Время истекло

Хорошо.

А теперь подумаем, что делать.

Он ожидал здесь увидеть что угодно. Секретное производство ударных беспилотников, дронов-камикадзе и боевых тилтвингов. Гигантскую фабрику запрещённых веществ для колумбийских семей и бразильских комунидадес. Целую тайную подземную агломерацию гномиков и их белоснежек.

Лучше бы это были гномики.

То, что собиралось здесь, действительно не должно было покидать пределов ангара. Во всяком случае, до поры.

Подняв глаза к хмурому небу, Роджер Мур проморгался, пытаясь отбросить злосчастное видение.

Плавные обводы внешней брони.

Технические колодцы пусковых шахт.

Силовые шпангоуты крепления навесного оборудования.

Ребристые ниши радиаторов.

И главное – радиально-симметрично расположенные колокола сопел фузионного двигла.

И всё это – титанического, чудовищного размера.

На какую-то секунду камера показала Роджеру Муру перегораживающий конус кимберлитовой трубки остов наполовину собранного медузоподобного космического корабля.

Если это и правда тот самый сибирский заброшенный кимберлитовый карьер, то диаметр открытой его части на момент консервации составлял более километра при двукратно меньшей глубине. За почти столетие, что прошло с тех пор, его ещё могли расширить.

Роджер Мур, морщась, прикинул в уме. Если взять среднюю плотность современных монотредных сетей в триста грамм на кубический метр, то получалось что-то вроде мегатонны сухой массы, это только корпус, без оборудования и топлива. Чтобы только оторвать этого монстра от земли, понадобилось бы три сотни легендарных «Сатурнов-5» или вдвое меньше – не менее легендарных «Старшипов-3К» в их финальной модификации.

Не нужно быть шибко умным, чтобы сообразить, что просто так подобную махину здесь собирать не станут. Куда разумнее было собрать для неё орбитальный док – та ещё задачка, учитывая размеры – и таскать туда все материалы мелкими партиями по паре тонн, так выходило бы дешевле. Но всё равно, получалось бы безумно, чудовищно дорого. При текущих ценах на доставку выходила такая астрономическая сумма, что ни одна из существующих корпораций такое бы не потянула.

Но так бы эта штука хотя бы смогла бы однажды тронуться в путь. С лунной гало-орбиты и дальше, потихонечку, на ионной тяге при достаточном удельном импульсе – хоть за трансурановые объекты.

Роджер Мур фыркнул, какая глупость.

Да нет во всей Сол-системе ни единой коммерчески значимой орбиты, которая бы требовала постройки подобного монстра.

Разве что они собирались зачем-то перевозить в своём трюме целиковые, километрового диаметра астероиды. Но зачем? Тральщики прекрасно справлялись с подобными задачами, пусть покуда и для гораздо более скромных тел, но и конструктивно они выглядели иначе. Эта штука, чем бы она ни была, больше походила не на рудовоз, а на пассажирский, чёрт его дери, корабль.

Зачем было вообще строить подобный колоссальный пилотируемый межпланетник?

Разве что на нём собирались с концами покинуть Сол-систему, да так, чтобы экипаж не изжарило при прохождении гелиопаузы. Тогда понятно, зачем такие размеры – для защиты от радиации и припасов на многосотлетний вояж.

Допустим. Кто-то достаточно амбициозный, если не сказать безумный, решил воплотить давнюю мечту человечества и достичь, скажем, Проксимы Центавра, а лучше – Росса 128, ближайшей звёздной системы с планетой земного типа. Предположим, конструкционные особенности корабля требуют собирать его непосредственно в гравитационном колодце Земли, чтобы затем через не могу вытащить всю конструкцию за гало-орбиту. Но зачем это делать в тайне?

И самое главное, как они собираются в дальнейшем эту самую тайну соблюсти?

Однажды корабль будет необходимо поднимать в небо. И там точно все всё увидят, поскольку подобную махину не спрячешь, её выхлоп будет видно с орбиты Плутона, объектам подобного размера даже в поясе Койпера не затеряться.

Роджер Мур тряхнул головой, развеивая туман наваждения.

Да быть того не может, точно говорю, почудилось, внезапный приступ апофении, чего только в темноте и шуме мыльной картинки не привидится, просто искажённое отражение в стекле обтекателя проезжавшего мимо тягача.

