоминания о площади трех вокзалов и ориентировался как в первый раз.

– Игорек. Ватин. Как же рад тебя видеть! – Я с трудом успел на платформу, но с тяжелой отдышкой встречал Славика и открывал свои объятья для приветствия старого друга. Он, не жалея сил, захватил, как в спарринге, отчего косточки заныли. – Ах, ты чертик, как же отъелся здесь. Видимо, столичная жизнь в радость.

– Ну вроде того. Для себя не жалею.

Славик был впервые в Москве. Для него все в новинку. Если обычным делом было колесить на электричках по деревням Ястребской области, то метро для него стало великим открытием. Он, не закрывая рта, следил за работой турникетов, эскалаторов и вагонов метро. Я пытался вспомнить свой первый приезд в столицу, но воспоминания ничего не могли поднять. Помню, что приезжал в детстве с мамой или с экскурсионным автобусом от школы. За последние годы Москва успела наскучить, хотелось большего. Поэтому удивления Славика дивили меня. Он явно рвался изучать столицу, но по нашему плану все экскурсии были запланированы на следующий день, до похода в клуб мы собирались обкатать весь центр. Сперва я хотел, чтобы Славик отдохнул с дороги, ведь сам после любой вылазки тянулся поскорее лечь, но рвение друга меня пугало. Закинув вещи, мы поперлись постигать разнообразие местного фаст-фуда, это для Славика не в новинку, в Ястребске уже присутствовали все пищевые франшизы, но вкус столичной пищи манил больше. Расположившись в ближайшем ресторанном дворике, он скупал еду из каждого кафе. Я боялся его остановить, хотя больше переживал за расходы, но на ценники он смотрел без оглядки.

– Ты это все съешь? – спросил я, пока с ужасом рассматривал горы еды на столе.

– Мне для формы полезно. – Андрей целиком впихивал бургер в свою пасть, и казалось, что он его просто проглатывает. – Ты присоединяйся, не смотри.

– Да я не шибко голоден.

Конечно, я врал. Я постоянно что-то ем, особенно когда под кайфом. Вопрос крылся только в деньгах, чтобы на все хватило.

– Может, для массы стоит что-то побюджетней брать и поэффективней? – Почему-то я переживал из-за денег Славика, боялся, что он все просадит в первый день, а после будет сосать лапу, так как в свое время я угодил в подобную ловушку, когда только приехал.

– Живем один раз. Иногда надо себя радовать. Вот ты никогда не задумывался, ради чего ты живешь?

– А не пофиг? Сам-то ты ответишь?

– Да! Но сперва хочу услышать твой ответ.

– А для чего люди живут? Ради кайфа. Просто у каждого свой.

– Твой кайф в чем заключается?

– Не знаю, спроси что попроще. – Я взглянул на Славика, который пристально на меня смотрел и умудрялся в это же время что-то жевать, и застыдился. – Говорю же: не знаю. Может, поскорее вернуться домой и убиться в хлам.

– Серьезно? – Андрей на этих словах прекратил жевать, хоть щеки оставались набитыми. – Жить в кайф это правильно, но нужно торчать от чего-то… – Он защелкал пальцами перед собой. – Вечно слова забываю. Ну это…короче, не саморазрушаться. Эти вредные привычки лишь создают ложное удовольствие. Я прекратил пить и курить, отчего зажил намного приятней.

– Рад слышать из твоих уст слова Кулака.

– Видимо он раньше нас пришел к этой мысли. Быстрее повзрослел.

– Не поэтому. Он насмотрелся на своего отца и его друзей, какими те становятся под градусом: мерзкие противные старики, которые вместо того, чтобы решать свои проблемы, выбирают беспомощно сидеть на месте и критиковать всех в своих несчастьях. И Кулак от этого дал себе слово не превращаться в таких животных. Его ж тошнило от любого пьянчуги. Не видел разве, как его лицо кривилось при упоминании твоих похождений. Не, Дрон выбрал плыть против течения, в отличие от меня. Он сам кует свое счастье. Я же довольствуюсь простыми радостями: косячок перед работой и после, а иногда даже во время работы, и я счастлив.

– Это ж неправильно, Игорек.

– Да пофиг. Главное, что мне хорошо. И неважно, что будет завтра.

