Нос. Том 2

– Ну… Допустим. И что с того? Разве не интересно пробовать что-то новое?

– Вчера вы попробовали что-то новое, о чём ты так же нихуя не знал. И посмотри, где вы, да и я тоже, в итоге оказались. В какой ситуации. Ты не думаешь, что это всё может повториться? Или что вам станет ещё хуже?

– Ну… Не попробуешь – не узнаешь, – заявил он. И в этом был его аргумент.

– Я… Так не считаю. Не всё в жизни нужно пробовать, тем более, когда такая хуйня может произойти.

– Нет, – махнул он рукой. – В жизни надо пробовать всё. Иначе потом жалеть будешь.

– Бля, это так тупо, что… – я вздохнул. – Бля, мне даже больно от этого стало, так это тупо, бля…

– Ой, давай не драматизируй, – встряла Света.

– Что в этом тупого? Я считаю, что тупо – это когда ты живёшь жизнь, пропуская мимо себя всё интересное.

– Бля, чувак… Нет, не всё в жизни нужно ловить и пробовать. Что-то нужно и пропустить и оттолкнуть.

– Например? – ухмыляясь, сказал он.

– Неужели это настолько не очевидно для тебя?.. – я потёр глаза. – Ну смотри… Если ты считаешь, что в жизни надо попробовать ВСЁ… Ты ведь так считаешь, да?

– Ну да.

– Считаешь. То есть, тогда получается, что раз нужно попробовать ВСЁ, то… Нужно тогда и попробовать засунуть тысячу карандашей в пизду твоей матери, а отца выебать в очко.

Марк подскочил со своего дивана, рванув в мою сторону, чуть не перевернув столик с его таблетками между нами. Но перепуганная Саша ухватила его за футболку, а Света выставила руки и поддержала его за плечи, не дав упасть на этот столик и на меня.

– Ты охуел блять?! Блять, я тебе ебало разобью, – прошипел Марк.

Я, конечно же, немного дёрнулся от такого, но постарался остаться невозмутимым.

– А мне-то нахуя? – удивлённо я спросил. – Я здесь не причём. Это ведь ты считаешь, что в жизни нужно пробовать ВСЁ? Так что вот ты-то и должен пробовать это всё. А иначе как это? Жизнь-то проходит, а ты, получается, не попробуешь ВСЁ! А, ещё. Вот Саша у тебя есть. Думаю, что чтобы продолжать пробовать ВСЁ, ты должен ещё попробовать её под бомжа подложить какого-нибудь, а сам ему очко лизать. Только чтоб там засохшие катяхи были ещё на нём. А что? Раз пробовать нужно ВСЁ, то и это нужно попробовать. Иначе всё не попробуешь…

– Хватит! Зачем ты такое говоришь?! – крикнула на меня Саша.

Света просто сделала лицо, выражающее её удивление от того, с какими ебанутыми людьми ей приходится быть рядом. Марк же остервенело смотрел на меня, кипя от злости.

– Ну, то есть теперь понятно, что не всё в жизни нужно пробовать? Или мне ещё примеры привести вещей, которые навряд ли кто-то захочет пробовать? Я думаю, что не надо. И, раз так, раз у тебя такая реакция на это всё, то это значит, что есть вещи, которые не стоит пробовать исходя из каких-то своих взглядов. А это значит, что раз есть разные взгляды, то есть и разные мнения и критерии того, что пробовать нужно, а что не нужно. Будешь ли ты на смертном одре жалеть, что не попробовал то, что я предложил? Навряд ли. Буду ли я на смертном одре жалеть, что не попробовал то, что тоже не считаю необходимым для пробы? Тоже навряд ли. Так что… Иди нахуй. Кстати, тоже наверняка ещё одна вещь, которую ты ещё не пробовал. Ну и не надо. Ведь не всё в жизни нужно пробовать.

– Пизде-е-ец… – протянула Света. – Давай сюда таблетки свои.

Марк, еле отведя от меня свои наполненные злобой взгляды, молча передал свете две таблетки. Затем он так же дал две таблетки Саше, и две таблетки положил перед собой на стол. Снова посмотрел на меня, ничего не сказал, и закрыл пустой пенал.

– Круто, один полный пенал ещё остаётся. Можно будет потом как-нибудь повторить, если понравится. Заебись, – вздохнул он.