Вернувшись в дом, советник порадовался, как же всё-таки тут хорошо. Тепло, сухо, уютно. И чего его всё время на улицу тянет. Как будто он там будет на пару шагов дальше от рабочей рутины и от дурацких загадок, что ставит перед ним скучающий мозг.

Но нет, это только кажется, что если выйти и войти, всё сразу и разрешится.

Не разрешится.

И карьер этот алмазный останется сверкать заиндевелыми стенками в свете ходовых прожекторов. И водопад этот никчёмный всё так же будет сыпаться с неба, провозглашая собой новые метры оттаявшей наверху мерзлоты.

И чёртов корабль останется чёртовым кораблём.

Как ему вообще теперь продолжать этот контракт, если он теперь знает, и они наверняка теперь знают.

«Они».

Роджер Мур хмыкнул. Ни одной корпорации на планете не хватило бы глупости строить ничего подобного. Биокупола в кратере Кабеус и долинах Маринер покуда – их технологический потолок. Ну, плюс частокол башен Мегаполиса, Босваша и восточно-азиатских агломераций. На большее корпорации не претендуют.

Сверкающая красота Хрустального шпиля никогда не случилась бы под их началом.

Легенды о безымянной Корпорации начали ходить с тридцатых годов. Ей приписывали изобретение мультивекторных вакцин, стиму-техники, монотредных сплавов, компонентной базы прорывной ку-троники, разработку интервеба, трёхкомпонентных фузионных реакторов современного типа, в её тайных лабораториях якобы открыли трипротон, они же как будто запустили в дальний космос первые ядерные рудовозы, разработали биотехнологии для освоения Пояса. Корпорация стала символом научной и технологической благотворительности во благо всего человечества. Но про неё же шептались, что большинство технологий она приберегает для себя, для каких-то неясных собственных целей.

Мог ли быть одной из подобных целей тот корабль, что вслепую строил Роджер Мур?

Легко.

Сумел бы он помешать этой грандиозной стройке, если бы вдруг захотел?

Признаемся себе честно, и не сумел бы, да и зачем ему это.

А вот хотел бы он делать своё дело уже не вслепую?

Советник открыл коммуникатор в приватном режиме и принялся формулировать. Кому он адресовал это послание? Тому парню по имени Курт, который его на эту позицию схантил? Ищи-свищи.

Впрочем, говорят, интервеб анонимен, но транспарентен для любого желающего. Если это действительно Корпорация, они сами получат его сообщение, когда настанет время.

83. Детектив

Радиус Гуанчжоу-Чжаньцзян, на мой вкус, был самым неприветливым местом на этой планете. Две сотни миллионов населения, сложная чересполосица зон, подконтрольных «Янгуан» и «Три-Трейду», дикое количество промышленной заброшки времён Большого эксперимента, связанная с этим жуткая экология и да, стройные ряды башен первой волны застройки, по пояс увитые коммуникационной сетью.

Слинкеры называли эти двести километров вдоль побережья «поляной», настолько вольготно здесь чувствовал себя любой представитель нашей уважаемой профессии. Корпоративная вольница на руинах прежних автономных районов, зашкаливающий уровень коррупции и банального разгильдяйства на местах, общая плотность застройки плюс обилие «серых», ничейных объектов превращали «поляну» в азиатский филиал Центральной Африки времён послевоенного Чёрного бума.

Для слинкера тут всегда была работа, а уж за деньгами дело и вовсе не стояло – пожалуй, богаче был только волшебный Бохай или Острова, но и там, и на западном полушарии было куда строже с порядком. Слинкерам даже моей весовой категории там приходилось попотеть просто чтобы выйти на точку, любой шаг за пределы корпоративных правил был сопряжён с заметным риском, не говоря о финансовых расходах, а уж организации, подготовки и технического оснащения требовал адовых.

И тем не менее, я предпочитал работать там, а лучше – в бардачном Босваше или развесёлом Сан-Паулу. Только не радиус Гуанчжоу-Чжаньцзян, только не треклятая «поляна». Тебя, конечно, нигде не ждут с распростёртыми объятиями, большинство корпораций Большой Дюжины разыскивает тебя под десятью разными личинами, а где-нибудь на территории комунидадес, пожалуй, пристрелят, не задумываясь, но там всё просто и понятно. Личные интересы, тёмные делишки, крышевание преступлений, киднеппинг, наркотрафик, банальный адюльтер, скукота. В корпоративные дела я вообще никогда не лез.

Но «поляна» была про другое. Тут всегда было и небанальнее, и жёстче.