Дальше Славик со мной не спешил спорить. И честно – все равно. Никогда не понимал разговоры о смысле жизни, у каждого своя точка зрения, у каждого своя жизнь, и только мы решаем, какой у нее будет смысл. И неважно, что скажут окружающие. Наше счастье никак не зависит от толпы.

– За хорошего парня, Кулака! – Со строгим лицом, как стопку, Славик опрокинул в себя газировку. – Жалко его, конечно. Видимо, у лучших из нас всегда будет трешак по жизни. Наверное, поэтому они и лучшие, что переживают это. Ты же слышал про его родных?

– Да, но давай о чем-то другом. Я не хочу портить день загонами о семье Кулакова. Что произошло, то произошло. Уже ничего не исправишь.

Пора было уже возвращаться домой, к долгожданной пьянке и очередному провалу в бездну. Малейшее упоминание о Кулаке выводило меня из равновесия. Мысли о его проблемах загоняли в тоску. Рука автоматически тянулась к бутылке, чтобы поскорее забыться. Поэтому после возвращения домой без стеснения перед Славиком выбрал забвение. Я словил его осуждающий взгляд, но было плевать. Когда пришли Мансур с Владиком, у меня не было сил даже поприветствовать их. Каждый из них притащил горы выпивки, до которых мне уже не было дела. Я исподлобья следил за тем, как общаются мои друзья. Славик, видимо, влился в коллектив, тем более Владик должен был его запомнить по вечеринке в Нижнем. Астапов довольно-таки быстро присоединился к моему обществу, осуждая тем временем отказ Мансура из-за скорой встречи с Кристиной.

– Ты че, действительно променяешь корешей на шкуру? Сядь и расслабься! –скомандовал Владик. – Если ты собрался съехать от нас, то это последняя наша встреча. Давай по-человечески мужской компанией ее проведем. Смотри, какой самец к нам сегодня присоединился, – Владик стрельнул глазами в сторону Славика, – так что вечер только для сосисок.

Мансур задумался. После нескольких минут гляделок он достал телефон и принялся строчить сообщения. Владик расплылся в улыбке и завалился ко мне поближе на кровать.

– Надеюсь, ты доволен, – прошипел Мансур. – Кристина обиделась.

– Ды пох! Надо спать с нормальными девчонками, а не с этими шмарами.

– Владос, а кто для тебя нормальные девчонки? Ты всех называешь шмарами. Хотя нет, чего я, для тебя нормальные девчонки те, с которыми ты мутишь. Только после всего они для тебя становятся все равно шмарами. Не находишь эту систему долбанутой? Не думал стать уже взрослым? Рано или поздно тебе придется с кем-то разделить одну крышу.

– Бля, Маник, ты сейчас загоняешь, как Игорек в худшие дни. Давай, присоединяйся лучше. Андрюх, ты как? С нами?

– Не! Не фанат. Мне клево от вашего общества. Большего не надо.

– Бу-у-у, – протянул Владик. – День засран. Один трезвенник, другой семьянин. А какой тусе может идти речь? Да, Игорек? – Он глянул в мою сторону с легкой улыбкой.

– Знаешь, Влад, – отвечал Славик, – я согласен с Мансуром. Это счастье с кем-то разделить свою жизнь.

– Славян, – уже я включился в разговор, – иди ты на! Что за буддист в тебя вселился? Ты раньше таким просвещенным не был. А Святые все скучные. Жизнь их скучная. Так что пофиг на семью, пофиг на заповеди. Главное здесь и сейчас.

– Аминь, – пробормотал Владик, погружаясь дальше в бездну.

Мансур не отставал, хоть и отличала от нас его унылая гримаса. Он был недоволен сложившимися обстоятельствами. В чем-то я поддерживал сторону Владика, что друзья важней любой девчонки, но со временем осознал, что двигало этим чувством: не зависть, не любовь, а обычная скука, без Мансура и мне, и Владику стало бы нечего делать, вдвоем можно заняться куда меньшим спектром дел, чем втроем.

Бесило больше поведение Славика. Он с улыбкой наблюдал за нами, при этом не присоединялся к тусовке. Мне дико хотелось высказаться на этот счет, но так как он был моим гостем, то мне приходилось сдерживаться.

– И часто вы так отдыхаете? – спросил Славик.

– Каждый день, – пробубнил я. – Это наш выбор, Андрюх. Отмахись.