– Ну и чё? – недоверчиво смотрела Света на таблетку. – Погнали?

Они с Марком посмотрели друг на друга, он кивнул головой, но Саша внезапно прервала их:

– Стойте!

– Что? – нетерпеливо спросил Марк.

– Как что? Мы же не знаем, как оно работает, да? Но ты сказал, что там у всех по-разному, но всегда какие-то сюжеты, глюки… Да? – она нервно пробормотала.

– Ну да, и что?

– Ну как что? Я сужу, конечно, по тому, что мне рассказывали… Но типа вот когда принимаешь что-то, что вызывает какие-то фантазии, видения, галлюцинации… Большую роль играет настрой того, кто принимает и в каком состоянии. Ну типа если тебе грустно или страшно или ты нервничаешь, то и увидишь подобающую хрень. А если весёлый, с хорошим настроем, то увидишь что-нибудь хорошее.

– Ну так-то оно так, но только я такое слышал про всякие ЛСД и тому подобное. Мне кажется, что это не про эту хуйню, как её… Тарен.

– Ну всё равно. Лучше же перебдеть, чем недобдеть.

– Ну мы всё равно все унылые уже, так что либо похуй и жрём, либо не жрём вообще.

– Я предлагаю немного нам всем успокоиться, потому что сейчас неприятность произошла, – она строго посмотрела на меня. – Давайте немного расслабимся и постараемся задать себе позитивный настрой.

– Ну хорошо, давайте, – согласился с ней Марк.

И Саша закрыла глаза и начала глубоко дышать. Света просто повернулась обратно к мультикам. Марк же сидел нервно. Саша заметила это и толкнула его локтём в бок:

– Давай, расслабляйся!

Он немного попыхтел, затем сказал:

– Да не могу я расслабиться. Не знаю я как тут расслабиться, когда вот… напрягатор сидит напротив.

«Напрягатор? – подумал я. – Ну и тупость». Но он был прав, расслабиться тут трудно, особенно после того, как я его разозлил.

Саша немного помолчала, подумала, погладила Марка по плечу, а затем с довольной еле заметной улыбкой взяла второй цилиндрик, открыла его и достала из него две таблетки.

Встав со своего дивана, она прошла к моему и села рядом со мной.

– Ну, смотрите, – начала она. – Раз вы такие бойкие мальчики-зайчики, то вот вам решение. Да и всем нам решение. Ты, – указала она на меня, – скушаешь с нами таблетки. Я не дам тебе сидеть кто знает сколько часов в одиночестве, особенно в таком настроении. Ты, – указала она на Марка, – успокоишься от того, что достигнута гармония и все участвуют. Я, – указала она на себя, – перестану за вас переживать, и все, – развела она руками, – будут довольны и с хорошим настроем отправятся в хорошие фантазии.

Мы с Марком молчали. Он, по всей видимости, был в согласном молчании, в отличие от меня.

– Ты знаешь, что я решил завязать со всей хуйнёй, – вежливо, но уверенно обратился я к ней.

– Да, знаю. А ещё я знаю, как тебе плохо, – намекнула на наш разговор ночью. – И ещё я знаю, что твоё решение завязать со всей хуйнёй вчера потерпело неудачу, от которой ты сейчас страдаешь. Так что что? Раз уж такое произошло, то какая разница, завяжешь ты сегодня или завтра? Плюс, это может тебе помочь, так что воспринимай это как помощь, как извинение… И как работу над ошибками, – вздохнула она с улыбкой, смотря мне в глаза довольной серостью своих глаз.

Не успел я сказать и слова, как она взяла одну таблетку указательным и большим пальцами и поднесла её к моему рту.

– Скажи «ам!», – скомандовала она.

Не могу сказать, что я был под каким-то её влиянием, обворожён ей, или что был загипнотизирован, или ещё какая подобная хуйня, заставляющая делать человека что-то против его воли. Скорее всего, моя воля, будучи сдавливаемой тяжестью депрессии, желанием избавиться от этого состояния, ожиданиями других людей вокруг и проснувшимся остаточным интересом из далёкого прошлого к разного рода веществам, с которым я решительно решил бороться, надломилась… Отчего я невольно открыл рот, в который Саша игриво закинула таблетку, и я её проглотил.

– Между первой и второй… – улыбаясь, сказала она, и закинула вторую таблетку, которую я так же сразу проглотил.